Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Лицо Хаджи-бея медленно расплылось в улыбке.

— Все это будет через много лет, мой господин. Ты должен воспитать в себе великое терпение, сравнимое с тем, что было у кошки Пророка. Если наши планы будут раскрыты, ты умрешь.

— Я не подведу свою мать, Хаджи-бей. И тебя, моего старого друга, тоже. Я отдаю себе отчет в том, что на кон поставлены наши жизни.

— Час уже поздний, — подала голос Рефет. — Думаю, пора спать. Впереди всех нас ждет утомительный переезд.

Они поднялись с подушек. Ага, пожелав им спокойной ночи, скрылся за потайной дверью за гобеленом.

— Спокойной ночи, милый племянник, — сказала Рефет. — Я возвращаюсь к твоим голубкам.

— И вам, тетушка, спокойной ночи.

Принц проводил ее до дверей и смотрел ей вслед до тех пор, пока евнух, охранявший вход в гарем, не пустил ее внутрь.

Закрыв дверь. Селим хлопнул в ладоши, призывая своего личного раба. Тот помог ему снять праздничный наряд, набросил на плечи хозяина мягкий шерстяной халат и удалился.

Селим снова вышел на балкон и стал смотреть в ночное небо. Оно казалось удивительно чистым и искрилось мириадами звезд. Селим глубоко вздохнул, успокаиваясь. Теперь он точно знал, куда приведет его судьба и какая роль в достижении поставленных целей отведена лично ему. Пока же он будет добрым принцем Селимом, преданным своему отцу, брату Ахмеду и его семье. Он будет ненавязчив, но всегда на виду и внешне будет казаться довольным своей долей. А в нужный момент ударит и заберет себе все. Примет под начало империю. Другие недостойны править ею.

Душа его ожесточилась. Он вернулся в комнату, лег на диван и тут же крепко заснул.

Глава 11

Утро выдалось солнечным, небо было чистым и ясным. По городу гулял свежий легкий ветерок, принося с собой ароматы цветов и зрелых фруктов ранней осени. Улицы были запружены людьми, настроение у всех было праздничное, ибо в Константинополе уже слышали о торжествах, дававшихся накануне вечером в Эски-серале. Знали и о том, что сегодня принц Селим и вся его свита покидают дворец и отбывают в отданную под его начало провинцию.

Наиболее предприимчивые домовладельцы продавали места у окон своих домов, на балконах и крышах для зевак. Тем счастливчикам, которые попали туда, должно было открыться потрясающее зрелище.

Шумный вздох прокатился по толпе, собравшейся вокруг главных ворот Эски-сераля, когда те начали медленно раскрываться. Люди отчаянно вытягивали шеи, стараясь хоть что-нибудь узреть поверх голов тех, кто стоял впереди. Из ворот на гнедых лошадях выехало несколько янычаров в своей обычной красно-зеленой одежде. Размахивая над головами людей плетьми с металлическими наконечниками, они заставили толпу расступиться.

Затем выехал Али Хамид, султанский глашатай. На нем были оранжевые шелковые шаровары, такая же рубаха и халат в серебристо-оранжевую полоску, полы которого спускались по широким и блестящим бокам лошади. На голове красовался тюрбан с оранжевым плюмажем. Он проехал чуть вперед и вскинул над головой руку.

На толпу опустилась тишина.

— Внимайте! — зычно выкрикнул глашатай. — Внимайте, о люди Константинополя, и восторгайтесь невиданной добротой нашего великого султана Баязета, верного слуги Аллаха на этой земле, да продлятся его славные годы! Сегодня его сын принц Селим, что родился от любимой жены султана Киюэем, покидает родительский дом с большими почестями. Посмотрите на него, о люди Константинополя, и подивитесь огромной силе отцовской любви! И пусть великая честь, оказанная султаном Баязетом своему сыну, послужит для всех вас славным примером!

Внимай, Константинополь! Сейчас ты узришь шесть прекрасных дев, одну краше другой, которых принц заберет с собой. Таков дар его повелителя, который открыл перед своим сыном двери собственного гарема и предоставил ему право свободного выбора наложниц! Кто из вас хоть раз слышал о подобной щедрости?!

Гул одобрения прокатился по толпе.

