Я хотел приподняться, но от пронзительной боли со стоном опустился на подушку.

– Вы знаете, кто я? – спросила Сара.

– Конечно знаю, – сказал я обиженно, держа голову обеими руками. – Вы Сара Восковек. Минутку, сейчас все вспомню. Мы вчера вечером вместе обедали, правильно?

– Да, а потом?

– Была драка в парке, да? А после? Вы привели меня домой?

– Да.

– И остались.. Извините, мне надо пойти в ванную. Пожалуйста, помогите мне встать.

Она довела меня до ванной комнаты и осталась стоять у двери. Когда я вышел, она спросила, как я себя чувствую.

– Чувствую себя нормально. Только одно место на голове болит. А вы просидели возле меня всю ночь и следили за мной?

– Собиралась по-матерински следить за вами всю ночь, но увы, – человек слаб – заснула и проспала большую часть ночи.

– Вам, наверное, пора на работу? Уже десятый час.

– Я предупредила, что задержусь. Будете завтракать?

– Конечно, возьмите все, что хотите, из моих припасов.

Она приготовила омлет с грибами, ветчиной да еще с томатным соусом. И кофе. А перед этим ананасовый сок. Роскошный завтрак.

Сара не торопилась, и мы оба ели не спеша.

– Вы помните, что говорили вчера, когда легли? – спросила Сара.

– Я говорил что-то?

– Да. И я подумала, что лучше не мешать. Если речь станет совсем бессвязной, я буду знать, что надо вызывать "скорую".

– Значит, я говорил нормально?

– Вы перескакивали с одной темы на другую, но то, что говорили, звучало вполне разумно. Понемногу обо всем. Наиболее вразумительно, учитывая ваше состояние, вы говорили об Азимове. Выражали недовольство тем, что он так быстро и так много пишет. И еще сказали: он так уверен в своем интеллекте, что не считает нужным демонстрировать его. Мол, стоит у него поучиться и стать таким высоким, чтобы не заботиться о том, какой вы на самом деле.

– Может быть, я имел в виду, что не нужно было идти в парк только для того, чтобы показать, какой я высокий.

– Я тоже так подумала. Но, знаете, вы продемонстрировали это довольно убедительно.

– Возможно. Между прочим, встреча в парке не была случайной. Этот тип действительно шел за нами, вы были правы. И он преследовал бы меня до дома, если бы мы не свернули в парк. Думаю, это исчерпывающее доказательство того, что Джайлс был убит.

Если стараются скрыть убийство, не останавливаются перед тем, чтобы убить снова. А ночью я говорил о чем-нибудь, связанном с убийством?

– Почти нет, только под конец, когда уже засыпали. Вы вдруг приподнялись, сели и сказали: "Эта ручка, я не должен был делать этого". Потом протянули руку, я взяла ее, вы расслабились и заснули.

Сара вымыла посуду, а я вспомнил, что еще не чистил зубы и не брился, и отправился в ванную комнату. И вот, когда я чистил зубы, у меня возникла четкая мысль – вторично, потому что впервые она появилась, видимо, накануне вечером, когда удар головой тряхнул меня и мысли мои начали сумбурно растекаться, выйдя из проторенного круга, в котором они вращались в течение полутора дней. Я закричал, но рот был полон зубной пасты, и понять меня было трудно. Сара с тревогой спросила:

– В чем дело, Дэрайес? Что случилось?

Я прополоскал рот и спросил:

– Когда я говорил о ручках, как я сказал «ручки» – во множественном числе или «ручка» – в единственном?

Она беспомощно развела руками:

– Не помню точно.

– Мог я сказать: "Она там не должна была лежать"?

– Может быть, – сказала она с сомнением. – Вы уже засыпали и выговаривали слова не очень четко.

– Я должен был сказать именно так, – заявил я. – Готовы идти, Сара?

Мы быстро поймали такси, и, пока ехали до отеля, я спросил:

– Сделаете для меня кое-что?

– Что именно?

– Мне сказали, что полиция составила полную опись вещей Джайлса, находившихся в номере, и что ваша служба безопасности получит копию. Можете вы так устроить, чтобы я на нее взглянул?

