Ныне настала радость для всехъ, вознаграждающая прежнюю скорбь: предсталъ Вездесущій, чтобы все исполнить радости. Но какъ Онъ предсталъ? — Не съ телохранителями, не въ сопровожденіи воинствъ Ангельскихъ, не съ пышностью и шумомъ: но тихо и безмятежно, чтобы укрыть Свое шествіе отъ князя тьмы и чтобы, благоразумною хитростію уловивъ змія и посмеявшись надъ бдительностію того Ассирійскаго дракона, который поработилъ себе благородство природы человеческой, — исхитить у него добычу. Неизреченное великое милосердіе Его не хотело видеть потери такого творенія, каковъ человекъ, для котораго Онъ распростеръ сводъ небесный, утвердилъ землю, разлилъ воздухъ, образовалъ море, устроилъ все видимое созданіе. Поэтому является Богъ на земле, Богъ съ небесъ, Богъ между человеками, Богъ во чреве Девы — Тотъ, котораго не вмещаетъ вся вселенная. Теперь природа человеческая начинаетъ предвкушать радость и получаетъ начало обоженія; теперь отвергнувъ отъ себя обманчивое богатство греха, она уневещивается Творцу; теперь первоначальный составъ нашъ прнимаетъ новый видъ, и состаревшійся міръ отлагаетъ ветхость — плодъ греха. Да радуется небо свыше, и облацы, да кропятъ правду (Ис. 45:8), да источаютъ горы, сладость и холмы веселіе, яко помилова Богъ люди Своя (Ис. 49:13). Ныне таинство, запечатленное прежде всехъ вековъ, открывается и все получаетъ во Христе возстановленіе. Ныне всемогущая сила Зиждителя вселенной приводитъ въ окончательное исполненіе советъ, держанный Имъ о сотвореніи міра, дабы разрушить советъ, начальникомъ злобы издревле противъ насъ составленный. Посему–то ликуютъ Ангелы, сорадуются человеки и весь обновляемый міръ приходитъ въ себя. Какой умъ, какой языкъ выразитъ все это? Ни слово изречь, ни слухъ принять это не въ силахъ. Итакъ мы справедливо совершаемъ настоящее торжество съ веселіемъ и радостію, празднуя совершеннейшее воспринятіе (Господомъ) нашего смешенія.

Но чтожъ это за торжество и каково оно? Оно — радость всей твари и возстановленіе (нашего) рода. Ныне благовестіе радости, свидетельство человеколюбія Божія, радостная проповедь о спасеніи всего міра. Откуда, отъ кого и кому? — Съ небесъ, отъ Бога, къ Деве, обрученной мужу. Кто эта Дева? Кто этотъ мужъ? Какія имъ имена? Деве — Марія, а мужу — Іосифъ: оба отъ рода Давидова. Кто исполнитель божественныхъ повеленій, и откуда онъ приходитъ? Архангелъ Гавріилъ, свыше посланный для служенія чуду: таинство удивительнейшее въ сравненіи со всемъ, достойнымъ удивленія, возвестить долженъ былъ служитель Вышняго, слетевъ съ горнихъ странъ на землю. Что же именно? Снисшествіе Господа, несказанное явленіе Его смотренія о насъ, обнаруженіе и подтвержденіе божественнаго совета и предведенія, хотя отъ вечности сокровеннаго. Но где, когда и для чего? — Въ Назарете Галилейскомъ городе, въ месяцъ шестый после того, какъ Іоаннъ зачатъ, чтобы этотъ возвестилъ о воплощеніи грядущаго Господа. Итакъ, Гавріилъ, слетевъ съ горняхъ обителей въ земныя страны, предсталъ въ Назарете и, пришедъ къ Деве, кротко объявилъ Ей о неизреченномъ смотреніи Божіемъ. Въ этомъ–то и состоитъ таинство примиренія Бога съ человеками. Вотъ и предметъ настоящаго торжества — соеднненіе Бога съ человеками, обоженіе воспринятой Имъ природы, обновленіе образа нашего, перемена состоянія нашего на лучшее, возвышеніе и восхожденіе наше на небеса. Посему все ныне преисполнено радости, и все умные чины небесныхъ силъ вступаютъ съ нами въ союзъ при нашемъ примиреніи съ Богомъ: имъ пріятны возвращеніе