– Майк, с вами говорит капитан Тельман, представитель командования округа. Пожалуйста, повторите, что вы сказали.

Лихи повторил свои слова.

– Майк, нужно попробовать отговорить департамент от таких действий, – сказала Тельман. – Вы же знаете, у нас нет отработанной методики, с помощью которой мы могли бы заставить этот самолет совершить вынужденную посадку.

– Вы не можете произвести пару выстрелов по его курсу и немного потеснить его в нужную сторону?

– Майк, вы слишком часто смотрите телевизор. У нас не разработано процедур для таких действий, и я не хочу, чтобы нечто подобное происходило над перенаселенной территорией с самолетом, начиненным взрывчаткой, за штурвалом которого такой террорист, как Казье. Слишком велика опасность катастрофы, это куда рискованнее, чем просто вести скрытое наблюдение за ним. Но даже если командование ВВС одобрит такие действия, явсе равно не думаю, что они к чему-нибудь приведут. Если цель не подчинится нашим сигналам и не изменит курс, мы будем вынуждены либо продолжать следовать за ней, либо открыть огонь на поражение. Далее. Наши методики не позволяют нам приближаться к объекту на длину луча прожектора вооруженного летательного аппарата, и мне бы не хотелось применять силу против самолета, до отказа нагруженного взрывчатыми веществами и пилотируемого таким психопатом, как Казье.

– Все ясно, капитан, – сказал Лихи. – Я всего лишь передал запрос агента АТО. Разумеется, он не знает ваших методик, а потому полагает, что вы выполните любую его просьбу, хотя бы потому, что он потерял людей. Хорошо, нам нужно будет посоветоваться с судебными инстанциями. Сами-то вы что рекомендуете предпринять?

– Я бы с радостью сбил этого подонка, – сказал Беррел, – но ведь вы желаете, чтобы мы вели скрытое преследование и узнали, куда он направляется, не так ли? Кстати, может быть, в АТО уже выяснили его маршрут?

– Не думаю, – ответил Лихи. – В аэропорту в качестве места назначения отмечена Аризона, но, насколько мне известно, там его никто не ждет.

– Если он попытается пересечь границу, мы сможем обсудить какие-нибудь героические деяния. Насколько я понимаю, нам всем хотелось бы избавить мир от этого ублюдка, – Беррел вздохнул. – Но если он останется над американской территорией, я буду рекомендовать скрытое преследование. Наши истребители без труда смогут догнать его, а при нашей бортовой электронике он даже не будет знать, что у него на хвосте висит F-16 “фолкен”. Пусть агенты АТО летят за нами на самолетах или вертолетах. Когда он совершит посадку, они повяжут его.

– Не вешайте трубку, подполковник, я посоветуюсь с департаментом государственных сборов, – сказал Лихи.

И через некоторое время произнес:

– АТО не видит ничего плохого в том, что по нему будет выпущена парочка ракет, но департамент настаивает на скрытом преследовании. Они пришлют запрос по официальным каналам, а мне ведено заранее заручиться вашим согласием.

– Можете рассчитывать на нас, Майк, мы сделаем все, что в наших силах. Подождите одну минуту.

Он повернулся к Тельман, которая слушала их разговор по параллельному телефону.

– Ну, что думаете, Франчина?

– В общем, я не против скрытого преследования, – ответила она. – Какой у него курс?

Беррел еще раз взглянул на экран радара.

– Прежний, на юго-восток. Скоро выйдет из зоны аэронавигации класса Б.

“Зоной аэронавигации класса Б”, известной также как “область предельного контроля”, называлась сеть авиалиний над аэропортом Сан-Франциско, по напряженности занимавшая пятое место в Соединенных Штатах. Цель, приближавшаяся к ее центру, была технически досягаема, но международный аэропорт Сан-Франциско принимал и отправлял в путь по одному самолету каждые шестьдесят секунд и любые действия перехватчиков повлекли бы за собой неразбериху во всем графике воздушных перевозок.

– Я согласна с сержантом Бидуэллом, но полагаю, что мы должны как можно скорее выйти на цель. Если она возьмет курс в сторону гор, мы упустим ее, – сказала Тельман. – Нужно поднять в воздух пару истребителей из Фресно, объявить полную боевую готовность в Кингсли и предупредить пограничников. Необходимо также задействовать самолеты с системой слежения АВАКС – на случай, если Казье все-таки попробует укрыться за горной цепью.

