Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Это был крах одной из первых попыток сделать подлинно художественный фильм в Америке.

После «Саломеи» Алла решает порвать с Голливудом навсегда, но, подумав, соглашается на предложение компаний «Ферст Нейшенал» и «Витаграф» — продолжить свое инфернальное амплуа. И снова пошли «проходные» роли: в «Уличной мадонне» (1924) она — легкомысленная красотка, покидающая своего богатого содержателя и опускающаяся все ниже и ниже. В «Искупленном грехе» (1925) роковая обольстительница парижского дна совершает кражу в церкви, но раскаивается и возвращается на путь истинный. В «Моем сыне» (1925) рыбачка португальского происхождения, нежно любящая своего сына, она делает все, чтобы спасти его от хищных объятий юной вамп (восходящая звезда Констанс Беннет), и в финале фильма выдает сына за добродетельную соплеменницу.

В своем красивейшем доме в Голливуде Назимова устроила нечто вроде европейского салона, где можно было встретить знаменитостей мира искусства, где слышалась французская, английская, русская речь… Шаляпин, гастролировавший в Лос-Анджелесе в 1923—1925 годах, заезжал обычно после концертов в Сад Аллы съесть пару бифштексов и выпить русской водки. Великая Анна Павлова с балетмейстером Фокиным бывали в гостях вместе с четой Мэри Пикфорд — Дуглас Фэрбенкс. Назимова уговорила их в 1924 году сделать экранную пробу Павловой к новому фильму их компании «Юнайтед Артистс». Многие художники и писатели восхищенно вспоминают вечера в райском Саду Аллы…

Но в середине 1920-х Назимова в связи с финансовыми трудностями была вынуждена превратить свой Сад Аллы с особняком в отель, или, точнее, в нечто вроде пансиона с двадцатью пятью маленькими бунгало. Его тут же окрестили Садом Аллаха.

Но ожидаемой финансовой независимости не наступило. Меньше чем через год «Сад Аллаха», не выдержав конкуренции, оказался на грани банкротства. «Сад» пришлось продать в счет неуплаченных долгов и налогов. Однако актриса выговорила себе права на маленькую квартирку в пансионе и всегда, когда бывала в Голливуде, жила там, по-прежнему с королевским достоинством.

Годы принесли и личные утраты. Чарлз Брайант женился на молоденькой и состоятельной девушке. Голливудская карьера Назимовой клонилась к закату. В 1929 году, снова возвращаясь к театру, горестно обронила: «Ах, если бы я могла сжечь все свои фильмы — до последнего дюйма. Я стыжусь их».

Назимова играет во вновь организованном Евой Ле Гальенн в Нью-Йорке «городском репертуарном театре». 15 октября 1928 года премьера «Вишневого сада». В роли Раневской — Назимова. Она гастролирует в Лондоне и Париже. В ее репертуаре — чеховский «Вишневый сад», тургеневский «Месяц в деревне», «Призраки» Ибсена, Бернард Шоу, Юджин О'Нил… Актриса виртуозно демонстрировала смену настроений, от веселья к печали, от беззаботности к тревоге. Секрет игры Назимовой, отмечали критики, в том, что играет, говорит все ее тело с головы до ног, она постигает тайну гармонии речи и жеста. Театралы вновь избирают Аллу Божественную своей королевой. Теннесси Уильямс, еще студентом видевший ее в одном из спектаклей, признавался: «Это было одно из тех незабываемых впечатлений, которые заставили меня писать для театра. После игры Назимовой хотелось для театра существовать».

12 декабря 1935 года Назимова сыграла фрау Альтинг в «Привидениях» Ибсена. Рецензент «Ивнинг джорнэл» восторженно писал: «Это не игра, это массовый гипноз».

В начале 1940-х Алла Назимова вновь приходит в кинематограф. Но теперь ее роли далеко не главные, хотя она по-прежнему остается звездой и превращает свой выход в маленький спектакль: у Мервина Ле Роя в «Побеге» (1940), у Рубена Мамуляна в «Крови и песке» (1941), у Роланда Ли в «Мосту через реку Сан-Луис» (1944), у Винсента Шермана в «Нашем времени» (1944) с Михаилом Чеховым и множеством других русских эмигрантов, у Джона Кромвелла в фильме «С тех пор, как ты ушла» (1944). Роли породистых аристократок, преимущественно почему-то польских графинь, преследовали ее в конце жизни. В это же время Назимова начала писать мемуары…

