Она потянулась к телефону, но тут раздался звонок.

– Лейтенант Даллас слушает.

– Вы были оперативны, лейтенант. Я впечатлен.

Ева дала знак Пибоди, чтобы та попробовала определить, откуда поступил звонок. До нее доносились мелодичные звуки: в качестве фона пел хор, как поняла Ева, на латыни.

– Вы серьезно поработали с Бренненом, – заметила она. – Судя по всему, это занятие вам понравилось.

– О, безусловно, можете мне поверить. Знаете, Томми прекрасно пел. Спел он и мне. Послушайте. – Комната заполнилась душераздирающими, пронзительными криками. – Великолепно, не правда ли? Сначала он молил даровать ему жизнь, а потом молил забрать ее. Все длилось четыре часа, и у него было достаточно времени вспомнить прошлые грехи.

– Мне кажется, вы действуете грубо. Но, когда я вас поймаю, думаю, у меня будет достаточно оснований не дать вам прикинуться умственно неполноценным. Я уж постараюсь, чтобы вас отправили в подходящее место. Местные тюрьмы для вас не годятся: для таких, как вы, – это просто загородные клубы.

– Креститель тоже попал в узилище, но увидел царствие небесное!

Ева попыталась припомнить известные ей библейские истории.

– А, это тот, кто потерял голову из-за какой-то плясуньи? И вы решили рискнуть своей, вызвав на турнир полицейского?

– Она была распутницей! – Он заговорил невнятно, и Ева плотнее прижала трубку к уху, чтобы его расслышать. – Зло в прекрасном обличье – как это часто бывает. Но Креститель устоял, не поддался искушению и принял мученическую смерть.

– Вы тоже решили стать мучеником? Умереть за то, что вы называете верой? Могу вам в этом помочь. Сообщите только, где вы находитесь.

– О, лейтенант, я и не ожидал, что встречу в вас столь достойного соперника. Умная женщина – такая редкость. И зовут вас Евой, как нашу праматерь. Были бы вы чисты сердцем, я бы вами восхищался.

– Без вашего восхищения я как-нибудь обойдусь.

– Ева тоже была нетверда духом, потому и лишила своих детей рая.

– Ага. А Адам был слабаком, не способным взять на себя ответственность. Все, урок из Библии закончен. Продолжим нашу беседу.

– Я с нетерпением жду встречи с вами, но пока что ее придется отложить. Ненадолго.

– Думаю, она состоится раньше, чем вы рассчитываете.

– Возможно. А сейчас – новая загадка. На сей раз объявляются гонки. Следующий из грешников еще жив и пребывает в блаженном неведении о грядущей каре. Но закон Господа суров, и он будет проклят. «Надеющийся на богатство свое упадет; а праведники, как лист, будут зеленеть». И настал черед упасть ему.

– За что?

– За лживый язык! У вас есть двадцать четыре часа на спасение его жизни, если будет на то воля Божья. Вот загадка: он приятен лицом и жил когда-то умом. Но ум его теперь затуманен, как у бедняги Дайси Райли, и его ведут вечерять. Живет, где работает, работает, где живет. Ночи напролет подает другим то, чего жаждет более всего сам. Он приехал издалека, но выбрал место, напоминающее о доме. Если не успеете его найти, завтра утром фортуна повернется к нему спиной, так что торопитесь.

Ева еще несколько секунд неподвижно сидела с гудящей трубкой в руках.

– Увы, Даллас, засечь его не удалось. Может, этот Макнаб из ОЭС что-то сможет.

– Кто такой Дайси Райли, черт подери? – пробормотала Ева. – Что такое «вечерять»? Ужинать, что ли? Еда… Рестораны… Ирландские рестораны…

– Ирландские рестораны? Мне кажется, что это два несочетаемых слова.

– Что?

– Неудачная шутка, – криво усмехнулась Пибоди. – Так, для поднятия духа.

– Ага. – Ева опустилась на стул, приказала компьютеру дать список ирландских ресторанов в Нью-Йорке и развернулась к Пибоди. – Свяжитесь с Твизер – она проводила обыск у Бреннена. Скажите, что мне нужно хоть что-нибудь. И пошлите полицейского в Лакшери Тауэрс за остальными дисками. Ну, шевелитесь!

– Шевелюсь!

…Через час Ева по-прежнему сидела у себя в кабинете и читала отчет о проведенном обыске. В нем не было ни единой зацепки.

