– Не ной. Обычный слабенький блок на памяти… сейчас сниму. – Тут он дунул на меня. – Вот и всё.

Я недоверчиво попыталась вспомнить… вот я выбежала из трактира и… увидела площадь с фонтаном… фонтан! Вот зараза! А ведь он не хотел, чтобы к нему пришёл элронец. Может быть, надо попросить Шеррайга его навестить?

Просить даже не пришлось – Шеррайг сам поинтересовался, что же я такое вспомнила, и, ушёл “прогуляться”, велев мне сидеть изучать карту – про свои непростые отношения с географией я ему, естественно не рассказывала, зачем же сообщать мужчине о своих недостатках? Сам всё узнает… постепенно. Потом.

Он вернулся минут через десять, и вид у него был сытый и довольный. Так что, когда он на мой вопросительный взгляд сказал традиционное “Съел”, в этот раз я ему почему-то поверила. Да. Один из жутких слухов про элронцев, что они могут выпивать чужую энергию. Но фонтан мне совершенно не было жалко… вот ни капельки.

В руках Шеррайг держал свежий номер Вестника – они печатались в столице, и распространялись телепортами по всем более менее крупным городам. Стоил, правда, Вестник довольно дорого, но многие охотно платили за то, чтобы читать новости одновременно со столицей. Вестник лёг на стол передо мной поверх карты – “Лорд Мэррой отправился в Сандерланд с дружеской миссией”. М-да. С Сандерландом у нашего королевства отношения всегда были не очень, и если они попросили помощи – в статье это упоминалось, значит, их реально припекло. Как сознательный гражданин, радеющий за мир во всём мире, я была, в общем-то, рада, что наши страны налаживают отношения, а вот как человек, жизнь которого напрямую зависит от того, доберётся ли элронец до Мэрроя в ближайшее время, – весьма приуныла.

– Пойдём через проклятый лес. – Решил добить меня вышеупомянутый элронец.

– А может, покончим с жизнью как-то менее захватывающе? – мрачно спросила я. – И напоследок хоть отдохнём и развлечёмся?

– Могу оставить тебя тут, – без особой надежды и безо всякого сожаления предложил Шеррайг.

Я молча помотала головой и снова уставилась на карту. Конечно, через проклятый лес уже короче, чем в обход, но… всё равно не близко. Хотя…

– А мы вообще где? – Наконец, сообразила спросить.

Шеррайг невозмутимо поставил на карте крестик – мы были ближе к столице, чем к проклятому лесу. На одной трети пути, я бы сказала.

– А почему мы не можем воспользоваться порталом? – осенило меня. Но Шеррайг лишь поморщился.

– В сам Сандерланд мы телепортироваться не можем. Ну, точнее, можем, но, во-первых, это вызовет огромный шум, а во-вторых – потребует очень много сил. – Терпеливо, как несмышлёному ребёнку стал объяснять элронец. Хотя тут я действительно ступила – естественно, границы заблокированы от внешних переходов.

– Ну, а в проклятый лес, к самой границе?

– А в проклятый лес телепортироваться вообще не рекомендуется, – мрачно улыбнулся Шеррайг. – По крайней мере, никого из тех, кто попробовал, больше никто не видел…

– Ну а к проклятому лесу? – уже без особой надежды спросила я. Наверняка, у него и на это заготовлен какой-то железный аргумент. Но меня же на практику отправляли порталом?

– Если портал открою я, то у меня значительно убавится сил. А я предпочёл бы встретиться с Мэрроем на пару-тройку дней позже, но зато не в качестве беспомощного котёнка.

– А чужим порталом?

– Если официальным порталом, то там, насколько помнишь, всегда спрашивают документы. Заморачиваться с изготовлением качественных фальшивых – долго, быстрее доехать. А по настоящим нас сразу отправят в инквизицию.

– А меня-то за что? – возмущённо удивилась я. Но элронец проигнорировал мой вопрос и продолжил рассуждать.

– Если обратиться неофициально к какому-то магу, то слишком велик риск. Может забросить не туда. В общем, проще всего доехать.

