– Я же сказал: о’кей.

Я положил трубку и повернулся к посетителю:

– Мне придется уйти, мистер Сковил. Дела. Если я правильно понял, в шесть у нас здесь с вами встреча, так что еще увидимся? Верно?

Он кивнул:

– Слушай, сынок, я хотел тебя еще спросить…

– Прошу прощения, мне нужно бежать.

Я уже шел к двери. От порога я оглянулся:

– Ниро Вульфу можно доверять. Он не только толстый, он еще и честный. До встречи!

Я заглянул в кухню, где Фриц раскладывал на разделочной доске девять трав, и сказал ему:

– Я ухожу. Вернусь в шесть. Открой дверь, чтобы видеть прихожую. У нас в приемной сидит тип, которому назначено на шесть, и если тебе вдруг захочется сделать доброе дело и ты отнесешь ему что-нибудь выпить и тарелку печенья, то, честное слово, он того стоит. Если Вульф спустится раньше, чем я вернусь, предупреди о нем.

Фриц кивнул, пробуя на вкус эстрагон. Я прошел в прихожую, нахлобучил на лоб шляпу и отчалил.

Я был не дурак, чтобы ловить такси. Не сел я и в свой родстер, стоявший, как всегда, возле дома, чтобы потом не тратить времени на поиски места, куда бы приткнуться. Дом Вульфа, где он жил вот уже больше двадцати лет и где у меня последние восемь была своя комната на одном с ним этаже, стоял на Западной Тридцать пятой неподалеку от Гудзона, откуда два шага до здания корпорации, расположившейся на одной из Двадцатых тоже неподалеку от набережной. Я пошел пешком, а по пути размышлял о неясностях этого дела. Почему Энтони Д. Перри, президент корпорации «Сиборд продактс», взял на себя труд лично явиться к нам, всего-навсего чтобы рассказать об обычной краже? Почему он не мог просто «взять да позвонить», как говорилось в рекламе «Тел-и-Тел». И если он уверен, что Клара Фокс не брала этих денег, то, значит, решил, что кто-то хочет ее подставить, или нет? И так далее по списку.

Так как я уже бывал в «Сиборд продактс» и даже – честное слово – бывал в кабинете президента корпорации, я знал, куда идти. Я даже помнил, как выглядит секретарша на тридцать втором этаже, потому на приятную встречу не рассчитывал и оказался прав. На этот раз я знал, что ее зовут мисс Вотер, и так к ней и обратился, мысленно отметив, что уши у нее торчат под тем же углом, что и три года назад. Она меня ждала и, не потрудившись разжать тонкие губы, махнула рукой в дальний конец коридора.

В кабинете у мистера Перри – огромном, обставленном мебелью в стиле «кабинет вашей мечты», с четырьмя большими окнами, через которые открывался роскошный вид на реку, – меня ждала целая компания. Перри расположился на своем месте у себя за столом, спиной к роскошному виду, и, морщась от дыма, курил сигару. Рядом с ним сидел сухопарый мужчина, среднего роста, с темными, слишком близко посаженными глазами, с остренькими ушами и шевелюрой, в которой седины было больше, чем у Перри. С другой стороны от него, возле стола, стояла женщина – немного за тридцать, с приплюснутым носом, похожая на школьную учительницу. Судя по виду, она недавно плакала. Немного в стороне от стола спиной ко мне сидела в кресле еще одна женщина. Подходя к Перри, я мельком на нее взглянул и сразу же понял, что мне хочется разглядеть ее получше.

Перри что-то буркнул в мою сторону. Потом обратился к остальным:

– Этот человек – мистер Гудвин, помощник Ниро Вульфа.

После чего последовательно представил мне кивком сначала сидевшую женщину, потом стоявшую, потом мужчину:

– Мисс Фокс. Мисс Бэриш. Мистер Мьюр.

Я отвесил им общий поклон и повернулся к Перри:

– Вы сказали, что-то случилось?

– Да уж, случилось.

Он стряхнул пепел с сигары, посмотрел на Мьюра, потом на меня.

– Гудвин, вам известно практически все. Так что перейдем сразу к делу. Вернувшись от вас, я узнал, что мистер Мьюр вызвал мисс Фокс к себе в кабинет, обвинил в краже и устроил ей допрос в присутствии мисс Бэриш. Все это он сделал вопреки моим распоряжениям. И настаивает на том, что мы должны вызвать полицию.

