— Никита очнулся, — проговорил он. — С ним все в порядке. Аня осталась в больнице.

— Это хорошая новость, — улыбнулся тот. — Иди ко мне.

Алексей подвинулся, и Дима лег рядом, обнимая его. Они лежали молча, как всегда обмениваясь энергией и подпитывая друг друга. За окном город накрыла ночь, обещая вскоре новый рассвет и новый день.

— Леш! Ну сколько можно! — Дима оторвал взгляд от монитора и поднял его в сторону второго уровня. — Мы и так уже опаздываем.

Сегодня была солнечная июльская суббота и великий день для Павла и Наташи. Сегодня был день их свадьбы. Прошло около недели после тех событий, о которых они с Алексеем старались не разговаривать, чтобы не возвращаться в пережитый ими кошмар. В издательстве дела понемногу налаживались и все, что произошло за последние месяцы, вспоминалось как жуткий сон. Никита постепенно шел на поправку и, хотя носил руку на перевязи, забота Ани делала свое дело. Она переехала к нему сразу же, как того выписали из больницы. Гришаеву предъявили обвинение в умышленном вооруженном нападении и торговле наркотиками. И пока он сидел в следственном изоляторе в ожидании суда.

— Уже иду, — Алексей не спеша спустился по ступенькам, но замер где-то посередине. — Ну, как я выгляжу? Лучше, чем невеста?

Дима взглянул на своего любимого мужчину. На Алексее были светлые брюки цвета топленого молока и тенниска в тон им, с едва заметной шелковой вышивкой.

— Ты будешь выглядеть лучше, чем невеста, даже если пойдешь абсолютно голым, — улыбнулся ему Дмитрий. — Во всяком случае, для меня так уж точно. Я в этом вопросе не объективен.

Алексей остался доволен этим замечанием и спустился вниз.

— А что ты постоянно печатаешь в последнее время? — поинтересовался он, подойдя ближе и заглядывая ему через плечо.

Его взгляд выхватил несколько строк, и он удивленно перевел взгляд на Диму.

— Мемуары?

— Что-то вроде, — быстро проговорил тот, захлопнув ноутбук.

— Ну покажи, — Алекс потянулся к компьютеру.

— Я еще не закончил, — засмеялся тот, легонько отталкивая его. — Обещаю, ты будешь первым, кто это прочитает.

— И как ты назовешь свой бестселлер? Есть предложение: «Как соблазнить натурала. Руководство к действию».

— Я учту твое пожелание, — все еще смеясь проговорил Дима. — Хотя… Думаю кое-какое рациональное зерно в этом есть.

— Кое-какое? — Ветров изогнул бровь.

— Думаю, я назову его просто «Соблазн». В честь того, где мы впервые встретились. И того, о чем ты только что сказал.

— Соблазн… — медленно повторил Алексей. — Мне нравится, — обнимая Диму, произнес он. — Может, и мне написать нечто подобное? Для более объемной картины? Как думаешь, что лучше будет звучать «Голубой натурал» или «Натуральный гей»?

Дима, смеясь, покачал головой.

— Ты просто генератор названий для шедевров мировой литературы. Так, все, пошли, иначе пропустим регистрацию в ЗАГСе, — он слез с высокого стула за барной стойкой и, взяв Алекса за руку, легонько потянул за собой.

— Никогда не думал, что ты так любишь свадьбы, — заметил тот, не сдвинувшись с места.

— Ну, в какой-то мере, наверное, да. Это всегда так трогательно, когда люди любят друг друга до такой степени, что осознанно вверяют свою жизнь друг другу. Когда готовы быть вместе всегда. Ну, в моем романтическом представлении, — улыбнулся он Алексею.

— Я рад, что ты это сказал, — как-то странно проговорил Алекс. — Я знаю, что к нам это неприменимо, тем не менее…

Он полез в карман брюк и извлек оттуда небольшую коробочку, пока Дмитрий внимательно за ним наблюдал.

— Что это?

— Я знаю, что такое событие как вступление в брак к нам с тобой неприменимо, — повторил он, — но я хочу, чтобы ты знал, что ты первый и единственный человек, с которым мне действительно хотелось бы это сделать.

Алексей открыл коробочку, и Дима увидел два одинаковых обручальных кольца из белого золота с затейливой гравировкой.

— Ты… что? Делаешь… Что? Сейчас… — только у Алексея получалось добиться от Димы таких проблем со связным изложением мыслей.

— Я подумал, если мы не можем сделать это официально, то почему бы нам не сделать это по-своему. Просто для себя. Просто потому, что мы есть друг у друга. И потому что мы любим друг друга.

Дима смотрел то на кольца, то на замершего в ожидании Алексея, и не мог сказать ни слова. Это даже не имело названия. Это в принципе не могло иметь ничего общего с реальностью. Он почувствовал подступивший к горлу ком.

— И что я должен сейчас сделать? — наконец выдохнул он.

— Скажи «да», — улыбнулся Алексей, — обычно так реагируют на предложение.

Дима сделал несколько шагов ближе и внимательно посмотрел на Алекса.

— А ты не мог бы повторить свой вопрос?

— Ты любишь меня?

— Да…

Алексей достал одно из колец.

— Ты хочешь всегда быть рядом со мной?

— Да…

Он поставил коробочку на барную стойку и потянулся за правой рукой Димы.

— Ты согласен стать моей второй половиной?

— Да… — выдохнул Дима, а его глаза начало жечь от того количества эмоций, которые сейчас заполняли его подобно вешним водам.

Алекс мягко коснулся его руки и надел кольцо на безымянный палец.

— Три «да» больше, чем достаточно. Теперь, всякий раз, когда ты будешь видеть это кольцо, ты будешь знать, что ты мой. И что я тебя люблю. Все просто.

Что-то невероятное происходило внутри Дмитрия. И пусть это все было не по-настоящему, но только не для него. Это было все, о чем он мог мечтать. Нет. Это было даже больше, чем то, о чем он мог мечтать. Чувство невыразимой любви и нежности к этому человеку готовы были сейчас остановить его сердце. Он потянулся к коробочке на барной стойке и вытащил второе кольцо.

— А ты любишь меня? — он взглянул на Алексея.

— Да, — с готовностью кивнул тот.

— И ты уверен, что хочешь быть рядом со мной всегда?

— Да.

Дима взял его за руку и заглянул в глаза.

— И ты хочешь быть моей второй половиной?

— Это все, чего я хочу.

Дмитрий надел кольцо на безымянный палец Алексея и, вновь взглянув в его лицо, проговорил.

— Теперь и ты знаешь, что я тебя люблю и что ты мой.

Алекс привлек его ближе.

— А теперь я могу тебя поцеловать.

Его губы накрыли рот Димы, а руки прижали к себе настолько близко, насколько это было возможно. И пусть никто не кричал «Горько» и им не выдали свидетельство о браке, это было неважно и абсолютно не значимо, потому что осознание того, что ты безгранично принадлежишь другому человеку, приходит не со штампом в паспорте и не с заламинированным документом. Оно приходит откуда-то сверху. Из космоса. Прочно поселяется в сердце, пуская корни и оплетая все твое существо. Все действительно просто. Оно либо есть, либо его нет. И никакие регистрационные документы не могут с этим соперничать. Такая любовь знает наверняка, какие два одиночества предназначаются друг другу. Поэтому никогда не совершает ошибок. Даже если кому-то на первый взгляд может показаться иначе.