– Пока, Дэрок, – попрощался я и натянул капюшон.

Дверь аэромобиля медленно поднялась, словно пыталась меня задержать, и мы с Адамом вышли на улицу. Брат одними губами произнёс: «Прощай». Что ж, его скептицизм можно понять.

До высоких ворот всего пара метров, а до Корпуса в несколько раз больше, но Адам вряд ли может пойти со мной до дверей. Уже стемнело, но за густой пеленой тумана на небе не видно звёзд. Для апреля здесь слишком холодно и ветрено. Я словно попал в новый мир, который в скором времени станет моим домом. Я сделал выбор, пора идти.

– Береги себя, дружище, – прошептал Адам и коснулся рукой моего плеча.

– Увидимся, – сказал я.

Ненавижу прощаться. Мне многое нужно ему сказать, но уже нет времени. Дэрок посигналил Адаму, чтобы тот поторапливался. Или мне?

– Не забывай притворяться. – Это было последнее, что сказал друг, а затем направился в машину.

Я шагнул в неизвестность, спрятав руки в карманах и опустив голову. Я должен притворяться подавленным, хотя сложно сказать, что на самом деле чувствую себя иначе.

Я вошёл в здание под названием Корпус, и меня ослепил яркий свет. Я сразу увидел зеркала. Много зеркал. Я быстро отвёл от них взгляд. Никто из бедняг, живущих здесь, не знает, что за ними постоянно наблюдают скрытые камеры. Теперь понятно, почему в общежитии для преступников нет ни охраны, ни надсмотрщиков, никого из посторонних. Холл пустой, лишь несколько турникетов занимают пространство. Я подошёл к первому автомату, чтобы не делать лишних телодвижений, и коснулся сенсора своим новым браслетом.

– Томас Миртл. Дата и время регистрации – пятнадцатое апреля, 21:56, – произнёс электронный голос.

На этом же экране я увидел свой идентификационный номер 02-0001815-01-02, возраст – 23 года и дата прибытия в Корпус – 15 апреля, 2137 год.

Впечатляющее начало, Том. Как только я прошёл турникет, около меня появился парень с уложенной шевелюрой. Пробыв некоторое время в рок-группе, мне теперь первым делом в глаза бросается причёска человека, а не, например, его одежда или черты лица. Волосы – залог успеха музыканта.

– Меня зовут Шон. Добро пожаловать в Корпус. Я провожу тебя в комнату, – сказал парень.

Это первый человек, которого я здесь увидел. Может я ошибаюсь, но он совсем не похож на преступника и тем более на эмоционально-подавленного. Всё интересней и загадочней. Что ж, добро пожаловать в ЭО. Километры больше не разделяют нас с Мелоди.

Ставить интересы фабрики превыше собственных.

(из книги правил ЭО)

Президент Ламберт Шарм на всю центральную площадь обвиняет меня в преступлении, которое я не совершала. Из-за отсутствия доказательств своей правоты, приходится терпеть публичное унижение. Меня с позором отправят в исправительный лагерь, и я никогда не вернусь домой. Никто раньше оттуда не возвращался…

– Алиса Меллоу была замечена в незаконном распространении секретной информации, за что будет серьёзно наказана. Мы вынуждены принять меры, чтобы Нас впредь не пытались оболгать. А теперь попрошу охрану увести предательницу и изолировать её из нашего Общества. Всем спасибо. Искренне ваш, Ламберт Шарм.

После окончания короткой влиятельной речи огромный экран, находящийся на главном здании города Пефом, погас. Толпа вокруг меня расступилась, у людей пропал интерес к случившемуся, и все поспешили по своим делам. Через долю секунды ко мне подошли два человека в чёрных костюмах и окружили с обеих сторон. Я сразу поняла, что это люди президента, хоть и видела их только в экстренных случаях. В последнее время в Пефоме всё реже и реже стали случаться преступления.

– Вы пойдёте с нами, – сказал мужчина, забыв узнать моё мнение.

Он выше и сильнее меня, и мне ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Преимущество явно не на моей стороне. Не сегодня.

