Тиффани проснулась в слабо освещенной спальне. Собственное тело казалось ей одной огромной болячкой. У нее болело буквально все. Попытавшись поднести руки к лицу, она поняла, что не может пошевелиться. Руки были связаны у нее за спиной. Она совершенно не представляла, где находится и каким образом попала сюда. Голова ничего не соображала, а во рту настолько пересохло, что язык буквально прилипал к нёбу. Она попыталась вскрикнуть, но не смогла проронить ни звука. Вокруг нее витали жуткие запахи, запахи крови и человеческих фекалий. Ее лоб покрылся холодным потом. Вдруг она услышала, как открылась дверь и кто-то тихо идет через всю комнату по направлению к ней. Тиффани поморщилась и крепко закрыла глаза.

— Я сейчас помогу тебе, — послышался мягкий женский голос.

Она почувствовала, что руки ее свободны, но боль в плечах была очень сильной, Тиффани не могла сдержаться и громко вскрикнула.

Вошедшая женщина осторожно закрыла ей рот ладонью.

— Тихо, тихо, разбудишь его.

Руки сильно затекли, и Тиффани почувствовала, как женщина массирующими движениями растирает их.

— Я приготовила тебе ванну с дезинфицирующей жидкостью «Детол», поэтому, почувствовав вначале жжение, не пугайся.

Тиффани позволила женщине проводить себя в ванную. У нее все еще подкашивались ноги, и она понятия не имела о том, что с ней произошло и как она попала в это странное место. Она помнила лишь, что выпила бокал вина и выкурила сигару, приготовленную для нее Патриком.

— Кто вы?

Голос Тиффани звучал так, как будто она не разговаривала многие годы. Каждое произнесенное слово причиняло ей острую боль.

Женщина мило улыбнулась:

— Я Сара. А ты?

— Тиффани. Тиффани Картер. А что я делаю здесь? Что со мной произошло?

Сара ничего не ответила и просто начала смывать кровь и фекалии с ее тела. Тиффани почувствовала себя немного лучше. Окончательно придя в себя, она увидела, что все ее тело в порезах. Обеззараживающая жидкость делала свое дело и жгла огнем. Особенно сильно болело между ног и около анального отверстия. Тиффани заплакала.

— Что случилось со мной, Сара? Что, черт возьми, произошло со мной?

Сара осмотрела неглубокие ножевые ранения и поняла, что Лерой снова занимался своим любимым делом. Да, Патрик Коннор будет не очень-то доволен состоянием, в котором ему возвратят девушку. Говорят, у них общий ребенок. Впрочем, какое это может иметь значение, у него множество детей, разбросанных по всему свету.

Сара уже успела просмотреть ночную видеозапись, и то, что она там увидела, заставило ее почувствовать брезгливость по отношению к этой девушке. Она понимала, что сейчас трудно предсказать, как она отреагирует, когда память начнет медленно к ней возвращаться. А что она вспомнит все до мельчайших подробностей, в этом не было ни малейших сомнений. Это было связано с принятием препарата рофипол. Сначала он блокирует вашу память, а через несколько недель, а иногда и месяцев, постепенно, кадр за кадром, как в немом кино, в вашем сознании начнет складываться полная картинка. Втайне Сара очень надеялась, что девушка никогда не вспомнит случившегося с ней.

Лерой никогда не проделывал с Сарой ничего подобного. Он забавлялся только с теми девочками, которых покупал. Обычно он не накачивал их наркотиками, когда развлекался с ними. Но эта девушка находилась в состоянии наркотического опьянения, и виноват в этом был не Лерой, а Патрик. Сара прекрасно знала, что время от времени Патрик подкидывает Лерою девочек. Об этой Тиффани она тоже кое-что слышала. Ее мать отсидела за двойное убийство и только что была освобождена. Кроме того, не исключено, что Тиффани сама является дочерью Патрика. И теперь, если, не приведи господь, слухи окажутся правдой, получится, что она родила ребенка от собственного отца. Сара покачала головой. Да, это создаст дополнительные неприятности, которые даже Лерою будут не по плечу.