Мистер Мьюр спокойно сказал:

– Вы попали к нам в разгар семейной ссоры, мистер Гудвин. – Он впился взглядом в Перри. – Как я уже сказал, Перри, я всегда выполняю твои распоряжения, когда речь идет о бизнесе. Но в данном случае бизнес ни при чем. Деньги пропали из моего стола. Я несу за них ответственность. Я знаю, кто их украл, и готов подтвердить это под присягой. Я хочу, чтобы вор понес наказание.

Перри выдержал его взгляд.

– Чушь. Я уже сказал, что отвечаю за все, что творится в моей компании. – В его голосе было столько льда, что хватило бы на хороший «хайбол»[3]. – Возможно, ты и готов это подтвердить перед судом, рискуя получить встречный иск за клевету, но я не могу позволить рисковать своей репутацией вице-президенту корпорации. Я взял на себя труд договориться с лучшим детективом Нью-Йорка, чтобы он расследовал это дело. Более того, я предпринял все усилия, чтобы мисс Фокс не узнала, в чем ее подозревают без всяких на то оснований. Да, я не верю, что деньги взяла она. Таково мое личное мнение. Если обнаружатся факты, доказывающие ее вину, я признаю, что ошибался.

– Факты? – Мьюр стиснул зубы. – Если обнаружатся факты? Умный сыщик вроде Ниро Вульфа может обнаружить факты и хорошенько их скрыть. Разве нет? Все зависит от того, за что ему платят.

Перри натянуто улыбнулся:

– Ты осел, Мьюр, просто осел. Я президент корпорации, и только осел способен подозревать меня в том, что я могу действовать вразрез с ее интересами. Мистер Гудвин слышал наш разговор с Ниро Вульфом. Он расскажет, зачем я их нанял.

– Он скажет то, что ему велели сказать.

– Полегче, Мьюр. – Перри все еще улыбался. – Эти грязные выпады могут выйти боком. Не стоит поднимать лай, если не готов укусить, а я сомневаюсь, что ты захочешь лезть в настоящую драку из-за такой ерунды.

– Ерунды?

Я видел, как затряслась у Мьюра рука, лежавшая на подлокотнике, и как он в него вцепился. Мьюр перевел взгляд с Перри на Клару Фокс, которая сидела дальше, и по тому выражению, какое мелькнуло в его глазах, мне стало ясно, почему он хочет вызвать полицию. Разумеется, я не знал, за что он ее ненавидит – за тридцать штук баксов или за то, что она когда-то наступила ему на мозоль, но в тот момент мне показалось, что дело не в краже. Если бы взглядом можно было убить, Клара Фокс в лучшем случае отделалась бы увечьем.

Потом Мьюр перевел взгляд на меня, а когда он заговорил, ему пришлось следить за своим голосом.

– Я не нуждаюсь в вашем пересказе, мистер Гудвин. Разумеется, вы получили указания, прямые или косвенные, но я и сам могу выдать инструкции.

Он поднялся, обошел стол и встал передо мной.

– Полагаю, в ходе расследования вам придется следить за перемещениями мисс Фокс с тем, чтобы выяснить, куда она денет деньги. Но если увидите, как она входит в театр или дорогой ресторан в компании с мистером Перри, не подумайте, будто она их таким образом тратит. Там платить будет он. А если увидите, как вечером мистер Перри входит в ее квартиру, он явится не за тем, чтобы помочь скрыть улики. Это будет визит иного свойства.

Мьюр повернулся и вышел из кабинета: ни быстро, ни медленно. И спокойно закрыл за собой дверь. Я это не видел, а слышал, так как смотрел в это время на тех, кто остался за столом. Побледневшая мисс Бэриш не сводила глаз с мисс Фокс. Перри лишь положил погасшую сигару в пепельницу и оттолкнул ее от себя, и всё. Первой из оцепенения вышла мисс Фокс.

Я подумал, что эмоции ей, наверное, к лицу, и, вероятно, сейчас она привлекательнее, чем обычно, но даже если это и так, у нее было на что посмотреть. Я стоял со своим, как всегда, отстраненным, бесстрастным видом, но в тот момент, когда она поднялась и повернулась к Энтони Д. Перри, я уже был на ее стороне. Волосы у нее были темные: ни длинные, ни по-мальчишески короткие, просто копна волос. Глаза тоже были темные, а когда я встретился с ними взглядом, то сразу понял, что говорят они только то, что она захочет сказать.