Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

С продовольствием дело обстояло так же плохо, как и с водой. Селения, встречавшиеся крестоносцам, были покинуты местными жителями и разорены. В войске начались болезни, ряды его редели на глазах.

И все же время от времени выпадал блаженный отдых в прохладной тени оазисов. Вблизи города Икония крестоносцы обнаружили озера и луга с сочными травами — прекрасным кормом для лошадей. Здесь же были и сады, а склоны гор покрывали лиственные леса, полные дичи.

Оказалось, не зря брали с собой в поход охотничьих собак и ловчих птиц; те из них, что еще уцелели, нашли применение своим способностям. Отдохнув, пополнив припасы, повеселев, воины двинулись дальше.

Но, как оказалось, настоящие трудности были еще впереди.

После нового сражения с сельджуками близ Гераклеи, где опять была одержана победа, крестоносцы, которых вели проводники-греки, повернули на северо-восток, а потом на юг, и вскоре оказались в горах. Это был хребет Антитавра; вскоре рыцари прозвали эти места «горами дьявола».

Наступил октябрь 1097 года. Полились нескончаемые осенние дожди, размывшие узкие горные тропинки, ведущие к перевалам. По ним было почти невозможно пройти. В хронике можно найти описание подъема на какую-то «дьявольскую гору, которая была столь высока и проходы столь тесны, что никто из наших не отваживался пройти первым по тропинке, которая шла с краю горы». Вьючных животных связывали вместе длинной веревкой, но, случалось, оступившись, одно из них увлекало в пропасть добрый десяток остальных вместе с повозками.

Многие из воинов бросали в горах доспехи и щиты — не было никаких сил тащить их дальше. И все же крестоносцы были полны воодушевления. Они не проиграли еще ни одного сражения, силы султана были основательно подорваны. Казалось, еще немного и города, захваченные «неверными», начнут покоряться один за другим, пока, наконец, поход не закончится в самом Иерусалиме...

Как образовалось графство эдесское

Первые города и в самом деле скоро покорились крестоносцам. Еще у Гераклеи от основного войска отделился отряд, которым командовали тот самый Танкред, племянник Боэмунда Тарентского, что в Константинополе отказался принести вассальную присягу императору Алексею Комнину, и младший брат Готфрида Бульонского граф Балдуин. Их отряды круто повернули на юг — в Киликию. Там, правда, жили армяне, тоже исповедовавшие христианство, однако знатные, но безземельные Танкред и Балдуин уже и не скрывали, что им все равно, чьи владения прибирать к рукам. Более того, они были готовы вступить в бой, если иначе нельзя, не только с единоверцами, но и друг с другом.

Из-за киликийских городов Мамистры, Адана, Тарса крестоносцы, присоединившиеся к Танкреду, и рыцари графа Балдуина однажды даже жестоко схватились между собой. Бой был самым настоящим — с убитыми, ранеными, взятыми в плен. Потом соперники заключили мир, каждому досталось то, что он успел захватить.

Оставив в киликийских городах небольшие гарнизоны под предлогом защиты единоверцев-армян от возможных нападений сельджуков, Танкред и Балдуин присоединились к остальному крестоносному войску. Однако почти сразу же Балдуин с отрядом из небольшого числа рыцарей и двух тысяч пеших воинов двинулся на богатый город Эдессу, также принадлежавший армянам. Захватив по пути несколько крепостей, он вошел в город под предлогом того, что намерен защищать его в случае нападения «неверных», однако тут же сверг правителя Эдессы князя Тороса, вступив в заговор с частью его приближенных. Затем, чтобы вознаградить всех, кто отправился вместе с ним, Балдуин стал нещадно грабить горожан, раздавая рыцарям и воинам золото, серебро, драгоценные камни, дорогую посуду, ковры, ткани.

Притеснения и грабежи были настолько жестокими, что горожане подняли восстание против своих «защитников» и даже пытались призвать на помощь «неверных» сельджуков. Крестоносцы легко подавили мятеж, казнили зачинщиков, а тех, кто был побогаче, заточили в темницы, требуя за освобождение огромный выкуп.

