Появился и один из странных воронов (как мы знаем, ворон был не один и тот же, ведь первый погиб, подслушав беседу заговорщиков). Здесь отличить птицу от ее природных собратьев никто пока не смог или не успел.

  В первое же утро, после того как с Севера прибыл последний из ожидавшихся отрядов, состоялось общее построение (еще не смотр, но репетиция). Уныло моросил дождь. Поникли намокшие знамена и флаги, но северяне, казалось, на столь незначительное неудобство как влага вообще не обращали внимание. Юрий Нижнегорский увидел стройные ряды из нескольких тысяч воинов, добротное оружие и брóни, слаженное исполнение команд, будто пехотинцев давно свели и муштровали всех вместе.

  Затем, когда дождь наконец-то унялся, сотни похвалялись друг перед другом стрельбой из лука, а также владением топором, мечом, длинным копьем. Юрию вспомнилась вылазка из Фойерфлаха, отбитые штурмы, стычка на городских улицах, большой бой под стенами, 'высшая жрица среди северян.

  Но более всего его почему-то поразил Клощ, потерявший левую руку по локоть в прошлом походе, но тоже снова отправившийся на юг. Собранный местным кузнецом протез позволил калеке снова стрелять из лука! Нижнегорского удивляло то, как здесь обходятся без волшбы, будто она и не нужна.

  И рэл' решился. Собирается ли Евгений II воспользоваться им как разведчиком пока неведомо, а Юрий тем временем будет служить Империи и почетному держателю Фойерфлаха разом, по своему разумению. Он отвел в сторону Клевоца и начал:

  - Мой отец авторитетен не только в Сизых горах, его суждения ценят даже столичные дворяне. А если я расскажу ему про Север только факты, без собственных оценок, отец поверит.

  - И? - Клевоц поначалу не понял, к чему ведет Нижнегорский.

  - Не все дворяне южнее Спорных земель вас презирают. Но таких много, я и сам к ним принадлежал, - несмотря на очевидность произнесенного, признание дается Юрию с трудом. - Мне кажется, что сейчас, когда не только внешний, но и внутренний враг поднимает голову, настало время изменить ситуацию.

  - Ты хочешь съездить на юг и через отца договориться о переговорах с теми, с кем следует попытаться наладить доброжелательные, союзнические отношения? Дабы оставить в прошлом распри между рэл'ами Севера и дворянством остальной Изначальной? И в случае общеимперских потрясений иметь возможность выступить согласованно?

  - Именно так...

  Оставив Нижнегорского, Клевоц двинулся обсудить детали предстоящих переговоров со стариками - если южанин не переоценил вес собственного отца среди аристократии Изначальной, то дело приобретало общеимперский размах. И, возможно, не переоценил: закон о том, что старший сын получает всё, а младший - только доспехи и коня, по-прежнему неукоснительно соблюдался. Потому один из младших сыновей богатого владетеля вполне мог оказаться участником авантюры, такой как поход в Спорные земли. Именно Юрий даже, возможно, не спроста там оказался - погибни он тогда, получили бы еще один повод для мести южан северянам, если 'правильно' преподнести происшедшее старшему Нижнегорскому.

  Но тут из индивидуального шалаша баронета (ну, то есть его с ренкинэ) вынырнула Изабелла и остановила Клевоца, нервно сжав четырехпалую руку. За последние дни, пока Холмин бывал занят, она о многом передумала. Прочувствовала то, что скрепило их связь больше, чем просто совместно проведенное время, и о чем еще предстояло рассказать. Поняла, что Клевоц, и так постоянно рискующий собой, может пойти на верную смерть, даже не подозревая о том, если не сообщить о содержании украденных храмовых записей.

  - Подожди, мне нужно тебе кое-что сказать, - бывшая жрица вдохнула, будто собираясь плыть под водой, и выпалила: - Помнишь свитки, украденные в храме, которые забрал расшифровывать Дан, но так и не преуспел? Так вот, на самом деле я владею этой тайнописью. Там прямо не говорится, но для посвященных вроде меня ясно, что приказы способствовать сдаче города и убивать Холминых исходили от моего отца.

  Клевоц в удивлении приостановился. Он еще не успел за свою короткую жизнь достаточно раз столкнуться с ложью среди близких людей, а ведь с Изабеллой, как полагал Холмин, они были близки уже достаточно долго (если считать от ночи, когда та провалилась в полынью). Но девушке удалось враз утихомирить нарастающую злость баронета, давая понять, что обстоятельства разительно переменились и дальше всё будет честно:

  - Почему тебе это теперь говорю? А ты посмотри на меня повнимательней, я сегодня специально подпоясалась так, чтобы стало заметней.

  Позже, когда о признании бывшей жрицы касательно отца поведают Дану, тот впервые признает, что Клевоц поступил правильно, оставив Изабеллу в живых.

  Рэл' Гриффид наблюдал за снующими меж шалашей и шатров людьми. Прибыв под видом купца отдельно от официальной храмовой делегации, он расположил свои возки совсем рядом с лагерем северян. Того, что его распознают 'постигающие, не боялся, не нападут же в присутствии императора. Да и сильнейшие наговоры и амулеты обеспечивали маскировку. Минул всего лишь час, а жрец уже обнаружил искомое, быстрее окруживших лагерь менее именитых наблюдателей. В дюжине саженей заметил (до того укрытого от пытливого взора расположенным между ними шатром) молодого светловолосого северянина, полностью соответствующего созданному фойерфлахскими жрецами волхвовскому образу рэл'а Клевоца Холмина.

  Тот размеренно прогуливался у самого края лагеря, приобняв какую-то девку. Нет, не девку! Гриффида поначалу сбило с толку странное отсутствие у девушки эманаций Силы и натянутый на лицо капюшон. О, всемилостивый Похититель! Сомнений не было - рядом с Клевоцем находилась дочь жреца, Изабелла. А судя по чуть выдающемуся животику (Гриффид хорошо помнил ее обычный стройный силуэт), бедняжка носила в себе окаянного ребенка от иноверца.

  Несмотря на то, что будучи на юге рэл' Клевоц узнал много нового, нельзя сказать, будто он сильно продвинулся в раскрытии причины, по которой его род пытаются изничтожить. Но люди, которых наследник Холма повстречал на своем пути, еще помогут ему в этом, вольно или невольно.

  Среди них юная 'высшая' жрица - волшебница, которая поспособствовала смерти его отца, и которую предстояло пленить. Ей в оправдание можно сказать лишь, что она думала, будто сражается за правое дело. Император, чей несерьезный внешний вид и взбалмошное поведение вводили врагов в заблуждение. Младший наследник владетеля Нижнегорского, чье скрепленное кровью предубеждение против северян предстояло развеять. И, наконец, руководители заговора, неуязвимые в своем всемогуществе.

  Теперь Юрий Нижнегорский взялся за примирение северян с южным 'дворянством меча'. Император выказал Холмину неожиданное (для непосвященных в интригу) благоволение. Пленница-жрица приняла сторону пленителя. Сейчас стало возможно приняться и за инициаторов заговора.

  Клевоцу помогут, естественно, и урожденные северяне. Дан, искусно подталкивающий окружающих к добродетельным, по его мнению, поступкам. Ему удалось смириться с правом (и способностью) молодого Холмина решать самому. Вызим, непреодолимо жестокий, но в тайне укоряющий себя за это. Он познал умиротворение. Зырь, любитель женщин. Он случайно напророчил главному герою будущее, говоря о том, что не всё есть в сказаниях, иногда пишутся новые. И многие другие обитатели Севера.

  Вдобавок автор приберег на будущее ряд 'мелочей', упомянутых в первой книге, но не получивших должного развития. К примеру, историю о Непорочных дочерях Всеблагого и Всемилостивого.

  P.S. Приглашаю к сотрудничеству соавторов и\или литагентов. От первого гонорара могу предложить 90 процентов (собственно, деньги меня сейчас не интересуют) - но Вам придется доработать книгу до пригодного к изданию варианта + договориться с издательством. На сегодняшний день я обращался в Армаду - отклонили.