Энн снова обратила на дорогу задумчивый взор и прикусила губку. Она пересматривала факты в свете новых свидетельств. А поскольку лорд Аффенхем погрузился в размышления о том, почему птицы сидят на проводах, когда рядом полно деревьев, то молчание продолжалось почти до поворота на Шипли-холл.
– Тогда он какой-то ненормальный.
– Э?
– Мистер Эдер.
– А что с ним?
– Я сказала, что он, наверное, ненормальный.
– Почему?
– Если он прикинулся сыщиком.
– Не вижу ничего ненормального. Напротив, очень разумный поступок, учитывая его чувства. Взвешенная, просчитанная политика. Он хочет постоянно быть рядом с тобой…
– Зачем?
– Он в тебя влюбился.
– В меня?
– Конечно. Ты плохо слушала. Я говорил, что ты его сразила. Говорил, да? Влюбился с первого взгляда.
– Ты бредишь, милый.
– Ничуть.
– Он не мог влюбиться с первого взгляда.
– Почему?
– Потому что люди так не влюбляются.
– Ну, знаешь! Если поставить в ряд женщин, в которых я влюбился с первого взгляда…
– Не надо. Уверена, ты ошибся.
– Он мне сам сказал.
– Как?!
– Так. Когда ты ушла, я посмотрел ему прямо в глаза и спросил: «Втюрились, а?»
Энн тихонько ахнула.
– Не может быть!
– Так и спросил.
– Почему?!
– Хотел получить подтверждение из первых рук. Когда хочешь что-нибудь узнать, всегда лучше обратиться к истокам.
– И что он ответил?
– Ответил «Н-да».
– Немногословно.
– Не нужно много слов, чтобы ответить на простой вопрос. «Втюрились, а?» – спросил я. А он ответил «Н-да». На твоем месте я бы за него ухватился. Славный малый.
– А как же Лайонел?
– Лайонел? Да ты бы и не посмотрела в его сторону, если бы не смазливая рожа, как у парикмахерского болванчика. Женщины, бедняжки, на таких падки. Дай мне два куска угля и банку замазки, я тебе сделаю такого же Лайонела и даже получше. Лопни кочерыжка, хотел бы я быть вчера в суде и слышать, как этот Дж. Дж. Миллер его отделал.
Энн остановила машину. Они только что свернули на дорогу, ведущую к Шипли-холлу, и, хотя дворецкому и впрямь не следовало выходить из машины секретарякомпаньонки у самого подъезда, ему не было необходимости столько топать в одиночестве. Она вполне могла провезти его еще ярдов сто.
Однако, как ни мало она походила на Миртл Шусмит, Энн Бенедик тоже считала, что за дурное поведение мужчин надо наказывать.
– Выходи, мой ангел.
– Что, уже?
– Уже, – твердо сказала Энн. – Надеюсь, что тебя покусают дикие улитки. Ты отлично знаешь, что нельзя так говорить про Лайонела.
– Ты бы не злилась, если б не знала, что это правда.
– Выходи! – повторила Энн. – Дикие улитки. Ужасные, с длинными рогами.
Лорд Аффенхем вывалился из машины, как лесной исполин, рухнувший под топором дровосека, а Энн тронулась с места. Она вновь призадумалась и закусила губку. Носик у нее наморщился, как у кролика. Размышляла она о том, как страстно ненавидит инфернального Дж. Дж. Миллера. Интересно, думала Энн, доведется ли ей его встретить и высказать все.
Она очень на это надеялась.
Глава восьмая
Тени деревьев, обступивших газоны Шипли-холла, уже далеко протянулись по стриженой траве, когда Джеф вышел из такси напротив парадной двери. На звонок колокольчика явился лорд Аффенхем. Держал он себя очень официально.
– Привет, – тоном доброго знакомого обратился к нему Джеф. – Уже доехали? Дайте мне десять минут, чтобы ознакомиться с бременем черных, и я буду готов вплотную заняться бокалом портвейна, о котором мы говорили.
– Сэр?
Эта немногословная сдержанность и пустой, неузнавающий взгляд, показали Джефу, что перед ним актер с большой буквы. Когда лорд Аффенхем становился дворецким, он не позволял даже отзвуку светских знакомств сбить себя с роли. В глазах общества он был Кейкбред, весь Кейкбред, и ничего, кроме Кейкбреда. Джеф тут же изменил стиль поведения, подлаживаясь под его тон.
– Дома ли миссис Корк?
– Да, сэр. Как прикажете доложить?
– Мистер Эдер.
– Сюда, пожалуйста, сэр.
С той же величавой отрешенностью, в тишине, нарушаемой только скрипом ботинок, лорд Аффенхем провел посетителя по коридору и открыл дверь, из-за которой доносился звучный голос, вещавший что-то насчет слонов. В следующее мгновение Джеф предстал перед миссис Уэлсли Корк.
Подобно многим лосям и вапити, он вздрогнул и слегка занервничал. Даже без ружья миссис Корк, впервые увиденная во плоти, внушала некоторый трепет.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