Круг друзей узок, но среди них немало бывших артистов из студии Художественного театра: Ричард Болеславский, Маручча Успенская, Аким Тамиров, Михаил Чехов…

Алла Назимова, русская американка, реформатор театра и кино Америки, умерла 30 июня 1945 года в Лос-Анджелесе в госпитале «Гуд Самеритен» от коронарного тромбоза. Ей было шестьдесят шесть лет. Она навсегда осталась легендой Великого Немого…

МОИСЕИ АЛЕКСАНДР

(1880—1935)

Немецкий актер. С 1905 года в Немецком театре. Прославился в пьесах У. Шекспира, Г. Ибсена, Л. Толстого. Гастролировал в Европе и США.

Будущий актер родился 1 апреля 1880 года в Триесте, в семье албанского купца Константина Моисеи. В отличие от большинства албанцев род Моисеи исповедовал православную веру. Мать Сандро, Амалия, полуалбанка, полуитальянка, была дочерью писателя и врача.

Разорившись, Константин Моисеи вместе с пятилетним сыном уехал в Албанию. В школе мальчик учился греческому и албанскому языкам, забывая итальянский.

В 1887 году, по настоянию матери, Сандро вернулся в Триест, где продолжил образование уже на итальянском языке. Амалия Моисеи решила, что сын станет певцом, и в 1898 году юноша направился в Вену. Но вместо консерватории он поступил в знаменитый Бургтеатр на должность статиста.

Моисеи учился у крупнейших мастеров театра. Положение молодого актера осложнялось незнанием немецкого языка, на изучение которого уходило все свободное время. Ему помогала в этом Мария Урфус, первая любовь Моисеи. Она была старше его на три года.

Весной 1901 года Сандро уехал в Прагу. В Немецком театре за два пражских сезона он сыграл несколько десятков ролей — в трагедиях, комедиях, мелодрамах и даже опереттах. Моисеи выступал так часто, что едва успевал выучить текст. Среди крупных ролей: Франц Моор в «Разбойниках», Мортимер в «Марии Стюарт» Шиллера, Карлос в «Клавихо» Гете, Сирано де Бержерак в драме Ростана.

Весной 1904 года Моисеи возвращается в Берлин и поступает в Новый театр к Максу Рейнхардту. Затем на один сезон переходит в предместный Остендский театр. Большинство критиков не приняло его манеры игры. Настораживали южный темперамент актера, особая мелодика его речи (при всей правильности произношения в ней навсегда осталась итальянская напевность), необычность облика — хрупкая юношеская фигура, худое бледное лицо с горящими глазами. В печати появлялись необъективные рецензии и оскорбительные пасквили. И вряд ли Моисеи сумел бы пройти через такое испытание, если бы не помощь Рейнхардта. Недаром двумя десятилетиями спустя он написал: «Если Господь Бог очень расположен к актеру, то он посылает его к Максу Рейнхардту (ко мне он был расположен именно настолько). И с такой высокой рекомендацией Макс Рейнхардт (также знакомый с богами) берет его за руку и ведет по пути, приводящему актера к раскрытию всего его богатства».

Рейнхардт, пользуясь особенностью Моисеи — истинно мужская мощь при хрупком женственном облике, неизменно поручал ему роли молодых обольстителей. Начало этой веренице ролей было положено в 1905 году, когда Сандро сыграл роль коварного соблазнителя в пьесе «Граф фон Шароле» Вер-Шофмана.

Зрители и критика по-прежнему не признавали актера. Лед недоверия был сломлен в 1906 году исполнением роли Освальда Альвинга в драме Ибсена «Привидения», в которой Моисеи раскрыл трагедию современного ему человека. В период подготовки спектакля у него рождается методика работы над образом.

В статье «Лжет ли актер?» Моисеи утверждает, что за многие годы своего творчества (статья опубликована в 1927 году) он никогда не учился «представлять», но и не учился изображать из себя «другого человека». То есть Моисеи никогда не стремился стать актером перевоплощения, но и не был актером школы представления. Высказывание артиста подтверждает известный австрийский драматург Гуго фон Гофмансталь: «Моисеи — это актер такой большой самобытности, какой вряд ли обладал кто-либо еще. Он не принадлежит к артистам, силой которых является перевоплощение. Как раз напротив: его сила заключается в чистом и нежном выражении собственной натуры».

54
{"b":"20365","o":1}