— И?

— И?! Моя зубная щетка в стакане ее ванной — это все равно как занести в ЗАГС паспорта!

— Да, девственная чистота и незапятнанность твоей зубной щетки — это, конечно, святое. Я смотрю, ты блюдешь ее репутацию ревностнее, чем свою собственную, — смеюсь.

— Не в этом дело… — супится мой друг.

— Сень, вы вместе уже вроде больше трех месяцев. Это в сотню раз дольше, чем твои самые продолжительные отношения. Вернее, это и есть отношения, в отличие от всего, что было у тебя до этого. Ты не думаешь, что пора как-то определиться самому. Зачем тогда это все? — чуть устало.

— Это пока все хорошо и нас обоих все устраивает. Но если все изменится, когда мы начнем жить вместе? Я не знаю, Санек. Если бы знал, не спрашивал бы совета.

— И каким же советом тебе может помочь гей с неопределенной личной жизнью? — хмыкаю.

— Мне нужен совет не гея, а друга. И я серьезно. Я в панике.

— И мне кажется, зря, — делаю глоток из бокала с пивом. — Я думаю, стоит сначала попробовать, а потом впадать в панику. Или не впадать. А получать удовольствие от того, что тебя кто-то просто ждет дома, что ты кому-то не безразличен…

Арсений как-то странно смотрит на меня и произносит:

— Ты ведь сейчас не про меня с Иришей, да? — вопросительно приподнимаю бровь. — Сань, я понимаю, что если ты не рассказываешь, то значит, не особо хочешь на эту тему говорить, но… на что ты рассчитываешь? Что он когда-нибудь разведется? И что тогда?

— Нет, — спокойно качаю головой, не отрывая взгляда от бокала с пивом. — Он не разведется.

Я не знаю, на что я рассчитываю. Вернее, знаю. Ни на что. И до этого момента я всерьез даже не задумывался, что будет, когда все это закончится. Наверное, одна из жутких картин воображения моей матери. Я одинокий, больной, никому не нужный престарелый гей. Передергиваю плечами. Я все равно не смогу остановиться. Пока ты сам не оттолкнешь меня. Так было уже не раз. У меня просто не хватит силы воли добровольно отказаться от тебя.

— А как дома? — меняет тему Сеня, очевидно, поняв, что я не горю желанием обсуждать наши с тобой вроде как отношения.

— Без изменений. Езжу раз или два в месяц, когда Ванька на соревнованиях со своими бойцами.

— Не пытался с ним поговорить?

— У меня пока нет денег на новую вставную челюсть, так что… — рассеянно верчу уже пустой бокал на столе. — Да все нормально, Сень. Серьезно, — улыбаюсь другу. — Лучше, чем могло быть.

— Так, чувствую, нужно повторить, — поднимается с диванчика и направляется в сторону барной стойки.

Взгляд на дисплей телефона. Начало одиннадцатого. К часу я должен быть дома. Тебя уже два дня не было в сети, возможно, сегодня мне повезет больше. Через несколько минут Арсений возвращается. Уже с бутылкой коньяка. Отлично. И не один.

— Смотри, кого мне на сдачу дали. У нас сегодня прямо встреча выпускников.

Рядом со мной плюхается Руслан и, откидываясь головой на спинку, чуть сползает на диванчике.

— Привет, Санек, — протягивает руку. Пожимаю в ответ, замечая его мрачный вид.

— Привет, Рус. А ты чего грузишься?

— А, — отмахивается, — жизнь — херня! Крутишься все, как белка в мясорубке, а толку ноль.

Как я его сейчас понимаю. Хотя у Руслана всегда на хмельную голову не жажда приключений просыпается, а желание похандрить.

— Сань, поехали ко мне, — вдруг предлагает наигранным манерно-педерастичиским тоном, дуя пухлые губки и ведя кончиком пальца по ноге, абсолютно не обращая внимания на Сеню. Очевидно, для чего меня приглашают.

— Не, Рус, я пас, — хмыкаю и качаю головой.

— Не, Сань, это я пас, ну и уни по праздникам, а ты у нас актив.

Смеюсь в ответ на его завлекающую интонацию.

— Спермотоксикоз замучил?

Он удрученно вздыхает.

— И ты туда же, — уже серьезно.

— Мне можешь даже не предлагать, — скалится Арсений. — Я еще не в отчаянии.

— Да, у него страшная дилемма. Доверить ли свою зубную щетку подозрительному и незнакомому стаканчику из другой ванной или нет, — поддеваю друга. Сеня корчит гримасу и поворачивается к Руслану.

— Что, слабо клюет сегодня?

— Блин, Григорьев, и так тошно, — опять поворачивается ко мне. — Ну, малыш, ради друга… — рука уже незаметно ползет по бедру вверх. — Поднимем друг другу… настроение, м? — выпрашивающей интонацией. Палец заползает под рубашку.

— Рус, отвали, — слегка отталкиваю его и смеюсь.