– Мне придется попросить у Тони Марсольяни, – сказала она в замешательстве.

– Не просите у него. Пусть кто-нибудь из его подчиненных перешлет вам. Если Марсольяни узнает, что это нужно мне, он никогда вам не покажет.

В отеле мы расстались, бодро помахав друг другу рукой. Я знал, что увижу ее снова.

Я поднялся на эскалаторе и подошел к киоску "Хэкьюлиз Букс". Нелли там не было, и меня охватила паника. Я с беспокойством спросил у девушки, сидевшей в киоске:

– Не знаете ли, где мисс Гризуолд?

И она ответила:

– Сейчас придет.

Я увидел ее издали – хорошо разыскивать высокого человека!

– Нелли! – помахал я ей.

– Дэрайес! Как дела? Вам еще не надоел этот праздник жизни?

– Начинает надоедать.. Послушайте, Нелли, мне надо еще кое-что узнать о Джайлсе Диворе. По поводу случая с автографами.

– Я рассказала вам все, что знаю

– Одна подробность. Помните, он отшвырнул красную ручку, когда кончил писать. Ту, которую вы ему дали.

– Да. Но я не подобрала ее. Она вам нужна?

– Нет, она мне не нужна. Но когда вы дали ее Джайлсу, он держал в руках другую ручку, ту, которая перестала писать, то есть вторую ручку, в которой кончилась паста, – ваша была уже третья.

– Да.

– Так вот вопрос заключается в следующем: что он сделал со второй ручкой, когда вы дали ему третью? Выбросил, положил перед собой или еще что-нибудь?

– Хм, разве упомнишь такое? Нет, он не бросил ее. Он увидел, что я подхожу… Вспомнила – он положил ее себе в карман.

Теперь обратно к Саре. Я быстро вошел к ней в кабинет. Она говорила по телефону. Я приготовился ждать, но она подтолкнула ко мне ксероксную копию, лежавшую на столе.

– Уже? – спросил я одними губами.

Она кивнула и продолжала говорить.

С бьющимся сердцем я взял список одежды и разных мелочей, принадлежавших Джайлсу, и быстро пробежал его. Не нашел и перечитал его медленнее, потом еще раз. В списке ручки не было.

Все сходилось, но мои построения не были неопровержимыми, никто не поверит мне, пока я не смогу представить нечто бесспорное, а чтобы сделать это…

Сара кончила говорить по телефону, а я даже не заметил.

– Дэрайес, – позвала она.

Я поднял глаза:

– Простите.

– Это то, что вы хотели? Я попросила, и мне ту же прислали. Ну как – о'кей?

– И даже более того. Я знаю, кто убил Джайлса. Какого вы мнения о Марсольяни?

– Как о главе службы безопасности?

– Да.

– Он здесь работает уже десять лет, и, насколько мне известно, им довольны.

– А как насчет его честности?

– Что насчет честности?

– Он не преступник? Он не может быть замешан в афере с наркотиками?

Она посмотрела на меня, как на сумасшедшего:

– Он? Ни за что.

– Тогда я рискну. Не знаете, Сара, номер 1511, в котором жил Джайлс, еще свободен?

Она позвонила по телефону и, выяснив, сказала:

– Мистер Дивор зарезервировал его до сегодняшнего дня, но сегодня кто-то должен въехать, возможно, часа в три.

Я посмотрел на часы – начало двенадцатого.

– Думаю, что успею. Мне надо повидать Марсольяни.

– Я попытаюсь вызвать его сюда.

– В этом нет надобности. Я предпочел бы спуститься вниз и зайти к нему без предупреждения. Вы не могли бы проводить меня туда?

Она вдохнула:

– Я знаю, где их помещение, но я не могу отойти от телефона.

– А больше некому?

Она вышла в приемную и поговорила с секретаршей.

– Джинджер вас проводит… Вы будете осторожны, Дэрайес?

– Конечно, я буду осторожен, Сара. Только бы повезло.

Когда я увидел Марсольяни с его жилеткой и полупотухшей сигарой, я почувствовал сильный удар сердца. Он говорил по телефону. Дверь не была заперта, и я вошел и сказал: