– Потому что вы нужны Империи живыми. Не все кончено. Но ты и давняя нужны.

Как он увидел, что Михаил качнулся к нему? Но враг выстрелил, попав мужчине в грудь. Михаил упал. Рита закричала, бросившись к товарищу.

– Вас трое, а пуля одна. Выбирайте, кто следующий.

Михаил захрипел, рана была смертельной.

– Нет, – Рита всхлипывала. – Неправда! Ты не можешь умереть…

– Рита, – прошептал Михаил, но свет в его взгляде угасал, – не плачь. Сегодня… я жил по-настоящему.

Рита разревелась. Айлан закрыл глаза, воздух взрывался гневом.

– Забери ребенка, она не должна это видеть, – бросила Марен, идя к врагу.

Мужчина медлил, ему воли не хватало нажать на курок во второй раз.

– Пойдем, Рита, – Айлан насильно поднял девочку.

– Никуда вы не пойдете, – предатель выстрелил Айлану в спину, но Марен крылом отбила пулю.

– Теперь ты умрешь, – прошипела давняя, по воздуху преодолев расстояние до хозяина.

Полупрозрачные крылья обняли мужчину, по перьям текли искристые волны, отбирая у него жизнь. Одна волна плеснула на террасу и загорелась настоящим пламенем.

– Рита, идем, – Айлана и самого поразили чары давней, но девочку он успел прижать к себе, чтобы не видела.

Щенок побежал за ними. В огонь падали сломанные перья с крыльев Марен. Совиные перья… Почему-то последнее превращение тяжело ей далось. Пошатываясь, давняя сошла с террасы, а огонь перетек на дом, на засохшее дерево и забор.

К утру здесь все сгорит.

"Этот город не всегда был таким. Покажи, каким ты был", – еще звучало в памяти заклятье Юрана.

Принц вел друзей по темной дороге, строго запретив отклоняться в сторону, только за ним, шаг в шаг по сияющим следам. Но следы тускнели, пол обрастал каменной плотью.

– Стойте, – тихо промолвил Юран, нащупывая что-то перед собой. – А теперь, – он толкнул стену, – мы на месте.

Стена подалась, впустив их в слабо освещенное подземелье.

– Как ты узнал, что здесь есть проход? – удивилась Герда.

– Тут не всегда была тюрьма, правильно? – усмехнулся Юран. – Элигерский город об этом помнит, он нам помог.

Заключенные поднимались с пола. К одной решетке прислонилась синеглазая брюнетка, за другой зашелестело оперение ангела.

– Черт возьми! – Ричард не верил своим глазам. – Ярош, это не за тобой?

– За мной, – руки Яроша все еще были закованы в кандалы. – Не поздно ли, ребята? Простите, дамы, – он, шутя, склонился перед королевой.

Макс попробовал толкнуть решетчатую дверь, но она была сработана на совесть. Империя следила, чтобы узники не возвращались на волю.

– Ключи нужны или… – Макс не договорил, Киш коснулась металла, сразу отдернув руку.

– На них заклятье. Я попробую его снять… только зачем заклятье здесь, я не понимаю, – она хотела приблизиться к решетке, но Тайра остановила ее.

– Я сниму это заклятье, – дочь колдуна коснулась своей непослушной пряди, обкручивая ее вокруг запястья, и волосы превратились в кнут, лоснящийся змеиной чешуей. – Отойдите!

Она ударила по замку, приглушенно зашипела змея, затрещала хвостом, и дверь открылась.

– Молодец! – не удержалась Герда. – Дай мне попробовать.

– Не время! – Макс уже слышал топот охраны.

– Освободите остальных, – Ярош выбежал из камеры.

Тайра, танцуя, сбивала замки на других камерах. Через несколько мгновений узники были свободны. Ирина, не сдержав чувств, повисла у ангела на шее, но тот мягко отстранил женщину.

По коридору бежали трое стражников-картежников, больше похожих на головорезов, чем на безликих солдат Империи.

– Уходите, мы их задержим! – крикнула Тайра.

И вместе с Киш они перегородили проход.

– Змеи кусаются, – сладко предупредила дочь колдуна.