— Рус, Саня у нас человек тоже почти семейный, ему не положено, — встревает Арсений, мстительно глядя на меня.

Хмыкаю. Да. «Почти» семейный. Как говорится, третий не лишний, третий — запасной.

— Это когда ж ты успел? — ошарашено смотрит на меня Руслан, чуть отодвинувшись. — Ты же, сколько тебя знаю, зарекался от серьезных отношений. Чего, правда, парня постоянного нашел?

— Сеня немного преувеличивает, как всегда, — бросаю на друга язвительный взгляд, — но можно и так сказать.

— Бля, я тоже так хочу, — ноет Руслан.

— Здесь таких не делают, — ржет Арсений. — «Маде ин Спаниш».

Пока Руслан пытается догнать Сенино чувство юмора, поворачиваюсь к нему.

— У тебя ж вроде был какой-то… Вова, что ли?

— Сань, ему восемнадцать, зеленый еще и буйный чересчур. Лишь бы по тусовкам тягаться да хабалить. Ну потрахались бы мы еще максимум пару месяцев. Только ему пефоманса хочется, а я уже вырос из этого возраста. За первой же задницей, пообещавшей ему все эти радости, рано или поздно и свалил бы. Не, не мой вариант. Я поверхностных отношений уже не хочу. Да и самое ужасное, он целоваться не любит. Вообще, — вздыхает Рус.

Да, для него это и, правда, самое ужасное. Руслан обожает всякий флафф вроде «котенок», «зайчик», «медвежонок» и прочая живность, тереться подобно коту и целоваться без конца. Только редко ему везет найти кого-то, кто бы смог совместить в себе все его эротически-романтические фантазии, да еще и на длительный срок. Вот и приходится иметь дело с тем, что есть, а не с тем, с чем хотелось бы.

— А ты, значит, у нас уже взрослый и солидный, да? — уточняю, улыбаясь.

— Бля, не в этом дело. Устал, хочу лечь на дно. Просто возвращаться домой и знать, что к кому-то. Без всяких этих тусовок. Тихо и спокойно. Чаек с тортиком, кино в обнимку и любовь… — у Руса становится такое мечтательное выражение лица, что Арсений не выдерживает и прыскает со смеху. Я же отлично понимаю, что Руслан имеет в виду. Улыбаюсь и ерошу его волосы.

— Ну так найди себе подходящий вариант. В чем проблема? — предлагает Арсений, все еще посмеиваясь.

— Где?! Это не то, что у вас, выбирай — не хочу. У нас тут жизнь как в стотысячной серии какого-то гребаного сериала, когда у сценариста фантазия уже вконец иссохла на предмет новых сюжетных ходов, а все действующие лица либо уже минимум один раз трахались друг с другом, либо сейчас трахаются, либо неоднократно пытались это сделать. И все друг друга знают вплоть до последнего сантиметра. Аж тошно.

— Свежей крови захотелось? — хмыкаю.

— Угу, — удрученно. — Бляди надоели уже. Хочется чего-нибудь настоящего. Только где ж его найти такое?

— Красивого и здоровенного? — уточняет Сеня.

— Да ну тебя. Тебе не понять, натурал хренов, — беззлобно огрызается Рус, швыряя по Арсению крышкой от бутылки с пивом.

Сеня уворачивается и вновь корчит гримасу, а я внутренне соглашаюсь с Русланом. Несмотря на то, что Арсений мой лучший друг, и мы практически все друг про друга знаем, некоторых моментов он и правда не понимает. И его метания между «жить с человеком, который нравится» или «не жить», с этого ракурса смотрятся надуманными и смешными.

У натуралов больше возможностей найти себе постоянную пару, чем у нас. И дело не только в том, что геев количественно намного меньше, хотя и это само по себе уже ограничивает, но и в том, что это похоже на то, как постоянно вариться в одном котле с одними и теми же людьми, потому что во всех определенно-отведенных для этого местах собирается практически один и тот же контингент. За редким исключением абсолютно новых лиц, которые никто до этого раньше не видел. Но эти «новенькие» сначала, как правило, ищут красивых, умных, романтичных и идеальных, только проблема в том, что именно такой тип, который они ищут чаще всего и оказывается либо блядским, либо практически несуществующим и отношений, как правило, из этого не получается. Со временем начинают все больше разочаровываться и, напитываясь цинизмом реалий жизни, просто ударяются во все тяжкие, со всеми подряд, без разбору, главное секс. Я знаю, о чем говорю, я тоже через это прошел. И уже намного позже, как мы сейчас с Русом, начинает хотеться чего-то спокойного и настоящего, без излишних иллюзий. Просто человека, эмоционально близкого, который был бы рядом, думал о тебе, ждал, заботился, любил… А найти его практически невозможно, потому что «дозревшие» до таких же желаний уже не ошиваются по клубам или сходкам. Тут только дело случая. И я очень хорошо понимаю Руслана, которому хочется чего-то серьезного, а найти его — не реально.