— Но у нас нет аппарата, — ворчала Руби, когда тем же вечером они летели в Штаты.

— Его вообще нет, — сказал Римо. — Он исчез, как будто его никогда и не было. Забудь о нем.

— Эти ребята в ЦРУ иногда бывают как бешеные. Еще уволят. И тогда прости-прощай мой ежемесячный чек.

— Не беспокойся по этому поводу. Чиун замолвит за тебя словечко. Если ты еще не знаешь того, о чем, похоже, известно всем, то учти: Чиун работает на президента Соединенных Штатов.

— Больше не работаю, — сказал Чиун.

— Вот как? А почему, собственно? Неужели ты опять с нами, черной костью, работающими на какого-то Смита?

— А почему бы и нет? — ответил Чиун, и голос его дрожал от плохо скрываемого гнева. — Ты заметил, чтобы меня, когда закончилась операция, поздравили с успехом? Может, видел телеграмму?

— Нет, не видел, — сказал Римо.

— Вот и я тоже. А на неблагодарных я не работаю, — отрезал Чиун. — Про Смита хоть все ясно.

— Ты прав, папочка. Абсолютно прав. А ты что собираешься делать, Руби?

— Вернусь к себе на фабрику и буду опять крутиться, чтобы свести концы с концами. А вы, надеюсь, научите меня, как распознавать, у кого какое оружие, и еще как бросать кости.

Римо наклонился к ней.

— Всему научу, только приходи ко мне в постель.

Руби весело рассмеялась.

— А зачем ты мне нужен? У меня уже есть золотая рыбка. А впрочем, — призадумалась она, — ты не так уж плох.

Римо радостно заулыбался.

— Да. Ты не так уж плох — ты просто из рук вон плох. Совсем никуда не годишься. Лучше уж старый джентльмен научит меня всему.

— Сорок процентов, — сказал Римо.

— Двадцать, — поправила Руби.

— Тридцать, — уточнил Чиун. — А с простофилей я расплачусь сам.