Мауатуа и подруга потерявшего невинность гардемарина Стюарта очень мило предлагали английским юношам остаться с ними. Они не могли понять объяснений на чужом языке, хмурили красивые густые брови и долго шли за своими любовниками. Блай под хорошее настроение отпускал грубоватые шуточки по адресу молодых людей:

– Надеюсь, никто из вас не забеременел?

Забавлялся их смущением, когда Пековер переводил замечания таитянок, без стеснения обменивавшихся между собой подробностями прошедшей ночи. Капитан радовался, что так удачно договорился с вождями о покупке саженцев. Начиналось главное дело, ради которого и снарядили всю экспедицию.

Вернувшись на «Баунти», Блай убедился, что дисциплина на корабле упала. Штурман Фрайер, боцман Коул и часть матросов получала на берегу свою часть удовольствий. Корабль превратился в вертеп. Матросы вахты просверлили в винной бочке дырочку и пьянствовали во главе с доктором Хаггеном в обществе местных леди. Кожура бананов, огрызки всевозможных плодов устилали палубу.

Блай в ярости выбрасывал фонтаном самые отборные эпитеты; приказал запереть на сутки всех пьяных в трюме, а таитянок отправил на берег. Утром матрос Айзек Мартин получил восемнадцать ударов «девятихвостки» за то, что ударил во время торга таитянина. Вождь Поино лично просил Блая не наказывать так строго матроса, но капитан был непреклонен. Писарь Сэмюэль доложил, что во время кутежа с катера пропала рулевая петля. Чтобы напомнить матросам об их обязанностях, Блай наказал двенадцатью ударами плети вахтенного Алека Смита – матроса, которому выпала особая роль в последующих удивительных событиях.

Восстановив порядок эффективными методами, которые не прибавили любви большей части команды к капитану, Блай принялся за дело. Поручил ботанику Нельсону оборудовать на мысе Венера временный склад-оранжерею, а лейтенанту Флетчеру сформировать отряд по заготовке саженцев.

– Я не могу больше покидать корабль, Кристиан. Надеюсь, вы справитесь.

На песчаном мысе Венера под руководством лейтенанта четыре матроса поставили палатку. Появившийся через день Помаре сам себя назначил караульным возле неё, чтобы быть поближе к англичанам. Это было кстати: донимали любопытные островитяне, тащили всё, что плохо лежало. Помаре лично догонял воров и бил их палкой.

Однажды к палатке пришёл туземец, расстелил циновку и долго лежал, наблюдая за морем, терпеливо дожидаясь, когда кто-нибудь из англичан обратит на него внимание. Это был Хитихити. Пятнадцать лет назад, ещё мальчиком, он плавал с Куком в моря Антарктики и ещё помнил многие английские слова и обороты. Родом с острова Борабора, Хитихити на Таити оказался случайно, путешествуя по архипелагу. Если судьба опять его свела с перетане, то он хочет передать привет капитану Тути (Куку).

Флетчеру требовался хороший переводчик. Лейтенант предложил Хитихити сопровождать «хлебный отряд» по острову. В таитянском языке не существовало аналога слову «работа»19, поэтому Хитихити долго не мог понять, за что он будет получать в день по одной бусинке. Выбрав себе в помощники гардемаринов Хейвуда, Стюарта, садовника Брауна и матроса Беркетта, Флетчер отправился в наиприятнейшую командировку.

Целыми днями они бродили по живописным долинам острова, собирая указанные садовником молодые побеги хлебного дерева. Повсюду англичан принимали с истинным таитянским радушием, словно старых друзей. Приглашали в прохладные хижины, угощали кокосовыми орехами. Прелестные женщины были готовы в любой миг сделать гостям таитянский массаж, а по желанию оказать и другие, более интимные услуги. Причём местные путаны откровенно потешались над моряками, когда те пытались утащить их в укромный уголок. Таитянки не имели понятия о женской стыдливости. Любовь была для них только физическим наслаждением, исключающим эмоциональные нюансы в европейском понимании, всякое удовольствие являлось народным праздником, и культ любви не допускал никаких тайн.

Благодатные долины острова дышали покоем. День на Таити начинался с купания под водопадами. Таитяне – очень чистоплотный народ. Моют руки и рот до и после еды, даже сбривают заточенными раковинами волосы под мышками. Хлебные деревья и бананы росли здесь без особого присмотра, а для ухода за таро, бататом и сахарным тростником достаточно было время от времени поковырять в земле палкой. Для посадки кокосовой пальмы нужно лишь зарыть в землю кокосовый орех и избавить себя от забот по его выращиванию. Проголодавшись, туземец брал палку и сбивал пищу с дерева. Когда жители Таити узнали, сколько белому человеку надо работать, чтобы вырастить свой хлеб, они долго смеялись и жалели пришельцев. На острове ели, когда хотели, пили, когда испытывали жажду, спали, когда клонило ко сну, и если до постели далеко, то ложились под первым же кустом, только не под пальмой: если кокосовый орех (весом до 7-8 кг) упадёт на голову – убьёт насмерть.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.