– Не стану тебе врать. Да, я хочу тебя целовать, касаться твоей кожи, но ты в любой момент можешь сказать мне «нет», и я остановлюсь.

Разумеется, он прекрасно знал, как сделать так, чтобы она не только не останавливала его, но и молила о продолжении.

– Если я сейчас скажу «хватит», ты остановишься? – поинтересовалась Анджелина, когда он уткнулся ей в шею.

Колин поднял голову.

– Конечно. – Он никогда не брал женщин силой. – Так что ты решила?

Она молча покусала губу, а он вздохнул:

– Ну что ж, я ухожу.

– Нет, останься.

– Анджелина, я не могу.

Она подумала об одиноких ночах, которые ей предстоит провести; о его порочном чувстве юмора, но главное – о том, как ему отчаянно хочется завладеть Сомероллом: ему невыносима сама мысль, что чужаки будут топтать землю, в которой похоронена его мать. Колин заслужил свою репутацию повесы, в этом у нее не было сомнений, но ведь поклялся же остановиться в любой момент. Разве нет? Ей очень хотелось думать, что так и будет, на что ее интуиция скромно промолчала.

Этой ночью он очарует ее, они вместе станут шутить и смеяться. Ничего страшного не произойдет. Гораздо страшнее, например, никогда не изведать поцелуя мужчины в постели или не узнать, как могут обнимать сильные мужские руки. Она поняла, что любит Колина и ей совсем не важно, чем грозит будущее. Ей навсегда запомнится эта ночь, проведенная с ним.

– Анджелина, если твой ответ «нет», я пойму.

Она едва коснулась его губ, на что Колин ответил страстным поцелуем и прошептал:

– Мне продолжать?

– Да, прошу тебя.

Анджелина приоткрыла губы навстречу его языку и подумала, что его движение в точности имитирует любовный акт. Колин заставил ее задрожать и вспыхнуть жаром одновременно. Оторвавшись от ее губ, глядя в глаза, он опустил одеяло до талии и, наклонив голову, погрузил язык в ложбинку между нежными холмиками.

Анджелина задохнулась, но прежде чем она успела хоть как-то отреагировать, он языком провел линию до самого лона. И хоть действия показались ей очень порочными, устоять она не смогла.

– Мне остановиться?

– Не сейчас.

Он опустил ладони на потяжелевшие в ожидании полусферы и через ткань большими пальцами коснулся чувствительных бугорков. Соски ее вмиг затвердели, дыхание стало прерывистым.

– Тебе нравится? – прошептал Колин.

– Ты просто дьявол. Ведь знаешь, что да, – выдохнула Анджелина.

– А как понравится вот это? – Спустив бретельки ее нижней рубашки и обнажив грудь, Колин поиграл языком с одним соском, затем с другим, легонько прихватив по очереди твердые бусинки сначала губами, потом зубами, а когда принялся посасывать, она не смогла сдержать крик восторга:

– О боже! Я и понятия не имела…

Колин взял ее лицо в руки и сказал, пристально глядя в глаза:

– Я очень рад.

«Я тебя люблю».

Он поднял ей рубашку до талии, но Анджелина перехватила его руку.

– Мне остановиться?

Она сглотнула.

– Н… нет. Пока еще нет.

– Мне хочется доставить тебе удовольствие, хотя ты можешь быть шокирована.

Когда Колин встал на колени у нее между бедер, Анджелина замерла в предвкушении: позволить ли ему сделать это?

Он между тем соскользнул вниз и коснулся языком складок ее лона, отчего она вздрогнула.

– Тшш. Это немножко порочно, но тебе понравится.

Она попыталась отстраниться, но он не позволил и неторопливо, чтобы доставить удовольствие, провел языком вдоль шелковистых складок.

С ее губ слетел стон.

– Тебе нравится?

– О боже! О! О!

Колин повторил это движение. Она выгнулась ему навстречу и запустила пальцы в волосы.

– Хочешь, я остановлюсь?

– Только посмей.

Он тихо засмеялся и обвел языком крохотный бугорок – средоточие ее наслаждения, потом еще и еще.

Анджелину сотрясала дрожь, голова ее металась по подушке, ей хотелось… чего? Она и сама не знала.

