В глазах у главного повара светился огонь истой увлечённости своим делом. Время от времени то там то сям раздавался знакомый треск проваливающегося пола, а маленький тролльчёнок, носившийся за ним по кухне, едва успевал заметать остатки расправы в большую корзину.

Сиривушу становилось всё больше и больше не по себе. Внезапно в голову ему пришло, что, может быть, друг его уже тоже между делом оказался под полом. На сердце у него похолодело и он принялся тревожно озираться, ища товарища.

Слава всем богам и волшебникам, Игуш был на месте. Он ободряюще подмигнул Сиривушу и выразительно кивнул в сторону главного повара. Сиривуш понял без слов: не за Игуша, который всегда всё правильно делает, надо, мол, беспокоиться, а за себя самого, недотёпу.

Сосед-тролльчёнок был наказан за то, что неаккуратно чистил улиток. Когда тот с криком отчаяния исчез под полом, руки у Сиривуша стали как-то странно подёргиваться, а на лбу выступил пот. Он с сомнением взглянул на своих небрежно нарезанных трёххруммиков, многие из которых были совсем и не трёх-, а скорее, четырёх – или даже, положа руку на сердце, двуххруммиками. Да и на счёт пол-обхвата… лучше было не думать. Неровён час, и его отправят кончать жизнь под полом.

Но вот за спиной послышались шаги. Чёрная тень упала на нашего друга.

Как мать птенцов, заслонил Сиривуш своим телом трёххруммиков, которые – вот ведь твари такие! – извиваясь, упрямо лезли в котёл.

Тень главного повара вытащила тень книги и, откашлявшись, зачитала:

– "Волшебник на кухне. Большая поваренная книга, составленная господином Умортом". Открываем страницу тысяча восемьсот первую, раздел "Улиточный паштет", подзаголовок "О чистке улиток". Всем в назидание читаю: "Улиток чистят от головы к хвосту, предварительно разбив раковину молотком-разбивальником… м-м-м…" А он чем её разбил, этот разгильдяй? – строго вопросил главный повар толпу и повернулся к ближайшему – Сиривушу. – Я спрашиваю, обо что он её хрякнул?

Глаза главного повара гневно сверлили кобольда, почти улёгшегося на трёххруммтиметровых.

– О стол, – робко ответил кобольд. Подлые хруммики больно кусались.

– Не будем преступать законов этой книги – лучшего произведения по волшебной кулинарии, когда-либо кем-либо созданного. Или ты считаешь, это не так? – снова повернулся он к кобольду.

– Не считаю, – затряс головой Сиривуш.

– И ты прав, – кивнул повар. – Книга, написанная феей Тортинеллой… как бишь её? – "Волшебница на кухне" – фи! Просто стыд! Фея тортов и пирожных! Кто любит торты и пирожные? – обвёл он грозным взглядом притихших поварят. И снова обратился к бедному Сиривушу:

– Может быть, ты?

– Ни за что! – в ужасе воскликнул испуганный кобольд.

– Правильно, – одобрил главный повар. – Мы с тобой, смотрю я, сходимся во взглядах. Вот образцовый поварёнок! Что ты тут, собственно, режешь? – участливо склонился он над столом.

У Сиривуша перехватило дыхание. Он судорожно сжал искусанными руками шевелящийся комок неправильных хруммиков и весь подобрался, ища глазами дверь.

Но в этот чудесный миг дверь сама растворилась и на пороге появился громадный тролль. Он был весь в пыли и тяжело дышал.

– Где господин Уморт? – пробасил он. И узрев главного повара, обратился прямо к нему:

– Господин Уморт! Мы нашли эти… э-э… привидения, господин Уморт!

– Каких таких привидений? – недоверчиво осведомился "главный".

– Тех, что нам поручено было искать, – добродушно ответил тролль. – Как их? Э-э… "Души деревьев"! Они вёрткие, чуть что – взлетают, трудно их поймать было. Но хилые совсем. В болоте укрылись. Еле вытащили их оттуда. Спасибо, помог ваш совет – подожгли лист платана.

Лицо "главного повара" вдруг неузнаваемо изменилось, глаза страшно налились кровью.

– Где они? – прорычал он.

– В вашей главной зале… Туда их потащили…

Не теряя больше ни секунды, волшебник швырнул ближайшему поварёнку (коим снова оказался Сиривуш) колпак с передником и ринулся из кухни.

