– Как же такое возможно? – призадумался Грабовский. – Почему ваше хваленое поле на Агаве ведет себя не так, как в других местах? И почему, вместо того чтобы создавать эти – как их? – белковые молекулы, оно стряпает здесь каменных монстров?

– Вы, наверное, заметили, что жизнь зародилась не во всех мирах, – впервые вступил в разговор Воин без лица. Его дребезжащий, колеблющий воздух голос коснулся лица человека, как порыв легкого ветра. – На некоторых планетах просто нет условий для ее возникновения. Вот, например, здесь, на Агаве, газовый состав атмосферы не создает предпосылок к созданию живой материи, правда, и не угнетает белковые образования. Он словно нейтрален.

– А как же фиолы? – Марк включил свое обычное упрямство, между делом отмечая, что Воин без лица упорно продолжает обращаться к нему на «вы». Боится? Вряд ли. Неужели уважает?

– Фиолы, как и харририане, – пришлые расы. Это колонисты. Можно предположить, что фиолы перебрались на остывшую звезду с одной из ее планет. В дальнейшем их родина погибла заодно с другими планетами этой системы. Как вы знаете, доказательства данного катаклизма и сейчас еще кружатся на орбите Агавы в виде огромного астероидного пояса.

– Мне бы что-нибудь о морунгах, – скорчив плаксивую физиономию, упрямо попросил «головорез».

– Любое поле имеет свои полюса, – в разговор снова вступил Великий Учитель.

– Это я знаю: Северный, Южный, страховой… – Грабовский пошутил, специально используя каламбур из французских слов.

Ловушка сработала. В нее, как птичка в силки, попался Воин без лица.

– Господи, да он еще и французского не знает! «Полюс» от «полиса» отличить не может, – едва слышно фыркнул Воин.

– А ты откуда знаешь французский? – Встрепенувшись, Марк поискал взглядом свою винтовку.

– Мы много чего знаем. – Учитель понял, в какую лужу сел его компаньон. Как бы между прочим он переложил FAMAS землянина на дальний конец силового стола, чтобы Грабовский не смог добраться до него одним прыжком. – И эти знания дал нам полюс великого жизненного поля, или, как его еще называют, Источник жизни. Это не хрустальный ручей, не колодец с живой водой и не сказочные молодильные яблоки, а вихрь голубого искрящегося пламени. Этот костер пылает здесь, на Агаве, в глубине легендарного Лабиринта. Именно там, под поверхностью планеты, творится невиданное таинство. Из бездушного мертвого газа, которого на планете хоть пруд пруди, Источник жизни, словно из деталей конструктора, складывает черные алмазные звезды. Побочным явлением этого процесса являются газообразные существа, которых вы называете невидимками.

Хотя Марк и был не на шутку встревожен, но с атакующими действиями решил подождать. Глупо отказываться от драгоценной информации, которая сама шла ему в руки. Сейчас необходимо собраться и слушать, запоминать, анализировать.

Существование галактического биологически активного поля и его производного – Источника жизни, бесспорно, являлось для Марка новостью, но не неожиданной и далеко не сногсшибательной. Еще Нагира подозревал о чем-то подобном.

– Допустим, я поверил вашему рассказу. Но это ведь еще не вся история? – Марк выразительно показал глазами на «Дипломатический патруль», который, поблескивая панелью индикации, лежал на столе рядом с боевым шлемом и винтовками.

– Это вся история, касающаяся природных процессов. – Учитель тоже посмотрел на игровую приставку. – Но есть еще одна новелла. В ней главную роль играет не мистический Лабиринт или жизненная сила, а вполне реальные действующие лица.

– И начинается она сразу после того, как четыре года назад горные проходчики откопали Лабиринт?

– Совершенно верно. – Учитель утвердительно кивнул головой. – Я не буду тебе пересказывать начало, ты его знаешь. Начну с того места, когда в Лабиринте заплутала бригада робототехников под руководством инженера первой лиги Нагиры.