наше къ Богу, переходъ и восхожденіе къ лучшему состоянію, потому что они весьма сострадательны и любвеобильны, почему и посылаются на служеніе для техъ, которые должны наследовать спасеніе (Евр. 1:14). Итакъ все днесь да веселится, природа да взыграетъ! Ныне отверзается небо, и земля невидимо пріемлетъ Царя всяческихъ. Назаретъ, соревнуя Едему, въ недро свое пріемлетъ насадителя Едема; Отецъ миросердія человеческую нищету обручаетъ единственному и единородному Сыну Своему, Гавріилъ служитъ таинству и взываетъ къ Деве: радуйся! (Лук. 1:28), чтобы дщерь Адама, происшедшая отъ племени Давидова, возвратила собою ту радость, которую потеряла праматерь. Ныне Отецъ славы, сжалясь надъ родомъ человеческимъ, милостивымъ окомъ взираетъ на растленное въ Адаме естество. Ныне Податель милосердія открываетъ намъ бездну всеблагихъ щедротъ Своихъ и изливаетъ на естество наше Свою такъ обильную милость, какъ обильна вода, наполняющая моря. Тому, изъ котораго, чрезъ котораго и въ которомъ все существуетъ, надлежало преложить на милость древній приговоръ проклятія противъ насъ, славою своею прославить обезславленное въ Адаме естество наше и истиною разрушить тотъ лукавый советъ отца лжи, последствіемъ котораго было первое преступленіе, т. е. наденіе Адамова рода.

Объ этомъ–то великій между царями Богоотецъ Давидъ пророчественно воспелъ: милость и истина сретостеся, правда и миръ облобызастася (Псал. 84:11). Говоря такъ, не разумеетъ ли онъ милость, которую, по благоволенію Отца, явилъ къ намъ Сынъ — Податель милости, изъ сожаленія къ намъ сделавшійся подобнымъ намъ во всемъ, исключая грехъ, чтобы изгладить преступленіе наше, возставить насъ отъ паденія и разрушенное снова исправить? Что такое истина, какъ не то, что Его явленіе людямъ не было какимъ–либо призракомъ? Не видъ только человеческій, какъ некоторые говорятъ, Онъ принялъ на Себя; но движимый человеколюбіемъ и снисходя къ человекамъ, Непостижимый, по самой истине, усвоилъ Себе существо человеческое и обожилъ въ Себе воспринятую Имъ общую нашу природу. Его смотреніе не было призракомъ: такъ какъ Онъ, при неизменяемости Своего Божества, имелъ истинное тело.

Поелику же милость и истина — по словамъ Пророка — сретостеся, то правда и миръ, какъ и надлежало, облобызастася. Правда — это определеніе, произнесенное противъ обольстителя праотцевъ. Когда и кемъ? Ныне, Отцемъ всевышнимъ. По этой правде, человеколюбивый по естеству, Онъ положилъ, чтобы единородный Сынъ Его, явясь въ образе человека, осудилъ врага. Миръ — это тотъ миръ, который тотчасъ, при плотскомъ рожденіи Начальника мира — Сына (Божія), единогласно воспелъ ликъ Ангеловъ, взывая: слава въ вышнихъ Богу и на земли миръ, къ человекамъ благоволеніе (Лук. 2:14), — та слава, которою прославился чрезъ Христа человеческій родъ, бывъ вознесенъ — какъ говоритъ великій Апостолъ — превыше круга небеснаго, превыше всякаго начальства, и власти, и силы (Евр. 1. 21); тотъ миръ, который Самъ Онъ исходатайствовалъ намъ, соединивъ небесное съ земнымъ и открывъ земнороднымъ новую стезю къ восхожденію на небеса, то благоволеніе, по которому угодно было Отцу послать къ намъ осужденнымъ возлюбленнаго Сына Своего, чтобы — какъ имеющій одну волю съ Отцемъ — совершилъ спасеніе, предназначенное намъ отъ Отца чрезъ Него. Вотъ предметъ нынешняго нашего торжества! Вотъ то важное порученіе, которое ныне исполняетъ Гавріилъ и — какъ посредникъ между Божествомъ и человечествомъ — первый благовествуетъ Деве залогъ совершеннаго примиренія!