Сиривуш оглянулся, ища глазами друга.

Но Игуш был уже рядом. Друзья понимали друг друга без слов. Игуш молча сунул руку другу в карман. И тут же исчез – пропал, будто и не было.

Размахивая передником волшебника, как флагом, Сиривуш кинулся вслед за Умортом.

– Куда? – Массивная фигура тролля загородила дверной проём.

– Не видишь? – Флаг взметнулся к самому носу великана. – Передник господина Уморта!

Тролль отступил, виновато хлопая глазами.

А Сиривуш, нащупывая в кармане гладкий камень, уже мчался по берегу к пироге.

Вот уж ведь сказал вам: не шастайте по замку без меня! – вздыхал Фуфуг, вперевалочку поспешая за молодыми кобольдами.

– Нет, Фуфуг, это очень важно! – торопил Игуш. – Найди нам главную залу.

– Сейчас, сейчас, – кряхтел старичок, карабкаясь по винтовой лестнице.

Лестницы взметались вверх, винтовые сменялись мраморными, бурные речки изливались в озёра, озёра разбивали свои волны о песчаные, гранитные, глиняные и хрустальные берега.

Навстречу попадались лохматые кобольды, разбойничьего вида крысы, миловидные мурры, громоздкие тролли. Два раза по коридору прохлопала крыльями летучая мышь. Потом лестница безумными витками поскакала прямо вверх и уткнулась в маленькую дверку.

– Вот вам и главная зала, – выдохнул Фуфуг, ткнул пальцем в замок и произнёс:

– Привет, старина, открывайся. Это я, Фуфуг.

Дверца приветливо отворилась, и кобольды осторожно сунули носы внутрь.

От трона, занимаемого Умортом, исходил жар: волшебник пылал гневом. Прямо перед ним над полом почтительно витали серые полупрозрачные тени. Вид у них был жалкий и беспомощный.

– …что я сделал для вас! – гремел под сводами залы голос волшебника. – Я подарил вам вечность! Столетние вечные деревья! Вы могли не бояться урагана, смело глядеть в лицо языкам пламени! Вашу кору не смог бы пробить ни один топор. И вот чем вы мне отплатили!

– О нет, господин! – слабо шептали души деревьев. – Поверь нам, это не так! Мальчик с девочкой…

– Мальчик с девочкой! – взорвался волшебник. – Опять эти мальчик с девочкой! Что вам, железным платанам, могли сделать эти малявки?

Тени заволновались, как будто на них подул ветер, и подползли ближе.

– Мальчик, – шелестели они еле слышно, так что кобольдам пришлось отчаянно навострить уши, – мальчик умеет читать мелодию с листа… Ему стоило только просвистеть несколько первых тактов и… ты видишь, что стало с нами… Ещё недавно сильные и могучие, столетние стволы платанов рухнули в один момент, как трава под косой… Такую силу имеет мелодия, записанная в волшебной книге… Всему конец, если она прозвучит до конца…

В наступившей тишине Игуш поднял глаза на Уморта, и сердце его невольно дрогнуло: так сильно вдруг изменилось лицо у волшебника. Только что властный и самоуверенный, теперь он растерянно смотрел на шевелящиеся на полу тени, и волосы его на голове стояли дыбом.

– Говорите, говорите… – прошептал он, наконец, задумчиво. – Значит, мальчишка – музыкант? Я этого не знал… И как ему удалось найти книгу?

Одна из теней выплыла вперёд:

– Господин мой, мы не знаем, где они нашли Ветроногого. Но уже в обнимку с ним девочка подошла к моему стволу, зачем-то отдала его мальчику, а сама вскарабкалась на меня по ветвям. А потом мальчик, держа в руках Ветроногого, пожелал найти дупло. Всё, как предписано. Как делал это ты, о великий волшебник, когда желал самолично проверить, как охраняется книга. Я помню, Ветроногий почтительно держал тебя за руку…

Мрачно меряя шагами залу, Уморт краем уха слушал шелест теней.

– Не обессудь, что мы скрылись, не дав тебе объяснений. Мы были растерянны и подавлены, о господин… Что сталось с нами…

Неожиданно Уморт рванулся к парадной двери и рывком распахнул её.

– Грроггинса! – выкрикнул он.