Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Одну минуточку, — сказал Кэлхаун.

Он подошел к Мургатройду, который, как ему показалось, за последний час несколько приуныл. Кэлхаун проверил дыхание, частоту пульса.

— Я вам помогу дойти до места встречи, — энергично сказал Кэлхаун. — Мургатройд уже реагирует на зараженную кровь. И я хочу поговорить с остальными из вашей группы.

Девушка едва смогла подняться на ноги — даже необходимость что-то делать ее утомляла, но она мужественно, хотя и медленно, пошла к холму. Кэлхаун подобрал забавное допотопное оружие, взвел пружину, вставил на место стрелу и пошел за Хэлэн. В арьергарде бежал Мургатройд.

Пройдя четверть мили, Хэлэн устало приникла к стволу небольшого дерева. Ей нужно было отдохнуть, но она опасалась опускаться на траву — подниматься потом будет слишком тяжело.

— Я понесу вас, — твердо сказал Кэлхаун. — Показывайте дорогу.

Он взял ее на руки, и они пошли дальше. Девушка была очень легкая — даже при ее стройной фигуре она весила бы гораздо больше, если бы не заболела. Кэлхаун без труда нес ее и антикварное оружие.

Мургатройд не отставал от Кэлхауна и девушки. Они поднялись на невысокий холм, спустились в довольно глубокий овраг, пробрались через густой кустарник и вышли на полянку. Здесь стояло несколько примитивных хижин: навесов из листьев на шестах. Для постоянного жилья навесы и не предназначались — они стали кратковременным укрытием для несчастных, которые хотели спокойно здесь умереть.

Но произошло несчастье. Кэлхаун понял это раньше Хэ-лэн. Под навесами были устроены постели из листьев, а на листьях лежали мертвецы, очевидно, те, что впали в перманентную кому. Но имелось одно отличие. Кэлхаун положил Хэлэн на землю так, чтобы девушка ничего не увидела, сказав: “Не двигайтесь, лежите тихо и не поворачивайтесь”, — пошел к шалашам, чтобы проверить ужасную догадку.

Секунду спустя ярость охватила Кэлхауна. Он очень серьезно относился к своей профессии, которая заключалась в борьбе со смертью. Конечно, ему приходилось проигрывать и он принимал неизбежность поражения в этой борьбе, как и любой другой врач. Но на его месте любой медик пришел бы в ярость при виде людей, которые могли бы стать его пациентами, но теперь лежали с перерезанными глотками.

Он накрыл мертвых ветками и вернулся к Хэлэн.

— Здесь побывали те, из города, — сказал он хрипло. — Они убили всех больных. Наверное, сейчас они ищут остальных.

Мрачно нахмурясь, он обошел полянку в поисках следов. На краю отыскались несколько глубоких отпечатков подошв. Кэлхаун поставил ногу рядом с отпечатком, нажал всем телом — отпечаток получился не такой глубокий. Значит, здесь прошел человек, весивший больше Кэлхауна. Значит, он не был из группы заболевших таинственной чумой.

На противоположном краю нашлись аналогичные следы, они вели на поляну.

— Всего один, — хладнокровно сказал Кэлхаун. — Значит, не боится. Да и зачем? У городских администраторов оружия при себе не бывает. И они так слабы, что сопротивляться не могут.

Хэлэн не побледнела, она и так была бледна, она только смотрела на Кэлхауна.

— Через час солнце зайдет. — Кэлхаун посмотрел на небо. — Если захватчики будут сжигать тела убитых, убийца сюда вернется. Он заметил, что навесы рассчитаны не на трех людей, а на больше. Он обязательно вернется!

Мургатройд простонал: “Чи!”. Он стоял на задних лапах, удивленно смотрел на передние, как на чужие. Он тяжело дышал.

Кэлхаун быстро осмотрел тормала. Дыхание участилось, сердце билось в том же режиме, что и у Хэлэн, температура тела понизилась. Кэлхаун сказал с жалостью:

— У нас с тобой бывают неприятные моменты, такая уж наша профессия. Но мне хуже, чем тебе. Ведь ты не проделывал со мной всякие грязные штуки, а мне вот приходится тобой рисковать…

— Чи! — жалобно пискнул Мургатройд и заскулил. Кэлхаун осторожно уложил зверька на подстилку из листьев.

— Лежи спокойно! — приказал он. — Тебе нельзя перенапрягаться!

Мургатройд жалобно заскулил ему вслед, но остался лежать.