Когда за мной захлопнули дверцу чёрной затонированной машины, я увидела бегущего вслед за нами парня. Его светлые волосы растрёпаны, рукава бордовой рубашки закатаны. Я не вижу его лица, но чувствую присутствие и защиту.

– Она ни в чём не виновата! Отпустите её! – кричал он. Ответа не последовало, я не могла пошевелить губами. – Я найду тебя! – пообещал мне удаляющийся голос…

– Соня, вставай! Я не намерена будить тебя каждый чёртов день. – Николь снова недовольна с утра пораньше. Боже, а я снова проспала.

– Ты не должна, но всё же это делаешь, – ответила я сквозь сон и нехотя открыла глаза.

Перед собой я увидела ту же комнату, что вижу уже на протяжении нескольких месяцев. Светло-зелёные стены, две односпальные кровати, обеденный столик, маленький холодильник, электрическая печка, три деревянных тумбочки, один старый шкаф, небольшое окошко под потолком и коричневый ковёр на полу. Я живу в общежитии для работников завода, кем, собственно, я с недавних пор и являюсь.

Николь уже жила здесь, когда я приехала из Пефома. У нас одна комната на двоих и крохотная уборная с душевой кабинкой, туалетом и раковиной. Больше мы ни в чём и не нуждаемся. Почти всё свободное время мы проводим на работе.

– Не хами, детка, – прервала Николь мои мысли, и по её строгому выражению лица я поняла, что она не шутит. – Твой завтрак на столе. Умывайся поживей, нам скоро выходить!

Если бы не она, мне давно бы уже сделали выговор за опоздание. Из-за сна, который я вижу уже неделю подряд, я не в состоянии вовремя проснуться. Я устала от него, я знаю, что совершила преступление, и это знание терзает мой разум… Каждый день сон приобретает новый смысл, появляются новые детали и лица. Например, сегодня я первый раз увидела блондинистого парня, который обещал меня найти. Я никогда не встречала его прежде. Интересно, всем ли снятся отрывки из прошлого? Я боюсь об этом у кого-то спрашивать, здесь все до жути неразговорчивые. И вообще, мне не положено попусту трепать языком. Я должна усердно работать, чтобы моим родителям не было стыдно за меня до конца их жизни. Им и так пришлось несладко, когда они узнали, что их любимая и единственная дочь опозорилась на всю страну. Они когда-нибудь смогут меня простить? Мне не с кем поговорить в этом городке по производству одежды, даже с Николь. Иногда мне кажется, она не такая, как все. Или это я другая? В последнее время я чувствую себя живой.

Не нужно заглядывать в календарь, чтобы понять, какой сегодня день. Каждое утро пятницы на столе нас ждут две бутылочки со странной голубой жидкостью, приятной на вкус. На этикетке написано, что это витаминизированный напиток для поддержания тонуса рабочих. Раньше я не задумывалась, почему нам дают это именно с недельным интервалом, и почему напиток появляется ночью, во время нашего сна. Раньше я вообще ни о чём не задумывалась. Наверное, так происходит с каждым, кто сюда попадает.

– Спасибо за завтрак, Николь, – поблагодарила я и осторожно улыбнулась соседке. Сегодня она приготовила омлет и сосиски на «скорую руку», но всё равно очень вкусно.

Николь ответила оценивающим взглядом. Почему она так редко улыбается? Николь. Когда я произношу её имя, что-то вспыхивает внутри меня. Что-то важное оно мне напоминает, только не могу вспомнить, что именно. Мне нужна хоть какая-то ниточка, чтобы зацепиться за прошлое.

– Ага, будешь должна, – коротко сказала подруга по несчастью. Кто ещё из нас хамит?

Пока я переодевалась из пижамы в рабочую одежду, Николь уже собралась. Она нервно перебирает пальцами ключ от нашей комнаты. Бывают моменты, когда я её побаиваюсь. Если бы не её злобный вид, она была бы довольно симпатичной. Каштановые волнистые волосы, зелёные глаза, прямой нос, выступающие скулы. Была бы она повыше, вполне смогла бы стать высокооплачиваемой моделью в Пефоме. А кем была я до того, как украла чью-то важную информацию? Почему я не помню? Провалы в памяти стали меня угнетать.