– Ты такая влажная! – Встретив ее взгляд, он добавил: – Влага означает готовность к совокуплению. Но ты можешь сказать мне «нет» в любую минуту.

– О!

Он сделал еще несколько медленных длинных движений языком, потом вдруг подхватил под ягодицы и принялся неистово ее вылизывать. Она выгнулась дугой, откинула голову и, тихо вскрикнув, рухнула на кровать в изнеможении.

Ее грудь быстро вздымалась и опадала, и Колин улыбнулся, чрезвычайно гордый собой.

Анджелина открыла глаза.

– Силы небесные! Неудивительно, что девственниц держат в абсолютном неведении о подобных штучках, иначе стали бы задирать юбки перед любым мужчиной, чтобы получить… вот это.

Колин расхохотался.

– Главное, чтобы мужчина знал что делать.

– Да, несомненно, ты большой специалист по части наслаждений. – Взгляд ее опустился на его вздыбившееся шатром исподнее. – О, как ты возбужден!

Он заколебался, понимая, насколько трудно будет решиться лишить ее того, что нужно хранить до произнесения брачных обетов.

– Об этом не беспокойся. – Он спустился с постели и прикрыл ей ноги подолом нижней рубашки.

– Колин?

– А теперь попробуй уснуть. – Он не мог себя заставить сделать то, что должен был. К черту, хватит!

– Не уходи, – прошептала Анджелина.

Колин тяжело вздохнул.

– Мое самообладание имеет пределы.

Она коснулась его естества и спросила:

– А я как-нибудь могу доставить тебе удовольствие?

Он сказал себе, что только покажет, как ублажить его рукой, и больше ничего не случится. Он не допустит.

Стянув исподнее, он забрался к ней в постель, а когда Анджелина встала на колени у него между бедрами, улыбнулся. Она принялась целовать его так же, как и он целовал ее: грудь, плечи, живот, – потом спустилась ниже к возбужденному члену. Провела языком по всей его длине, и Колин запрокинул голову, не в силах поверить, что она это сделала сама, не дожидаясь, пока он попросит.

Зажав в ладошке мошонку, она продолжала ласкать его языком. Стиснув зубы, он чувствовал, как теряет над собой контроль: еще пара таких движений, и он взорвется.

Анджелина, будто почувствовав это, остановилась и, взяв его руку, положила себе между ног.

– Я хочу тебя вот тут, в себе.

– Мне с трудом удается оставаться благородным… ради тебя.

– Кому нужно твое благородство?

Она сама облегчала ему задачу, но теперь отчего-то эгоистические мысли перестали им владеть.

– Гони меня отсюда, – заявил Колин, приподнявшись на локтях.

– Нет, – упрямо сказала Анджелина и ухватилась за его член рукой.

Колину до умопомрачения захотелось выполнить ее желание, и он показал ей, как направить его к заветной цели.

Под его натиском преграда поддалась, и Анджелина ахнула. Он остановился переждать, пока напряжение ослабнет, слегка вышел из нее и снова медленно двинулся вперед, постепенно приучая к своим неторопливым движениям – вперед и назад. Решив, что ей будет приятнее всего сесть на него верхом, Колин чуть приподнял ее и буквально насадил на себя.

– Держись крепче.

От неожиданности она заморгала, а потом начала медленно двигаться вслед за ним, вскоре уловила ритм и уже сама заставила его увеличить темп. Колин привлек ее к себе и взял в рот сосок, а она продолжала скакать на нем. Когда он переключился на другой сосок, Анджелина вскрикнула, и ее внутренние мышцы сжались вокруг его члена. Он перевалил ее на спину и снова вошел в нее. Его сердце было готово выскочить из груди, в кожу словно впились тысячи иголок. Краешком затуманенного сознания он понимал, что должен успеть выйти из нее, но когда она крепко обхватила его за талию ногами, забыл обо всем и извергнулся в нее.

Когда оба немного успокоились и дыхание восстановилось, он укрыл их одеялом и, посмотрев ей в глаза, шепнул:

– Теперь поспи.

Едва Колин проснулся, как тут же наткнулся на ее изучающий взгляд и спросил хриплым со сна голосом:

– Уже не спишь?

Анджелина покраснела.