Самолеты ВВС с бортовой системой радарного слежения АВАКС Е-3 базировались в предгорьях неподалеку от городка Тинкер. Если бы чехословацкий транспортник пересек хребты Сьерра-Невада, прежде чем его обнаружили истребители, наземные радары потеряли бы цель из виду. Тогда за ней пришлось бы следить с воздуха, передавая информацию на командный пункт сектора.

– И, конечно, обо всем нужно доложить командованию, – добавила Тельман.

– Хорошо, – сказал Беррел.

Он открыл журнал, взял со стола карандаш, затем повернулся к сержанту Бидуэллу.

– Том, зарегистрируй эту цель как “специальная-девять”. И распорядись о скрытом сопровождении.

– Слушаюсь, сэр.

Бидуэлл открыл свой собственный журнал, заполнил несколько первых граф и включил селектор.

– Внимание, всему техническому персоналу. Цель с параметрами семь-делъта-четыре-ноль-четыре обозначена индексом “специальная-девять”. Повторяю, “специальная-девять”, скрытое наблюдение. Перехват с аэродрома Фресно. Операторы, доложите на свои станции Повторяю, доложите на свои станции.

– Командный пункт, на связи старший офицер отдела вооружений. Веду цель с параметрами семь-дельта-четыре-ноль-четыре. Прошу подтвердить параметры.

Отдел вооружений осуществлял общий контроль за всеми действиями перехватчиков, начиная со взлета и кончая посадкой.

– Подтверждаю, цель с параметрами семь-дельта-четыре-ноль-четыре. Отдел вооружений, отдаю приказ о перехвате.

– Есть, приказ о перехвате принят, – ответил старший офицер отдела вооружений.

Он сделал пометку в журнале боевых вылетов и повернулся к технику, сидевшему рядом с ним.

– Полная боевая готовность на базе Фресно, получите подтверждение. Поставьте в известность первую группу контроля за вооружениями.

– Есть, сэр.

Техник сверился с четырьмя индикаторами на пульте, чтобы убедиться в том, что требуемая группа свободна и может приступить к работе. Группе контроля за вооружениями (ГКВ), состоявшей из начальника и трех техников, предстояло в течение всей операции держать связь с пилотами перехватчиков. ГКВ-один была самой опытной среди молодого персонала этой смены. Убедившись в ее готовности исполнять задание, техник отдела вооружений включил селектор.

– ГКВ-один, параметры вашей цели – семь-дельта-четыре-ноль-четыре. Ее индекс “специальная-девять”. Осуществляйте скрытый перехват и преследование. Повторяю, “специалъная-девять”, скрытый перехват и преследование. Вылет по боевой тревоге из Фресно.

– ГКВ-один, приказ понял, – ответил начальник группы. – Внимание всем станциям. Говорит ГКВ-один. Приступаем к перехвату цели с параметрами семь-дельта-четыре-ноль-четыре. Фресно, поднять в воздух звено истребителей.

Техник группы вооружений открыл журнал на соответствующей странице, откашлялся, затем провел рукой вдоль ряда выключателей, защищенных прозрачными пластиковыми колпачками, и остановил руку возле помеченного надписью “ФРЕСНО”.

– Сэр, Фресно на связи. Объявляю вылет по боевой тревоге.

Проследив за его рукой, начальник группы убедился в том, что техник не ошибся кнопкой, затем кивнул, и техник-связист нажал ее. Мысленно он сказал: “Простите, ребята, что приходится поднимать вас с постели таким способом”. По своему опыту он знал, что их пробуждение будет не из приятных.

Военные моряки называли это состояние “прибрежной лихорадкой”, имея в виду возбуждение последней ночной вахты в море перед заходом в порт. Во времена стратегического военно-воздушного командования, когда тревожные группы в большинстве своем сменялись по четвергам, его именовали передовым сухостоем”, подразумевая вполне естественное желание вернуться домой и повидать жену или подружку после семи суток непрерывной вахты. Но, как бы оно ни называлось, чувство было все тем же – вам так хотелось поскорей сдать вахту и поспешить к домашнему очагу, что вы допоздна оставались на ногах, пожирали все, что попадалось вам на глаза, смотрели вес фильмы, какие оказывались под рукой, весь вечер играли в покер и, в общем, изматывали себя всеми доступными средствами.