Литмир - Электронная Библиотека
A
A

1.3. Положение дворянства

Положение высшего слоя элиты, боярской аристократии, в период Смуты и после нее претерпело существенные изменения. Дьяк Котошихин, писавший в середине XVII века, свидетельствует, что к тому времени «прежние большие роды многие без остатку миновались».[96] Переход на сторону королевича Владислава привел к окончательной утрате авторитета «старшими боярами», и после коронации Михаила на сцену вышло новое боярство из среды участников ополчения. Эта новая знать получила от царя поместья и вотчины, но она была немногочисленна, и ее земельные владения не могли сравниться с вотчинами бояр XVI века или с владениями екатерининских вельмож. По росписи 1638 года лишь 14 бояр имели свыше 500 крестьянских дворов, причем их владения были разбросаны по многим уездам.[97] Новая знать была сильна главным образом своим положением на государевой службе. «Наследственной аристократии, высшего сословия не было, – писал С. М. Соловьев, – были чины: бояре, окольничие, казначей, думные дьяки…».[98]

Бояре до некоторой степени сохраняли свое влияние потому, что они исполняли должности воевод-наместников и руководили судами. При Иване Грозном наместничества были упразднены, и суд был передан губным и земским старостам; наместники сохранились лишь в пограничных областях. Во время Смуты (когда вся страна стала пограничьем) воеводства были восстановлены, и административная система вернулась к временам далекого прошлого. Однако теперь воеводы не получали ни жалования от государства, ни установленных «кормов» от населения; они жили «добровольными» подношениями и, естественно, вымогали эти подношения с помощью неправого суда и всяческих злоупотреблений. Так же, как и прежде, правительство меняло воевод каждые один – два года – но это не спасало население от вымогательств.[99]

После Смуты государство находилось в таком же состоянии разрухи, как и экономика. Российская государственная система была в свое время заимствована у Османской империи; ее принцип состоял в том, что крестьяне, имеющие стандартные наделы («выти»), содержат воинов, имеющих небольшие, но достаточные для снаряжения на войну поместья. Кроме поместных имелись также государственные и дворцовые земли, доходы с которых полностью принадлежали казне. Система базировалась на проведении регулярных земельных переписей и на выплате поземельных налогов – это было в своем роде уникальное административное сооружение, равного которому не было в тогдашней Европе. Две катастрофы – 1568–1572 и 1601–1618 годов – полностью разрушили эту государственную систему. Крестьяне добились резкого снижения налогов и оброков – и это обернулось оскудением казны и военного сословия, дворянства.

В прежние времена государство следило, чтобы воины были обеспечены поместьями достаточных размеров; в середине XVI века рядовой служилый на Новгородчине имел 20–25 крестьянских дворов. После Смуты положение резко изменилось. Помещики Шелонской пятины в 1626–1627 годах имели в среднем по 3,8 двора и по 6,2 душ мужского пола на владение, 35 % владений стояли пустыми. Лишь самое богатое, московское дворянство в 1632 году имело на одно поместье (или вотчину) в среднем 24 крестьянина, включая бобылей.[100] Уход крестьян доводил некоторых помещиков до отчаяния. «Государь нас не жалует, крестьян из-за нас велит выводить, – говорил ливенский помещик Авдей Яковлев, – нас в заговоре человек пятьсот: кто из-за нас крестьян выводит, у тех мы вотчины выжжем, а крестьян побьем, и пойдем до другого государя».[101] Яковлева можно было понять: учитывая, что оброки сократились в 2–3 раза, доходы помещиков уменьшились примерно в 10 раз. Петр Петрей отмечал, что первое время после Смуты многие дворяне ходили в лаптях – так же, как и крестьяне.[102] Как отмечалось выше, в 1580-х годах в списках имелось 80 тыс. воинов, из них 65 тыс. ежегодно выходили на южную границу. По сметному списку 1630 года числилось 27 тыс. служилых дворян, из них лишь 15 тыс. воинов могли нести полевую службу; остальные были не в состоянии снарядиться в поход и сидели в гарнизонах по своим городам.[103] Чтобы как-то поддержать этих служивых, один раз в пять лет им выдавали денежное жалование. В 1648 году давали по 13 рублей;[104] эта сумма была эквивалентна 130 пудам хлеба или примерно годовому доходу крестьянского хозяйства – и только.

Таким образом, хотя численность дворянства резко сократилась, социально-экономическое равновесие в структуре «государство – элита – народ» не было восстановлено в полной мере. Доходы дворянства оставались крайне низкими, и дворянство требовало улучшения своего положения путем более строгого прикрепления крестьян к земле – реального введения крепостного права. Эти требования усиливались диффузионными процессами, выражавшимися в стремлении подражать Польше. Продемонстрированное в годы Смуты, а затем в Смоленскую войну военное превосходство Польши побуждало к заимствованию ее порядков – в том числе и крепостного права. Польские порядки были настолько привлекательны для дворянства, что после окончания войны, на переговорах о совместных действиях против турок, князь Голицын говорил, что «русским людям служить вместе с королевскими нельзя ради их прелести, одно лето побывают с ними на службе, и у нас на другое лето не останется и половины лучших русских людей…».[105] Князь Иван Хворостинин в 1632 году перешел в католичество, наряжался польским гусаром и собирался отъехать в Литву. В соответствии с фразеологией «свободной» шляхты он называл царя «деспотом русским».[106] За границей знали о симпатиях русских дворян к Польше: «Главная причина мира великого князя с Польшей – неуверенность в верности подданных, поскольку они связаны клятвой Польше», – говорится в протоколе шведского риксрода.[107]