Кэлхаун уложил Хэлэн в месте, откуда ей хорошо была видна полянка, но сама она оставалась в укрытии. Сам он спрятался на некотором расстоянии от нее. Он мог бы пойти выслеживать убийцу, но Хэлэн и Мургатройд остались бы без зашиты, а убийца мог уйти далеко, если он не собирался сегодня возвращаться. К тому же сейчас жизнь Мургатройда была важнее жизни любого другого живого существа на Марисе-3. От маленького тормала зависело все.

Но самим собой Кэлхаун доволен не был.

Вокруг было тихо, не считая обычных шорохов и прочих звуков, которые слышны в любом живом лесу, где идет нормальная жизнь его обитателей. Иногда доносилось мелодичнее попискивание, похожее на звуки флейты — позднее Кэлхаун узнал, что их источником были ползающие существа, напоминающие земных черепах. Глубоким басом гудели порхающие малютки, которых с определенной натяжкой можно было считать птичками. Солнце Марис медленно опускалось к © круглой верхушке ближнего холма. С приближением сумерек лес охватила предвечерняя тишина.

Издалека послышался шум — кто-то или даже несколько человек, пробираясь через подлесок, шли к поляне. Вскоре послышалась человеческая речь. Из подлеска на полянку вынырнул изможденный юноша, плечом поддерживая совсем обессилевшего старика. Кэлхаун жестом велел Хэлэн молчать. Юноша и старик выбрались на полянку, и старик тяжело сел в траву. Юноша, тяжело дыша, остался стоять.

На поляну вышла вторая пара, мужчина и женщина. В слабом свете вечерней зари еще можно было разобрать, какие у них бледные, изглоданные болезнью лица.

С другой стороны вышел пятый человек. У него была темная борода и широкие плечи — когда-то он был сильным мужчиной, но болезнь наложила на него тяжелый отпечаток.

С трудом шевеля губами, люди приветствовали друг друга. Они еще не знали, что их стало на три человека меньше.

Молодой человек с бородой, собравшись с силами, пошел к навесу.

Захныкал Мургатройд.

Вдруг опять зашелестели ветки, но громче, агрессивнее. Чья-то сильная ладонь отвела их в сторону, и на полянку уверенно вышел мужчина. Он был плотного сложения и цвет лица имел отменный. Кэлхаун профессионально отметил, что пришелец немного полноватый, принадлежит к психосоматическому типу людей, не страдающих от душевных мук и счастливо живущих сегодняшним днем.

Кэлхаун поднялся и бесшумно шагнул на поляну. Незнакомец стоял к нему спиной, разглядывая жалких, похожих на скелеты, горожан.

— Назад пришли, да? — дружелюбно сказал убийца. — Ну и молодцы, сэкономили мне массу времени. Покончим сразу и со всеми.

С ленивой уверенностью он потянулся к кобуре бластера на бедре.

— Брось оружие! — рявкнул за его спиной Кэлхаун. — Брось!

Толстяк стремительно повернулся, увидел направленный на него ствол арбалета. В сумерках было видно еще хорошо, и толстяк заметил, что это не бластружье и вообще не современное оружие. Но куда большее значение имела форма Медслужбы.

Толстяк с профессиональной быстротой выхватил бластпистолет из кобуры.

И Кэлхаун прострелил ему горло деревянной стрелой. Когда толстяк упал на траву, он был, к сожалению, у же мертв.

Глава 4

“Статистически неопровержимо, что любое действие имеет последствия для совершившего его. И, опять-таки, статистически мы признаем, что последствия акции тяготеют к повторению общего рисунка первоначальной акции. Например, насилие с большой вероятностью вызывает обратное насилие. Таким образом, совершивший поступок рискует подвергнуться неблагоприятным случайным последствиям своей акции, и даже в форме насилия”

Фитцджеральд. “Вероятность и поведение человека”.

В обезболенный участок на боку Мургатройда было введено полкубика крови Хэлэн. В крови содержался неведомый возбудитель эпидемии, свирепствовавшей на Марисе-3. Поскольку прививка была сделана непосредственно в кровь, эффект был гораздо большим, чем при попадании инфекции через слизистую оболочку или пищеварение. В последнем случае вообще не было бы эффекта — тормалы крайне невосприимчивы, их организм мгновенно вырабатывал антитела. Сейчас весь организм тормала включился в выработку антител. Инкубационного периода практически не было.

54
{"b":"251616","o":1}