«И подобные неисчислимые дела они совершали ради грабежа сокровищ, — записал много позже один из хронистов, составляя историю Эдессы, — предав страну разграблению, а людей — жестоким мучениям. Они помышляли лишь о зле и полюбили стезю злодеяний».

Ничего тут не поделаешь — были рыцари-крестоносцы, пришедшие в Малую Азию, истинными сынами своего жестокого, противоречивого времени. Несомненно, что двигала ими истинная христианская вера, как несомненно и то, что не мыслили они себе военного похода без завоевания земель для своего пользования. Несомненно и то, что, как было бы и в любые другие времена, одни из участников похода оказались безмерно алчны, а другие нет, и кто-то отличался большей жестокостью, чем остальные.

Как бы то ни было, на завоеванных восточных землях не могли не возникнуть государственные образования по образцу европейских королевств, герцогств, графств с той же системой вассальных земельных отношений. Первым из них и стало графство Эдесское. Небольшая часть христианского войска так и осталась здесь, провозгласив своим сюзереном графа Балдуина.

Основные же массы крестоносцев, с огромными трудностями преодолев хребет Антитавра, продолжали путь к Иерусалиму. Поздней осенью 1097 года они оказались в Сирии.

Эти места совсем не были похожи на те, по которым христиане шли прежде. Дорога теперь пролегала по плодородным возделанным долинам, где росли овощи и злаки, среди виноградников и апельсиновых рощ. Впереди был богатый и цветущий город Антиохия, где правил сельджукский эмир аль-Ягысьяни.

Крестоносцы осаждают Антиохию

Сдавать город без боя эмир не собирался; к тому же Антиохия была превосходно укреплена. До наших дней дошло описание, сделанное в середине XI века арабским писателем Ибн-Бутланом; судя по нему, город был окружен двойным кольцом стен, круто поднимающихся в гору на юго-западе. Стены отличались такой шириной, что по ним могла бы проехать упряжка из четырех лошадей, Кроме стен, город защищали не менее четырехсот мощных каменных башен с узкими бойницами. Наконец, внутри самой Атиохии был и еще один оборонительный рубеж — крепкая цитадель.

Укрепления сооружались веками, на совесть. Первым начал возводить стены еще в VI веке император Византии Юстиниан — тогда город принадлежал византийцам. Позже им триста лет владели арабы, пока в X веке греки вновь не отвоевали его. Тогда Антиохия опять стала укрепляться — в городе было что оборонять.

За городскими стенами жили и трудились великолепные мастера — ювелиры, стеклодувы, ткачи. К тому же Антиохия была важным центром торговли; она хоть и находилась на некотором отдалении от берега Средиземного моря, однако имела собственную гавань. К тому же город, утопающий в виноградниках и фруктовых садах, просто был очень красив. По его улицам с великолепными зданиями текли арыки с прозрачной проточной водой. Еще одной городской достопримечательностью были роскошные бани.

Такой город, разумеется, был не только очередной вехой на пути к Иерусалиму, но и соблазнительным лакомым кусочком. Еще загодя его присмотрел для себя граф Раймунд Тулузский. Пока крестоносцы шли через перевалы Антитавра, он тайком выслал вперед отряд из 500 воинов — прошел слух, что сельджуки оставили город, опасаясь освободителей Святого Гроба, и появлялась возможность захватить его раньше, чем подтянутся остальные.

Однако авангарду Раймунда пришлось вернуться ни с чем: слух оказался ложным, эмир аль-Ягысьяни никуда не уходил. Но тут выяснилось, что и Боэмунд Тарентский имел виды на Антиохию; узнав о тайных действиях графа Раймунда, он пришел в ярость. Правда, решение вопроса, кому владеть Антиохией, пришлось надолго отложить: город сначала надо было взять, а это оказалось совсем не простым делом.

Едва только отряды крестоносцев собрались у стен Антиохии, граф Раймунд Тулузский предложил немедленно идти на штурм. Однако другим военачальникам это показалось слишком опасным. К тому же до рыцарского войска дошла весть, что в Европе собрались новые ополчения крестоносцев и уже выступили в путь. Многие склонялись к тому, что лучше бы подождать подкреплений, а пока повести осаду.

31
{"b":"18967","o":1}