– Я отвечу «какой зубной нитью»? – Холли захихикала, когда Марк ущипнул её за бочок и поцеловал в макушку.

Не в первый раз Сэм поразился той отеческой нежности, с которой Марк относился к девочке. В прошлом мало кто мог бы представить себе его брата в этой роли, но с тех пор как в их жизнь вошла Холли, он стремительно преобразился.

Марк склонился над семейным ежедневником, чтобы что-то дописать.

– Мэгги уже заказала тебе балетные туфли для уроков танцев?

– Не знаю.

– Ладно, я спрошу у неё.

– Дядя Марк?

– Мммм-хм?

– А малыш будет моим кузеном, да?

Ручка замерла в воздухе. Марк аккуратно отложил её и заглянул в серьёзное детское личико.

– Формально, да. Но я думаю… – он остановился, тщательно подбирая слова, – мне хотелось бы, чтобы малыш стал для тебя братом или сестрой. Вы ведь будете расти вместе.

– Некоторые ребята у нас в классе думают, что ты мой папа. Ты даже похож на папу.

Сэм, только что собиравшийся подать голос со своего места, прикусил язык. Он боялся нарушить этот момент своим уходом или вторжением. Он мог только стоять, прикованный к месту пониманием того, что происходит нечто важное.

Лицо Марка не дрогнуло.

– Что ты отвечаешь своим друзьям, когда они спрашивают, не я ли твой отец?

– Я позволяю им так думать. – Холли нерешительно помолчала. – Это неправильно?

Марк покачал головой и ответил охрипшим вдруг голосом:

– Конечно, нет.

– Мне продолжать называть тебя дядя Марк, после того, как родится ребёнок?

Марк стиснул в своих руках ладошку девочки, абсурдно маленькую по сравнению с его ладонями:

– Ты можешь называть меня так, как тебе хочется, Холли.

Она склонилась ещё ниже, её голова коснулась его руки:.

– Я хочу звать тебя папой. Я хочу, чтобы ты был моим папой.

Марк потерял дар речи. Он не ждал этого и даже не позволял себе думать об этом. Проглотив комок в горле, он прижался лицом к белокурым, как лунный свет, волосам:

– Мне бы это понравилось. Я… да.

Усадив Холли себе на колени, он неуклюже гладил её по голове. В тишине было слышно неразборчивое бормотание, и три слова, повторяемые вновь и вновь.

У Сэма перехватило горло. Он наблюдал со стороны, и в то же время чувствовал свою сопричастность.

– Ты меня раздавишь, – через несколько минут пробормотала Холли.

Марк разжал руки, и она спрыгнула с его колен.

В комнату влетел Ренфилд со свисающим из пасти бумажным носовым платком.

– Ренфилд, – закричала на него Холли, – не ешь это.

Обрадованный, что привлёк внимание девочки, пёс вместе с платком выскочил из комнаты.

– Я заберу у него эту штуку, – сказала Холли и потёрлась носом о нос Марка. – Папа, – с озорной усмешкой добавила она и умчалась вслед за псом.

Сэм никогда еще не видел брата таким смущённым. Он вошёл в комнату, когда Марк прерывисто вздохнул и вытер глаза.

Заметив брата, Марк моргнул и начал нетвёрдым голосом:

– Сэм…

– Я слышал, – тихо прервал его Сэм и улыбнулся. – Это здорово, Марк. Холли права. Ты действительно похож на отца.

 В спальню доносились голоса.

– Хочу, чтобы Люси мылась в моей розовой ванной, – настаивала Холли. – Моя красивее, чем твоя.

– Согласен, – последовал ответ Сэма, – но Люси будет удобнее в душевой кабинке. Она не сможет залезть и вылезти из ванны.

– Но она посмотрит мою ванную и мою комнату?

– Обязательно! Чуть позже ты устроишь ей экскурсию по всему дому. А пока надевай носочки, не то опоздаешь в школу.

Люси вдохнула едва уловимый аромат, исходящий от наволочки – запах травы, дождя и свежесрубленного кедра – запах Сэма, и настолько привлекательный, что она бесстыдно зарылась лицом в тёплую глубину подушки.