— Узрите, о люди Константинополя, многие дары, посланные от тех, кто преисполнен страха и уважения к нашей великой империи! Эти дары есть честь, оказанная младшему сыну нашего повелителя!

Смотрите и ничего не пропустите, а когда будет близок ваш последний час, расскажите своим внукам и правнукам о величии нашего могущественнейшего султана Баязета, любимого сына Мухаммеда Завоевателя!

Султанский глашатай проехал на некоторое расстояние вперед, остановился и вновь повторил все то, что уже сказал у ворот, через которые уже выдвигался караван с дарами. По сторонам от него ехали рабы принца, обеспечивая безопасный проезд.

Вскоре в широком проеме ворот появился всадник на черном как ночь жеребце. Толпа жадно подалась вперед в стремлении рассмотреть его получше. Янычары с большим трудом сдерживали ее.

— Это принц! — крикнул кто-то, и вся толпа тут же подхватила:

— Селим! Селим! Селим!

Принц въехал в самую гущу народа. Он уверенно восседал на своем скакуне, и на губах его играла легкая улыбка. На нем был бело-золотистый наряд, на руках сверкали перстни с драгоценными каменьями, а тюрбан украшал огромный кроваво-красный рубин. Не обращая внимания на плети янычаров, люди стремились прорваться к принцу. Женщины упивались его молодостью и обаянием, а мужчины дрались за право коснуться его кожаных с золотом сапог.

Капитан янычарской стражи продрался к принцу на своей лошади и взволнованно проговорил:

— Ты можешь пострадать, мой господин. Позволь моим людям рассеять эту чернь.

— У меня есть кое-что получше твоих плетей.

Селим запустил руку в мешок, прицепленный к седлу, достал оттуда пригоршню монет и швырнул их в возбужденную, ревущую толпу. Люди мгновенно расступились, бросившись собирать деньги. Принц пустил своего коня шагом, то и дело разбрасывая монеты. Толпа радостно ревела, и каждый раз в том месте, куда падали монеты, образовывалась дикая свалка.

За Селимом следовали карлики-евнухи, наряженные в желто-зеленые халаты, за ними в серебристо-золотом паланкине, который несли четверо черных рабов, ехала госпожа Рефет. За ней вышагивали шесть белых верблюдов, на горбатых спинах которых были укреплены небольшие сиденья-хоуды, обтянутые фиолетовым шелком. В каждой хоуде ехала девушка из нового гарема принца Селима. По толпе прокатывался возбужденный шепот. Лица красавиц были скрыты непроницаемыми вуалями, и людям оставалось напрягать свое воображение в стремлении мысленно проникнуть за них.

Процессия медленно продвигалась вдоль узких улочек вперед. Когда исторический центр города остался позади, улицы стали шире. День был жаркий, и Сайра, закутанная в нарядные одежды и вуали, уже начала проявлять первые признаки нетерпения, желая, чтобы весь этот восточный пышный маскарад поскорее закончился. Спустя два часа караван выехал из города через восточные ворота и резко прибавил в скорости.

К вечеру они решили сделать остановку, и на небольшом холме у моря был разбит лагерь. На следующее утро шатры были свернуты, и караван продолжил путь. Наконец вечером третьего дня они прибыли к месту назначения.

Дворец Лунного света издали напоминал редчайшую жемчужину, поднятую со дна Черного моря и водруженную посреди невысоких зеленых холмов. От него исходили сияние и блеск, будто от хрусталя. Сайра была поражена увиденной красой, но, когда караван приблизился ко дворцу по пыльной подъездной аллее, девушке стало ясно, в каком запущенном состоянии он находится. Вдоль аллеи ровными рядами возвышались высокие тополя, но вокруг все заросло дикой травой. Вид же самого дворца был еще более жалким. Сайра поняла, что здесь много лет уже никто не жил и за дворцом совершенно не следили.

Ее верблюд опустился на колени, и карлик-раб помог ей сойти из хоуды на землю. Сайра тут же побежала к госпоже Рефет.

— Нам придется жить здесь? — крикнула она.

— По-видимому, щедрость султана не распространяется дальше Константинополя, — сухо заметила женщина.

— Здесь все так ужасно! И жить просто невозможно! — расстроенным голосом проговорила Сайра. — Необходимо что-то немедленно сделать!

24
{"b":"25280","o":1}