От яда этой зачарованной змеи спасения не знали. Женщины догнали друзей возле тайного хода. Стена стала на место.

Министр не мог заснуть, тревога не давала сомкнуть глаз. Переодевшись, Феофан вышел из спальни.

На окне сидела облаченная в белое фигура, чьи руки срослись с крыльями.

– Тебя предали, министр, – с насмешкой проговорил советник Императора. – Пиратские капитаны сбежали. Почему ты не убил их?

Министр ответил не сразу, взвешивая каждое слово.

– Досадно. Мы поймаем беглецов. Это не дело государственной важности.

– Ты глупец, Феофан. Корабль с черными парусами видели неподалеку от порта. На этом корабле твоя и моя погибель. На этом корабле погибель всей Империи. Ты что, не понимаешь этого, министр?

Феофан махнул рукой, не веря.

– Что может сделать один корабль против могущества всей Империи? – хмыкнул он.

– Ты забываешь, министр, – прошипела Химера, – что совсем недавно все моря принадлежали пиратам. Ты знаешь, что может натворить один настоящий пират, попадая в наш город. Ты видел это на Элигерском побережье собственными глазами. А если их будут десятки? И почему этот? Почему Ярош Сокол? Зачем судить, если можно сразу казнить?

– Ты такой мудрый, почему же ты не министр, советник Императора?

Химера оскалилась.

– Плох министр, не желающий больше власти, чем у самого Императора, – Феофан отшатнулся, а Химера безжалостно продолжала: – Ты верно служил Империи, с какой грустью будут говорить о твоей измене.

Феофан выхватил пистолет, который всегда носил с собой, и выстрелил. Пуля не причинила вреда советнику Императора.

Химера поднялась в воздух, толкнув Феофана. Блеснули когти, выбив оружие из слабых людских рук. Острые лезвия остановились возле горла министра.

– Разве может смертный убить кого-то из давнего народа?

– Но пираты вас убивают, – прохрипел министр, косясь на лезвия когтей, что могли лишить его жизни в любое мгновение.

– Пираты. Но не такое ничтожество, как ты, – Химера неохотно убрала когти. – Ты докажешь свою верность Империи, потопив корабль с черными парусами. Отправь за ним весь наш флот. Корабль должен быть уничтожен, а вся команда мертва. Помни, Феофан, что у советника Императора есть право казнить предателей без суда.

Феофан тер распухшую шею, ему казалось, что по коже уже течет кровь.

– А почему ты сам не проберешься на корабль Сокола и не утопишь их всех? Ты же можешь превратиться в кого угодно.

Химера хищно зашипела: министр мстил и знал об этом.

– Сокол дрался со мной. Он узнает меня в любом обличье. Даже под видом невинного ребенка. Ты меня понял, министр. Иначе все, что ведомо мне, будет известно Императору.

Советник Императора улетел в ночь.

Феофан подошел к окну, чтобы его закрыть. Безоблачное небо в россыпи звезд, море внизу успокоилось, а гребешки волн посеребрила лунная дорожка – так спокойно и уютно, даже не верится, что сегодня в Элигере было пролито немало крови, а некоторым только чудом удалось избежать плена и смерти.

Министр коснулся шеи, где оставили холодный след лезвия Химеры.

Давний народ, чародеи, имперские командиры и пиратские капитаны… Феофану было трудно признать: иногда он в тайне завидует, ведь они умеют то, чего не умеет он сам. Министр смотрел на темное море… Он потопит пиратский корабль с черными парусами, который сейчас прячется где-то там, за горизонтом. И поступит так не из-за угрозы советника Императора, и пусть тот будет рядом, когда пылающий пиратский корабль уйдет под воду. А что делать с врагами, оставшимися в живых во время боя, решать Химере – пусть тешится, пока развлечение не наскучит.

Феофан закрыл окно, отгораживаясь стеклом от ночной прохлады и шуршания моря.

Глава 7

Ричард, граф Элигерский

Подземный ход привел беглецов на площадь. Усталый город спал, издалека доносился стук копыт запоздалого экипажа. Ближе к морю занялось оранжево-огненное зарево пожара.

– Ярош, вытяни руки, – попросила Киш.

Ярош так и сделал, и змея кнута Тайры перекусила цепь.