Не сознавая, что он делает, Орех стукнул лапой по крыше конуры. По тревоге Одуванчик пулей вылетел из травы на усыпанный галькой двор. Поспешно гавкнув, собака кинулась за Одуванчиком из конуры. Пробежав несколько шагов, она сильно натянула веревку. Веревка секунду продержалась, а затем лопнула. Конура покачнулась, наклонилась вперед, упала и с шумом ударилась о землю. Орех сразу же потерял равновесие, попытался зацепиться когтями за одеяло, но лапы его скользнули по крыше, и он тяжело полетел вниз, неловко упав на больную лапу. Бедро Ореха пронзила резкая боль, но он понял, что все-таки сможет идти.

Он поднялся. В ту же минуту чье-то тяжелое тело сбило его с ног и придавило к земле. Он почувствовал легкий, но болезненный укол в спину. Орех сильно ударил обеими задними лапами и промахнулся. Он осторожно повернул голову. Прижимая его тело к земле, на его спине, согнувшись, сидела кошка. Большие зеленые глаза ее сузились, а зрачки превратились в черные вертикальные щели. Она злобно смотрела прямо ему в глаза.

— Врешь, не уйдешь! — прошипела кошка.

Крестовник взобрался по крутой стене вновь вырытого туннеля и присел возле Зверобоя на траву.

— Куда мы попадем из нашего подкопа? — спросил его Зверобой.

— В их норы, сэр, — сказал Крестовник. — Там у них необычайно просторная зала.

— Много ли там кроликов? — продолжал расспросы генерал.

— Я ничего не слышу. Может быть, они затаились? — ответил Крестовник.

— Жалкие трусы! Думаю, нам не трудно будет с ними справиться! — сказал Зверобой.

— Если только на нас не нападет то чудовище, которое сидит у них внизу! — осторожно начал Крестовник. — Непохоже, чтобы Желтухе что-нибудь мерещилось. Желтуха очень надежный солдат.

— Если там в самом деле есть какое-то чудовище, оно обнаружит, что и я тоже, в конце концов, чудовище! — раздраженно вскричал Зверобой.

Он выбрался на склон, где его уже поджидали Горицвет и Вербена вместе с основными эфрафанскими силами.

— План операции таков, — объявил Зверобой. — Я проломлю крышу и брошусь вниз. Пусть за мной следуют трое солдат. Больше не надо, иначе произойдет путаница и мы начнем избивать своих. Вербена, возьми двух рядовых и следуй за мной! Ты тоже иди с нами, Крестовник! Ты останешься в пробитом туннеле, понял? Когда я позову тебя, прыгай вниз!

Услышав, что Зверобой первым собирается спуститься в нору противника и говорит об этом так спокойно, как будто отправляется искать одуванчики, офицеры ободрились. Им показалось, что враг сдастся без боя.

— Все на месте! Смирно! Присмотри за ними, Горицвет! По моему сигналу веди солдат вниз, в норы, и начинайте бурную атаку! — грозно приказал генерал.

Прижав уши, Зверобой спрыгнул в яму, горя желанием начать бойню. Вскоре он дошел до конца вскрытого туннеля. Крестовник не ошибся: от крыши здесь оставалась лишь тонкая стенка из камушков и легкой земли. Она была не толще ледяной корочки на лужице, и Зверобой прорвал ее когтями. Простояв еще минутку, крыша комьями рухнула вниз. Зверобой ворвался в нору. Он упал, оттолкнулся задними лапами и отскочил в сторону, чтобы дать место Вербене. Третий кролик, идущий за ними, по-видимому, встретился с каким-то препятствием, потому что Зверобой и Вербена услышали, как он роется в наваленной земле.

— Мы здесь! Иди сюда, Гром! — крикнул Зверобой.

Могучий ветеран по имени Гром, спотыкаясь, присоединился к ним.

— Что там такое? — спросил Зверобой.

— Ничего особенного, сэр! Тут валяется дохлый кролик!

— Дохлый кролик? А ты уверен, что он мертв? Где он? — спросил Зверобой.

— Здесь, у самого входа.

Зверобой быстро повернул назад. На куче земли, свалившейся из их подкопа, лежало неподвижное тело какого-то крошечного кролика. Зверобой понюхал его и тронул носом.