– Этот сукин сын даже волоска после себя не оставил! – пробормотала она и устало потерла глаза.

Было ясно, что надо снова поехать на место преступления и попытаться воссоздать картину произошедшего, постараться представить себе, как все происходило. Пока что она видела только кровь, кровь повсюду…

«Надо постараться сосредоточиться», – сказала себе Ева. Итак, снова цитата из «Притчей Соломоновых». Но из нее ясно лишь, что предполагаемая жертва стремилась разбогатеть. А это сводило круг подозреваемых ко всему населению Нью-Йорка…

Ева напомнила себе, что мотив ее загадочного собеседника – месть. Будущая жертва получила деньги за предательство? Это кто-то связанный с Бренненом? Она обратилась к спискам, которые Рорк переслал на ее компьютер, и проглядела имена партнеров и друзей Томаса Бреннена.

Любовниц у него не было – если бы были, Рорк бы их нашел. Томас Бреннен был верным мужем, а теперь жена его стала вдовой…

В дверь громко постучали. Ева обернулась и недоуменно посмотрела на стоявшего на пороге человека лет двадцати пяти. На нем были ярко-желтые кроссовки на толстой подошве, но даже они не делали его выше ростом. Одет он был в мешковатые голубые джинсы и куртку с обтрепанными манжетами. Золотистые волосы, стянутые сзади в длинный хвост, спускались ниже лопаток. В мочке левого уха позвякивало штук шесть золотых сережек-колец.

– Ты ошибся адресом, парень. Это отдел по расследованию убийств.

– Значит, Даллас – это вы? – Когда он улыбался, на щеках появлялись две ямочки. Глаза у него были светло-зеленые. – Я – Макнаб, отдел электронного сыска.

Ева едва не застонала от досады, но сдержалась и, вздохнув, протянула руку. «Боже правый!» – подумала она, разглядывая его унизанные кольцами пальцы.

– Так вы работаете у Фини?

– Пришел к нему в отдел шесть месяцев назад. – Он оглядел ее крохотный кабинет. – Да, у вас жизнь не сахар. У компьютерщиков шкафы больше, чем эта комнатенка.

Обернувшись, он увидел вошедшую Пибоди и радостно улыбнулся.

– Нет ничего прекрасней женщин в форме!

– Пибоди. Макнаб, – представила их Ева друг другу.

Пибоди внимательно оглядела молодого человека.

– У вас в отделе принято так одеваться?

– Сегодня же суббота, – ответил Макнаб весело. – Мне позвонили домой, и я решил заглянуть, узнать, что происходит. А вообще-то у нас в отделе обстановка неформальная.

– Это заметно. – Пибоди попыталась проскользнуть мимо него и на очередную улыбочку ответила суровым взглядом.

– Да, в таком очаровательном обществе искушений не избежать. Но я, пожалуй, не буду сопротивляться.

Он отодвинулся, подчеркнуто галантно пропуская ее, но тут заметил ледяной взгляд Евы и смущенно откашлялся. Ее строгость была известна всему участку, трепотни она на дух не выносила.

– Чем могу служить, лейтенант?

– Я расследую убийство, Макнаб, и, возможно, скоро случится следующее. Мне необходимо знать, откуда поступали звонки и каким образом этот ублюдок минует систему контроля.

– О, тогда я именно тот, кто вам нужен. Звонки поступали сюда? – Ева кивнула, и он шагнул к компьютеру. – Можно, я сяду на ваше место, посмотрю, что удастся сделать?

– Прошу. – Она встала. – Пибоди, мне надо заскочить в морг. А вы постарайтесь встретиться с миссис Бреннен, возьмите у нее показания. Список ресторанов поделим пополам. Нам нужно найти человека, который проживает там же, где работает, скорее всего – эмигранта. Возможно, он каким-то образом был связан с Томасом Бренненом. Имена друзей и партнеров Бреннена имеются. Надо сузить круг. – Она протянула Пибоди дискету.

– Слушаюсь, мэм.

– Обратите внимания на имена Райли или Дайси.

Макнаб, мурлыкавший что-то себе под нос, вдруг поднял голову и рассмеялся.

– Дайси Райли?

– Я сказала что-то смешное, Макнаб?

– Может, это я чего-то не понял. «Дайси Райли» – это ирландская песенка.

– Ирландская? – встрепенулась Ева. – Вы ирландец, Макнаб?