Ножевые ранения на теле Тиффани в большинстве своем уже затянулись. Но некоторые более глубокие ранки в воде снова начали кровоточить. В тот момент, когда Сара мыла Тиффани голову, в ванную зашел Лерой и, не обратив на них никакого внимания, помочился в унитаз.

— Вызови ей такси и выпроводи отсюда, — сказал Лерой.

Через двадцать минут Тиффани уже была одета и сидела в такси, которое мчало ее домой.

Чего она никак не ожидала, так это застать у себя дома Патрика, который, как образцовый отец, кормил Анастасию завтраком. Он сварил яйцо и сделал несколько тостов. Перед девочкой стоял также стаканчик с молоком и свежие фрукты. Патрик помог Тиффани сесть в кресло и предложил ей чашку крепкого кофе с большим количеством сахара и сливками. Тиффани принялась медленно потягивать обжигающий напиток. В этот момент Анастасия взобралась к ней на коленки. Тиффани собралась с силами, улыбнулась своей девочке и погладила ее по головке.

Патрик вел себя так, будто ничего не случилось. Один только факт, что после этой ночи он ждал ее дома, приводил Тиффани в замешательство. Она медленно приходила в себя и вяло наблюдала за тем, как он играет с дочерью и веселит ее.

Патрик нежно поцеловал Тиффани в губы:

— Все в порядке, детка?

Его голос был необычайно добр и мягок.

— Он сделал мне больно, Пэт, — чуть слышно сказала Тиффани.

Патрик встал перед ней на колени и стал кончиками пальцев вытирать слезы на ее лице.

— Я знаю, дорогая.

Он осторожно расстегнул ее одежду и оглядел порезы на ее теле, а затем стал покрывать поцелуями ее плечи и грудь. Слегка обалдев от его доброты, она начала нервно всхлипывать. Тогда он стал поглаживать ее по спине и целовать лицо и волосы, одновременно нашептывая на ухо разные ласковые слова. Он выглядел таким любящим и заботливым, что она снова почувствовала, сколь многим обязана ему.

Патрик приготовил ей дозу наркотика и настоятельно посоветовал поглубже его вдохнуть.

— Давай же, Тифф. Ты сразу почувствуешь себя лучше.

Она быстро вдохнула дозу, так как ей жизненно необходимо было расслабиться.

Наркотик сделал свое дело, и Патрик улыбнулся. Он осторожно прислонил ее к спинке стула и наблюдал, как глаза Тиффани загораются каким-то внутренним светом и морщинки разглаживаются на ее лице.

Затем он серьезно произнес:

— Не беспокойся о том, что произошло этой ночью, Тифф. Ты скоро привыкнешь к этому.

Кевин медленно пил чай и ел бутерброд. Ему пришлось самому приготовить себе завтрак. Это было впервые за их супружескую жизнь. Он открыл газету «Сан» и принялся читать.

Луиза сидела напротив и молча наблюдала за ним. Она только сейчас поняла, насколько ненавидит его.

— Ты хоть понимаешь, во что ты ввязался, какие неприятности ты причинил нашей Люси своей выходкой? — едва сдерживая себя, проговорила Луиза.

Он пожал плечами.

— Разве я похож на сумасшедшего, Лу? — сказал он, не отрываясь от газеты.

— Теперь эти Блэки ополчатся против нас. Ты прекрасно знаешь, на что они способны.

Кевин вдруг понял, что ему доставляет удовольствие ее раздражение. На протяжении многих лет он выслушивал ее непрерывное нытье по поводу Маршалла, в то время как рядом находились две дочери и внуки, которые так нуждались в них, и его месть казалась ему очень сладкой.

— Так я не понял, Лу, я похож на сумасшедшего? Я похож на того, кому следует бояться каких-то Блэков? Я не собираюсь плясать под чью-то дудку. Я слишком долго жил, пряча голову и боясь всего на свете. Теперь этому пришел конец.

— Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне? — дрожа от злобы, закричала Луиза. — И это после того, что я для тебя сделала!..

— А что ты, собственно говоря, вообще делаешь? Ты моешь посуду, гладишь и готовишь. Миллионы женщин делают то же самое, и ничего. Тебе стоит задуматься о своей жизни, Луиза, и постараться многое в ней изменить. Я намереваюсь сделать то же самое.

— Что ты имеешь в виду?