— Этот кролик только что умер. Что скажешь, Вербена? Как известно, кролики не умирают под землей своей смертью!

— Может быть, этот малыш хотел бежать, а другие кролики прикончили его, — предположил тот.

— Нет, на нем нет ни царапинки! Что ж, бросим его. Вперед и в бой!

Нюхая воздух, Зверобой стал осторожно продвигаться вдоль стены. Он подошел к открытому месту между двумя корнями и остановился. По-видимому, находившаяся перед ним зала была огромной! Поскольку на осаждавших никто не нападал, надо было самому использовать преимущество, которое давал подобный простор. Он решил отдать приказ, чтобы к ним спустился большой отряд.

— Крестовник! — позвал он.

— Здесь, сэр! — раздался голос сверху.

— Спускайся сюда! Возьми четверых солдат! На полу лежит дохлый кролик, — это не наш!

Пока пятеро солдат один за другим спустились в нору, он прислушался и понюхал спертый воздух.

— Сэр, эта сторона норы очень странная! — сказал Вербена, вслед за ним понюхав воздух. — Тут широкая стена из плотной земли, а затем часть стены с более рыхлой землей! Наверное, раньше здесь было множество ходов, но вчера их снова закопали!

Зверобой подошел к Вербене и вместе с ним внимательно осмотрел южную стену Сот, прислушиваясь и по временам царапая ее когтем.

— Ты угадал, — сказал Зверобой. — А кто-нибудь шевелится там, за стеной?

— Да, сэр, как раз там, где вы поскребли когтями! — отвечал Вербена.

— Разрыть эту стену! Я полагаю, что Тлейли засел по ту сторону! Если это так, то скоро им придется туго!

Еще до того как с шумом обвалилась крыша Сот, Лохмач понял, что эфрафанцы вскоре обнаружат вновь возведенные стены и начнут прорывать какой-нибудь из ходов. Атаки врага оставалось ждать недолго. Скоро Лохмачу придется вступить в рукопашную, притом, возможно, с самим Зверобоем. Если Зверобой попытается использовать свое преимущество в весе и сцепиться с ним, у Лохмача мало шансов на победу. Значит, нужно попытаться самому неожиданно напасть на Зверобоя. Как же это сделать? Он посоветовался с Остролистом.

— Вся беда в том, что мы строили эту колонию без расчета на то, что ее придется оборонять, — сказал тот. — В старой колонии у Треараха для обороны предназначался Плоский Ход. Он был устроен так, что при необходимости мы могли пройти под отрядом противника и выйти в самом неожиданном месте.

— Это-то мне и нужно! — вскричал Лохмач. — Мне надо вырыть яму под проходом! Я заберусь туда, а ты забросай меня землей. Я знаю, что это опасно, но все же это лучше, чем встретить такого великана, как Зверобой, лицом к лицу.

— А что, если они ворвутся сюда из другого входа? — спросил Остролист.

— Постарайся устроить так, чтобы они ворвались именно в этот ход. Когда ты услышишь их шаги с той стороны стены, подними шум над тем местом, где я залягу, поскребись, наконец! А ты, Серебристый, уводи всех в спальные норы и замуруй за собой стену!

— Лохмач, я никак не могу разбудить Пятого, — сказал Горшочек. — Он все еще лежит посреди норы. Что делать?

— Жаль беднягу, но придется его здесь оставить!

— Ах, Лохмач! Позволь мне остаться вместе с ним! Я вам не понадоблюсь! Можно, я еще попытаюсь его разбудить?..

— Хлао-ру! — как можно ласковее сказал Лохмач. — Если до того как все это кончится, мы потеряем только одного Пятого, значит, сам господин Фрис бьется на нашей стороне! Нет, старина, мне очень жаль, но более ни слова! Ты нам нужен! Нам нужен каждый боец!

Когда Зверобой пробил крышу Сот, Лохмач уже лежал под тонким слоем земли невдалеке от норы, где сидела Белая Кашка с крольчатами.

Зубы Грома увязли в куске сломанного корня. Он его вытащил. Тотчас земля провалилась вниз, и в том самом месте, где он копал, открылась дыра. Дожидавшийся рядом Зверобой почувствовал, что по ту сторону стены копошится огромное количество кроликов.