Градов отложил вилку, промокнул салфеткой губы и тихо ответил:

– Общество закрытого типа «Диамант». Сделка на двести пятьдесят тысяч долларов.

– Хорошо, Игорь Сергеевич. Я проплачу деньги через наш офшорный банк в Испании, но, как только вернетесь, фирму надо ликвидировать. Через «Диамант» проходит третья сделка. Это уже слишком. Деньги проплачиваются, а поставок нет. Не следует злоупотреблять доверием властей. Риск в нашем деле неуместен.

– Ты прав, Пал Матвеич, – кивнул адвокат. – Мы уже подготовили документы на регистрацию новой фирмы. Вопрос двух недель. Обычная рутина. Необходимо смазать винтики, и машина закрутится.

Тихомиров достал свою трубку, набил табаком и закурил.

– Сколько? – спросил банкир.

– Сорок тысяч вполне хватит.

– Не слишком много для аппарата мелких чиновников?

– Бюрократический аппарат растет и раздувается. Нам дорого время. Новая фирма принесет не менее полутора миллионов. Я знаю, как ты любишь считать деньги, но бывают ситуации, когда действуют без оглядки.

– Не спорю. Деньги получишь завтра. Проводи меня.

Сарафанов простился с Градовым и направился к выходу. Тихомиров семенил рядом и тихо бормотал:

– Люди Вихрова окончательно обнаглели. Они не спускают с меня глаз ни днем ни ночью. Раньше они паслись возле наших машин, а теперь заходят в здание. Видишь двоих костоломов у лифта? Это его ребята.

– Знаю, Миша. Гнилов нервничает. Мне это понятно. В течение месяца убили двоих наших коллег. Не раздражайся, а принимай все, как должное. Когда за мной наблюдают профессионалы, мне спокойней дышится. Все-таки защита!

Сарафанов подошел к лифту, где прохлаждались двое здоровяков, и простился с адвокатом. Он зашел в кабину и нажал на кнопку седьмого этажа. Подъемник пошел вверх.

Тихомиров вернулся в зал ресторана, а ребята из команды Вихрова следили за цифрами на табло лифта. На цифре семь огонек замер.

– Что там? – спросил тип, похожий на борца.

– Марина Кайранская ждет его в 753-м номере. На перепихон приехала.

– Им квартиры не хватает?

– Времени у Сарафанова не хватает. Где он, туда и она бежит. Ноги длинные, чего бы не бегать? Банкир ведь, а не актеришко из театра с дырявыми штанами.

– Поднимись и проверь. Будешь их дожидаться.

– Их машины стоят у центрального входа.

– Делай, что говорят.

Охранник нажал кнопку вызова лифта.

Сарафанов постучал в дверь 753-го номера. Она тут же открылась. Марина бросилась на шею банкира и начала его целовать, оставляя на лице следы помады.

– Не шали, девочка. Повесь табличку «Не беспокоить». Я вернусь через пару часов. Не скучай.

Из-за спины Марины выглянула фигура молодого парня с непримечательной внешностью. На нем был синий рабочий халат и серая кепка. В руке он держал точно такой же. Парень выскользнул в коридор и подал халат Сарафанову. Марина скрылась за дверью.

Банкир надевал не первой свежести рабочую одежду на ходу. Они прошли в конец коридора, и молодой человек открыл ключом дверь, где висела табличка «Служебное помещение. Посторонним вход запрещен». Они вошли внутрь, и дверь закрылась на замок. Минут десять они блуждали по узким коридорам, лестницам, залам прачечной, кухням и вышли во двор с другой стороны здания. Здесь их поджидал джип. Они сели в машину, бросив халаты на заднее сиденье, и уехали.

Огороженный высоким забором трехъярусный особняк расположился в десяти километрах от Москвы в заповедной зоне. Машина остановилась у железных ворот. Сарафанов коротко бросил шоферу:

– Жди здесь, Илья.

Он выпрыгнул из джипа на асфальтированную дорожку и подошел к калитке. Набрав нужный код на замке, банкир нажал на кнопку – и калитка открылась.

Огромный лесной участок, аллея, посыпанная кирпичной крошкой, клумбы с увядшими цветами и длинная череда цветных фонарей, ведущая к дому. Сарафанов шел по дорожке и видел, как миниатюрные видеокамеры следят за ним, поворачивая объективы в его сторону.