В голове всплывали отрывочные воспоминания. О том, как она проснулась в середине ночи от боли. Как тенью приблизился Сэм. Дал ей пару таблеток и стакан воды, приподнял, подсунув руку под спину, чтобы ей было удобнее принять лекарство. Потом как проснулась ещё раз, когда он менял ледяные гелиевые пакеты на ноге. Как говорила, что в этом нет необходимости, и ему самому нужно немного отдохнуть.

– Тихо, тихо, – бормотал Сэм, поправляя ей одеяло. – Всё хорошо.

Разгоралось утро. Люси тихо лежала, вслушиваясь в приглушённые звуки: голоса, звон посуды, телефонный звонок, шум от поисков по всему дому потерянной тетрадки с домашней работой и разрешением от родителей на выездное занятие. И, наконец, донеслось, как от дома отъехала машина.

Послышались поднимающиеся по лестнице шаги. Лёгкий стук в дверь – и в комнату просунулась голова Сэма:

– Как дела?

По-утреннему хрипловатый баритон звучал музыкой для ушей Люси.

– Немного болит.

– Скорее, много. – Сэм вошёл с подносом для завтрака. Во фланелевых пижамных штанах и белой футболке он выглядел растрёпанно и сексуально, и Люси разом зарделась. – Время принять лекарство, но сначала тебе надо поесть. Как насчёт яиц и тоста?

– С удовольствием!

– После завтрака ты сможешь принять душ.

Румянец Люси стал ещё гуще, пульс лихорадочно зачастил. Безумно хотелось встать под горячую воду, но в свете её теперешнего состояния было ясно, что без помощи тут не обойтись.

– И как именно я это сделаю? – выдавила она.

Сэм поставил поднос на кровать и помог Люси сесть. Потом подсунул ей под спину ещё одну подушку и ответил ровным голосом:

– В душевой кабине. Ты можешь сесть на пластиковое сиденье и вымыться под ручным душем. Я помогу тебе войти и выйти, с остальным ты справишься сама.

– Спасибо, – с облегчением вздохнула она, – это будет замечательно, – и, взяв тонко намазанный маслом тост, начала накладывать на него джем. – Откуда у тебя взялся ручной душ?

– А что в этом такого? – приподнял он бровь.

– Да нет, ничего. Просто такие приспособления встретишь скорее у пожилых людей, чем у парня твоего возраста.

– У меня имеются труднодоступные места, – невозмутимо сообщил Сэм. Заметив улыбку, приподнявшую уголки её губ, он добавил: – А ещё мы там купаем Рэнфилда.

Сэм зашёл в ванную побриться, пока гостья ела, и вышел уже в потёртых джинсах и футболке, которая объявляла, что «Кот Шрёдингера жив».

– И что это значит? – поинтересовалась Люси, прочитав надпись.

– Один из принципов квантовой механики. – Сэм поставил на пол пластиковый пакет с принадлежностями и убрал поднос с колен Люси. – Шрёдингер был учёным. Он приводил пример с котом в ящике, где так же находились радиоактивное ядро и ёмкость с ядовитым газом, чтобы показать, как наблюдение влияет на результат.

– Что случилось с котом?

– Ты любишь котов?

– Люблю.

– Тогда лучше не проси, чтобы я рассказывал дальше.

– А у тебя нет футболки с более оптимистичной надписью?

– Так эта и есть оптимистичная, – ответил Сэм. – Только не могу объяснить почему, а то ты будешь ворчать насчёт кота.

Люси усмехнулась, но когда Сэм приблизился к кровати и потянулся за одеялом, притихла и отшатнулась с заколотившимся вдруг сердцем.

Сэм тут же опустил руку, сохраняя невозмутимое выражение лица.

– Прежде чем мы это сделаем, – тихо предложил он, – давай избавимся от слона в комнате.

– Кто из нас слон? – настороженно поинтересовалась Люси.

– Никто. Слон – это заблуждение, что неприлично помогать женщине принять душ, если не занимался с ней сексом.

– Я не собираюсь заниматься с тобой сексом ради душа, – предупредила Люси, чем вызвала ухмылку на его лице.

– Не принимай всё на свой счёт. Больничный халат с жёлтыми утками, бинты и синяки – всё это не вдохновляет моё либидо. Ты под действием лекарств, а значит не способна отвечать за собственные поступки. Учитывая всё это, тебе совершенно не стоит бояться моих приставаний. – Он помедлил. – Теперь легче?