Еще раз по спине Марка пробежал колючий холодок. Откуда Учитель знает про Нагиру и его группу? Все участники тех событий наверняка погибли, а инженер покинул Агаву еще до появления на ней таинственных пришельцев. А может, кому-то удалось выжить? Помнится, Нагира говорил, что вместе с ним спасли одного техника. Что, если предположить, что сейчас перед Марком тот самый рабочий, только измененный до неузнаваемости всемогущей силой Источника жизни? Грабовский тут же начал поиск харририанских черт в облике Учителя.

– Вижу, землянин, ты не забыл ту историю. – Инопланетянин встретил его взгляд улыбкой.

– Более или менее. – Лейтенант вспомнил сумрак погибшего звездолета, в котором Нагира поведал ему и Николаю свою печальную эпопею.

– А двух молодых техников, которых конфликт с инженером первой лиги заставил отколоться от группы, ты тоже помнишь?

«Боже мой, неужели это они? Тех было двое, и этих тоже двое!» – Глаза Марка бешено метались от одного собеседника к другому. У Грабовского вполне могло развиться косоглазие, если бы Учитель не остановил этот пинг-понг.

– Мы нашли их останки. – Голос человека-броненосца стал твердым, как его панцирь.

– Останки? – Слова Учителя означали, что Марк ошибся. Это не они! Мозг землянина сразу потребовал новой информации. – Где же вы их нашли?

– Там, где и полагалось, – в Лабиринте. – Великий Учитель устремил свои горящие голубые глаза куда-то в прошлое. – Вернее, там, где им не полагалось быть, в Источнике жизни.

«Полагалось – не полагалось». Грабовский понял, что именно в этих словах скрывается ключ к шифрограмме, которую демонстрировали ему Учитель и Воин без лица. Но без их помощи подобрать его он не мог. Превратившись в слух, разведчик ждал.

– Вот эта штуковина лежала внутри одного из скелетов. – Учитель взвесил на ладони обрамленный металлом кристалл «Дипломатического патруля». – Она была включена. Причем не только включена. Ее программа находилась на том самом месте, где проигравшей в переговорах стороне объявляется война.

– И что из этого? – Лейтенант не мог понять, куда клонит Учитель.

– Как только игрушка была выключена, война на Агаве остановилась.

– Вы хотите сказать… – Грабовский не поверил своим ушам.

– Да, ты правильно понял. «Дипломатический патруль» программировал морунгов на борьбу с иными. А кто для морунгов иные? Те, кто отличается от них. Врагов искать долго не пришлось. Углеродные формы жизни они встретили уже прямо у входа в Лабиринт. А дальше пошло-поехало.

– Не может быть! – Марк встал и на негнущихся ногах приблизился к Учителю. Скрюченными пальцами он, как маньяк, схватил игровую приставку и вперил в нее ненавидящий взгляд.

Вот эта железяка, случайно оброненная в Лабиринте, породила ужасную галактическую войну? Полностью погибли девять миров, полегла вся его рота, все его близкие, друзья и товарищи, а причиной всему – этот бибикающий кусок дерьма?!

Грабовский, наверное, еще долго вот так и стоял бы, оглушенный и подавленный, если бы не почувствовал довольно ощутимое прикосновение. Сильная рука Учителя сдавила ему локоть:

– Я позвал тебя, чтобы ты помог мне.

– В чем? Война закончена. Галактический Союз спасен. Оставшиеся банды мстителей уже ничего не изменят. Они обречены.

– Ты ошибаешься. – Учитель протянул Грабовскому его FAMAS. – Война в Галактике еще только начинается.

– Эр-рик, ты сможешь проскочить мимо патрульных кораблей? – Микульский с надеждой посмотрел на фалийского пилота.

– Проскочим! – Голос Эр-рика звенел от металлических ноток. – На Фрейзере мы пробили куда более плотный строй.

– Это хорошо, что ты так уверен. – Ян пропустил мимо ушей название незнакомой планеты. Сейчас не до расспросов, сейчас следует поскорее выбираться из этого дерьма. – Если нужно чем подсобить, говори, я готов.

Ян Микульский занимал кресло второго пилота и совсем не шутя собирался помогать своему инопланетному напарнику. Плевать, что до этого разведчик рулил только на автомобиле. А впрочем, нет, Строгов пару раз разрешал ему посидеть в кабине «Сахая». Имея за плечами такой опыт, Ян чувствовал себя почти профессионалом.