Он поднялся по ступеням на крыльцо и открыл ключом стальную дверь. Судя по связке с ключами, это была не последняя дверь, которую предстояло открыть.

На пороге его встретил охранник в униформе и вытянулся по стойке смирно.

– Расслабьтесь, Ковалев. Здесь не армия. Как дела?

– Все спокойно, Пал Матвеич. Дежурство приняли в девять ноль ноль. Двое в наружном наблюдении, двое в здании.

– Хорошо. Всех на пульт, а я наверх.

Охранник включил рацию и дал команду.

– Первый на месте, все в рубку.

Когда Сарафанов приезжал на свой секретный объект, о котором никто не знал и не мог знать, вся охрана собиралась в небольшой комнате первого этажа, где стояли мониторы видеообзора, телефоны, пульты сигнализации и силовые щиты. Пока банкир находился в доме, никто из охранников не имел права покидать караульное помещение.

Сарафанов зашел в свой кабинет на втором этаже, запер за собой дверь, пересек комнату и остановился у огромных напольных часов, циферблат которых находился на уровне его головы. Он открыл стеклянную дверцу и установил стрелки часов на двенадцать, после чего вставил ключ в гнездо завода и повернул его два раза налево. Часы медленно отъехали назад, утопая в стене. Образовался темный проход. Сарафанов нырнул в образовавшуюся щель и очутился на лестничной клетке. Узкая бетонная лестница, зажатая с двух сторон кирпичными стенами, вела вниз. Зажглись плафоны. Хозяин спустился по ступеням до уровня подвала и уперся в тяжелую бункерную дверь. Сначала Сарафанов открыл три кодовых замка, потом использовал ключ и в последнюю очередь вывернул влево колесо, похожее на корабельный штурвал. Дверь открывалась медленно. За ней находилась тяжелая, чугунная решетка, уходившая острыми зубьями в пол. Сарафанов нажал на невидимый механизм в двери, и решетка поднялась вверх, утонув в широком бетонном проеме.

Перед ним возникло царство султана. Так мог подумать каждый. Комната не превышала пятнадцати квадратных метров. На стеллажах, на столах и на полу лежали банковские упаковки с валютой. Огромная гора денег. Они находились всюду, куда падал взгляд.

Сарафанов взял с полки журнал и сделал в нем запись. В таком хозяйстве должен быть идеальный порядок. Под столом стоял портфель из свиной кожи, старый, потертый, но удобный и вместительный. Банкир открыл его и бросил в него десять пачек стодолларовых купюр, стянутых бумажной лентой и запаянных в целлофан.

Покинув бункер, Сарафанов вернулся в свой кабинет. Здесь также имелся сейф, но он выглядел примитивной консервной банкой по сравнению с дверью хранилища. Портфель нашел свое новое место в кабинетном сейфе, облегчившись при этом на четыре упаковки. Сорок тысяч перекочевали в карманы пиджака хозяина, и он покинул коттедж, закрыв за собой все двери.

В гостиницу «Интурист» Сарафанов вернулся через полтора часа. Шофер провел его тем же путем. В коридоре никого не было. Наблюдатель курил на лестничной клетке, напротив лифта и знал, что мимо него никто не проскользнет незамеченным.

Марина с радостью встретила вернувшегося любовника и принялась осыпать его поцелуями. Ему это нравилось, и теперь он мог расслабиться.

Дверь черного хода запиралась на обычный английский замок, и Трошин без особых трудов открыл ее перочинным ножом. Попытки выловить Сарафанова в том месте, где его не вели люди клана, ни к чему не привели, а в банк его просто не впустили. Трошин пришел к выводу, что Сарафанов не принял его угрозы всерьез и попросту игнорирует ФСБ. Майор не знал всех возможностей банкира, его настоящей силы и надежности баррикад, за которыми этот человек скрывался. В одном он не сомневался: их встреча была преждевременной и непродуманной. Трошин поторопился и плохо подготовился к нападению. Такие промашки непростительны. Теперь отступать некуда и придется перестраиваться на ходу. Шансы выкачать из банкира солидный куш сводились к нулю, если бы не случай, способный изменить ситуацию. А такие случаи выпадают один раз в жизни. Сколько его ждать? Трошин не любил ждать. На каждого Корейко найдется свой Остап Бендер.