Период после окончания Смоленской войны стал временем дворянского наступления на правительство. Как отмечалось выше, дворяне начали предъявлять свои требования еще перед войной, и им удалось добиться многократного снижения налогов со своих крестьян. «Начавшееся еще перед войной движение дворян не прекращалось и приобретало все более широкие и опасные формы, – отмечал П. П. Смирнов. – К этому полуприкрытому мятежу подчас присоединялись черные слободы и сотни…».[108] Дело в том, что облегчив обложение поместных и вотчинных крестьян, правительство было вынуждено увеличить обложение «черных» посадских людей. Между тем в посадах складывалась та же ситуация, что и на селе; здесь существовали освобожденные от посадского тягла («беломестные») боярские и монастырские слободы, куда, стремясь жить на «льготе», уходили посадские люди. Чем больше купцов и ремесленников уходило в слободы, тем больше налогов приходилось платить оставшимся – и естественно, посадские люди требовали включения слобод в «тягло». Посадские общины жаловались на бояр и на монастыри, уводивших у них тяглецов, – однако жалобы попадали в воеводские или в московские суды, где сидели бояре, владельцы «беломестных» слобод. Точно также и дворяне жаловались на бояр и на монастыри, уводившие у них крестьян, – но жалобы попадали к тем же боярам.

После смерти Филарета не стало той сильной руки, которая сдерживала проявление недовольства. Началось время коллективных челобитий, своеобразное «петиционное движение»,[109] в котором дворяне и поместные люди все энергичнее высказывали свои требования. Ослабевшее правительство было вынуждено возобновить созыв Земских Соборов – но на эти соборы уже не приглашали представителей от крестьян, новая монархия постепенно теряла народный характер. На Соборе 1637 года дворяне обратились к царю с петицией, жалуясь на то, что в то время как они пребывают на службе, крестьяне из их поместий и вотчин бегут за монастыри, за московских сильных людей, а если дело дойдет до суда, то в приказах волочат по пять, по десять лет и больше. В конце концов беглые крестьяне из урочных лет выходят, и поместья остаются пустыми.[110] Дворяне требовали облегчить службу, открыть в городах выборные суды и установить бессрочный сыск беглых. По этой челобитной дворянам было разрешено являться в ополчение по очереди, через год, а срок сыска беглых крестьян («урочные лета») был увеличен с пяти до девяти лет.[111] «Помещикам понадобилось около десяти лет натиска на правительство, чтобы уничтожить урочные лета, причем выступления армии были весьма бурными», – пишет Д. А. Высоцкий.[112] В 1641 году собравшееся в Москве (по случаю ожидавшейся войны с Турцией) поместное ополчение подняло настоящий мятеж. Современник сообщает, что служилые люди «завели на Москве рокош»;[113] 11 июля они с «большим шумом» ломились в царский дворец, чтобы подать петицию от имени дворян 44 городов.[114] Здесь впервые упоминается характерное слово «рокош» – так называли вооруженные мятежи польских и венгерских дворян, мятежи, результатом которых было закрепощение крестьян и установление шляхетских «свобод». Таким образом, события развивались по хорошо известному восточноевропейскому сценарию.

вернуться

96

Котошихин Г. К. О России в царствование Алексея Михайловича. М., 2000. С. 44.

вернуться

97

Шватченко О. А. Светская феодальная вотчина России в первой трети XVII века. М., 1990. С. 14, 30, 41; История крестьянства СССР… Т. 2. С. 361.

вернуться

98

Цит. по: Соловьев С. М. Сочинения. Кн. V. М., 1990. С. 244.

вернуться

99

Пресняков А. Е. Указ. соч. С. 68–70; Олеарий А. Указ. соч. С. 357.

вернуться

100

Воробьев В. М., Дегтярев А. Я. Указ. соч. С. 47, 48, 138.

вернуться

101

Цит. по: Соловьев С. М. Указ. соч. С. 294.

вернуться

102

Цит. по: Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. М., 1991. С. 86.

вернуться

103

Чернов А. В. Указ. соч. С. 125.

вернуться

104

Милюков П. Указ. соч. С. 33.

вернуться

105

Цит. по: Соловьев С. М. Указ. соч. С. 325.

вернуться

106

Соловьев С М. Указ. соч. С. 317.

вернуться

107

Цит. по: Поршнев Б. Ф. Социально-политическая обстановка в России во время Смоленской войны / История CCCP. 1957. № 5. С. 117.

вернуться

108

Цит. по: Там же. С. 120.

вернуться

109

Смирнов П. П. Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII века. Т. 1. М.; Л., 1947. С. 412.

вернуться

110

Цит. по: там же С. 425–426.

вернуться

111

Смирнов П. Челобитные дворян и детей боярских всех городов в первой половине XVIII века. М., 1915. С. 10.

вернуться

112

Высоцкий Д. А. Общественно-политические взгляды поместного дворянства и внутреннее развитие русского государства XVII века. Автореф. дисс… канд. ист. н. Л., 1988. С. 13.

вернуться

113

Цит. по: Смирнов П. П. Посадские люди… С. 476.

вернуться

114

Там же.

7
{"b":"213997","o":1}