Милосердый Отецъ, съ сожаленіемъ воззревъ на родъ нашъ, уже растленный грехопаденіемъ, вспомнилъ о твореніи рукъ Своихъ и, не хотя видеть насъ навсегда погибшими, сначала вручилъ Моѵсею письменный законъ, начертанный на каменныхъ доскахъ. А такъ какъ писанный законъ не производилъ спасительныхъ действій, то Онъ посылалъ Духоносныхъ мужей, т. е. прозорливыхъ пророковъ, показывавшихъ все правые пути къ Богу. И после хотя те, къ которымъ они были посылаемы, закрывъ свои чувства, ни мало не сделались лучшими; Творецъ однакожъ не презрелъ нашего естества; но изъ преблагихъ и пренепорочныхъ недръ Своихъ послалъ къ намъ недостойнымъ, въ конце вековъ, Сына Своего, равнаго Себе и по власти, и по силе, и по благости. Онъ восхотелъ лучше соделать спасеніе преступниковъ воли Его, нежели оставить въ презреніи столь прекрасное и столь высокое Свое созданіе, каковъ человекъ. Поэтому, определивъ служить при таинстве одному изъ первейшихъ Ангеловъ, Онъ маніемъ Своего величія далъ — думаю — Ангелу такое повеленіе: «Гавріилъ! иди въ Назаретъ, городъ Галилейскій, въ коемъ живетъ Отроковица Дева, обрученная мужу, именемъ Іосифу: имя Деве — Марія». Для чего въ Назаретъ? Для того, чтобы тамъ Вседержителю избрать для Себя богоблагодатное украшеніе девства, какъ розу въ тернистомъ месте, также для исполненія пророчества, что Онъ назовется Назореемъ. Кто? Тотъ, котораго Наѳанаилъ впоследствіи называетъ Сыномъ Божіимъ и Царемъ Израильскимъ (Іоан. 1:49). Что же касается до Гавріила, то онъ обыкновенно служитъ при совершеніи божественныхъ таинствъ, какъ мы знаемъ это изъ Даніила. «Итакъ иди — глаголетъ Богъ Архангелу — въ Назаретъ, городъ Галилейскій; тамъ немедленно и прежде всего скажи Деве то благовестіе радости, котораго лишилась некогда Ева, и не смущай души Ея: это благовестіе радости, а не печали: это приветствіе веселія, а не унынія». Въ самомъ деле, была ли и будетъ ли для рода человеческаго какая–нибудь радость более той, какъ быть причастникомъ Божественнаго естества, быть въ соединеніи съ Богомъ, быть съ Нимъ едино по причине соединенія, и притомъ ѵпостаснаго? Что можетъ быть удивительнее того, когда Богъ видимо снисходитъ на землю и даже носится въ чреве жены? Неслыханное дело! Богъ, которому престолъ — небо и подножіе — земля (Ис. 66:1) — въ женской утробе! Всевышній Богъ, сопрестольный съ Отчею вечностію — во чреве! И есть ли что необыкновеннее, какъ Богу явиться въ образе человека, не разлучаясь съ Своимъ Божествомъ, какъ намъ видеть все естество человеческое соединеннымъ съ Творцемъ для того, чтобы обоготворился весь человекъ — первая жертва греха?