Ну, надо так надо – сказала я мысленно своему протестующему организму. Он, организм, не был привычен к такой долгой езде верхом – я и на лошади-то умела сидеть только благодаря “дворянскому” детству. И сейчас у меня болели ноги и попа. Сильно-сильно. Но жить хотелось сильнее. Так что я изобразила на лице полную готовность к приключениям. И не удержалась, чтобы не подколоть:

– Можем выезжать? Или пойдёшь прощаться?

– С кем? – совершенно искренне не понял меня Шеррайг.

– Так как же… С Элизой… – с придыханием произнесла я, скопировав интонацию эльфийки, когда она представлялась.

– Ревнуешь, – удивлённо, но утвердительно заявил элронец, внимательно вглядевшись в моё лицо.

– Вот ещё. Ты просто слишком… – тут я всё же заменила “по-идиотски” на другое слово, обижать не хотелось, – необычно на неё смотрел.

Шеррайг пожал плечами, не испытывая ни малейшего смущения или раскаяния.

– Она красивая женщина. Почему нет? Но не единственная красивая женщина в этом мире. – И добавил уже раздражённо. – Мы закончили с обсуждением моей личной жизни? Можем, наконец, ехать?

– Ты хоть знаешь, как меня зовут? – Обиженно задала я действительно мучивший меня вопрос, намереваясь пристыдить чёрствого и бессовестного элронца. Но он меня удивил.

– Знаю. Ая Дорт, третья дочь барона Густава фон Дорта, лишённого баронства и всех привилегий десять лет назад… За что, кстати, лишённого?

Я молча передёрнула плечами – на эту тему говорить не хотелось, тем более, что мне самой многое было неясно в той истории. Шеррайг настаивать не стал.

– Едем?

Ая его… забавляла. Да, пожалуй, именно забавляла. Хотя он предполагал, что будет раздражать – всё же он уже давно привык к одиночеству. Но нет. Она не ныла, ну, почти не ныла, хотя по тому, как она чуть заметно кривилась, садясь в седло, или даже на стул, или делая первые шаги после долгого сидения на месте, он понимал – болит, попа, ноги – всё болит. Но она молчала. И за это он даже начал её уважать.

Это его беспокоило. Спокойнее и безопаснее было бы презирать и еле терпеть, а не симпатизировать и уважать. Как будто этого было мало, ещё начали беспокоить сны.

До ночи с проклятием сны он видел редко. Уже и не вспомнил бы при всём желании, когда это было в последний раз. Да и не было в его снах ничего достойного запоминания – обычный набор каких-то отрывочных видений, перемешанный с впечатлениями за день. Толковать видения он всё равно не умел. Так что и желания запоминать их не было.

Этот сон был другим. Ярким, наполненным красками и чувствами. Захочешь даже, всё равно не забудешь.

Снилась свадьба Аи. Ая выглядела… да что уж там, восхитительно она выглядела. И смотрела на него так, что оба его сердца заходились от тоски. И он решился, сам до конца недоумевая на что именно, сделал шаг вперёд, собираясь прервать церемонию и потребовать… что-то потребовать… но тут Ая отвернулась и решительно сказала “Да” своему жениху… и он промолчал. Церемония пошла дальше своим ходом. Кажется, никто даже не заметил его порыва… а оба его сердца заныли от ощущения непоправимого. Хотя умом он никак не мог понять, что в этом такого – ну, подумаешь, вышла девочка замуж. Сам он на человеческой девушке вряд ли когда женится, и не столько из-за предубеждений, сколько из-за разницы в продолжительности жизни. Что за радость – смотреть, как рядом с тобой стареет небезразличный тебе человек?

Сон и рассуждения, которые ему самому почему-то вдруг показались фальшивыми и неуместными, прервал тогда её еле слышный шёпот, и он еле успел остановить проклятие.

Да, надо признать, что она спасла ему жизнь. Ну, или, при худшем раскладе, продлила на месяц ценой своей собственной жизни. Мэррой превзошёл сам себя, и перехитрил его, Шеррайга, это тоже надо признать. Недооценивать врага опасно. Хватит того, что он один раз неверно его оценил.

А потом сон повторился. Теперь стоило ему закрыть глаза, и он снова оказывался в Храме Лика Любви, и уже начинал заочно ненавидеть этот самый храм. У него никогда не получалось рассмотреть жениха Аи. И он всегда не успевал, или, точнее, не решался, остановить церемонию. И просыпался в самому непонятной тоске.