Аня обошла Сашку и вдруг неожиданно поцеловала Романа в щечку.
– А тебя, Саш, не могу, вот на дне рождения я бы тебя всего расцеловала с ног до головы, – она вздохнула. – Но ты же меня даже не пригласил. А я тебе такой подарок приготовила!..
Поняв, что начинаются разборки, Роман извинился и поспешил в училище.
– Вечером позвони! – крикнул ему в след Сашка.
– Ну, пойдем, пройдемся! – взяв Аню под руку, Сашка важно зашагал по тротуару, что-то насвистывая себе под нос.
– Саш! – Аня разом изменилась, вмиг пропали её кокетство и игривость. Она взглянула на недовольное лицо друга и продолжила:
– Я хочу…
Она словно не решилась чего-то сказать.
– Ну, говори…
– Саш, мне нужны деньги. Рублей триста.
Сашка даже присвистнул.
– Ах, да, бедная козочка, ни матери, ни отца…
– Саш, мне надо, понимаешь, надо! Я верну тебе их через два месяца.
Сашка с недоверием посмотрел на неё.
– Через два месяца я буду шагать «ать-два, ать-два». Поняла, Аня?
– Ну, после армии. Сашенька, ты же работаешь и у тебя есть деньги. Я ни к кому не обращалась, только к тебе. Ведь раньше я тебя ни о чем не просила.
Сашка сказал, что подумает. Тут он увидел троллейбус, быстро попрощался, и побежал к остановке.
Через несколько дней Саша все-таки одолжит Анне половину необходимой суммы, когда узнает от Вали, зачем ей понадобились деньги.
4
Был прекрасный сентябрьский вечер. Такого вечера Сашка ждал давно. Он специально ушел пораньше с работы, побрился, надел все лучшеё, купил цветы и как истинный джентльмен пришел к Вале.
Первый раз вечером они остались одни в квартире. Она первая начала целовать его, нежиться в объятиях.
– Саша, я тебя люблю! – шептала она. – У меня еще не было парня, ты будешь первый!
Саша целовал её шею, губы, прижимаясь к ней все сильнеё и сильнеё.
– Я тоже тебя очень люблю.
Он гладил её набухшие груди, а потом стыдливо, даже осторожно поцеловал её живот. Дыхание становилось все напряженней, и ему вдруг показалось, что сейчас произойдет что-то страшное. Он покраснел, так как больше не мог совладать с собой. Страсти любви разгорались все сильнеё. Валя расстегнула ему рубашку, потом сбросила с себя платье. Одаривая друг друга поцелуями, они не заметили, как их обнаженные тела переплелись…
– Саша, а у нас ведь тоже может быть ребенок, – проговорила Валя, когда все было позади и в комнате повисла тишина. Саша положил ей руку на грудь.
– Ты же хочешь, чтобы он был? – продолжила девушка. – Только я не хочу, чтобы это было, как у Ани.
Саша приподнялся с кровати.
– А как у Ани? – спросил он.
– Она беременна и хочет делать аборт. Скрывает. Но разве у нас что-то можно утаить? Я знаю, что она хочет сделать аборт тайно. Вроде бы даже деньги нашла. И кто ей только дал? – говорила Валя, поглаживая спину друга.
Саша застонал и упал головой в подушку. Теперь ему стало понятно, для чего она просила денег.
– Ты же никому об этом не скажешь, правда, Саша? – прошептала Валя и поцеловала его в шею. Но Саша не ответил взаимностью. Он думал об Анне. Ему как никогда стало жаль её.
– И кто же её так осчастливил? – спросил он.
Валя лишь пожала плечами, и, усмехнувшись, обняла друга.
5
– Вот и закончилась наша вольная жизнь! – с грустью проговорил Роман, показывая Ирине повестку.
Он тяжело вздохнул, и, загибая пальцы, начал считать года:
– 79-й, 80-й, 81-й… Осенью 81-го мы опять будем вместе!
На глазах у девушки блеснули слезы.
– Ты плачешь?
– Рома, мне кажется, что я тебя больше не увижу.
– Дура! – резко бросил Роман и отвернулся.
Потом коснулся её волос и прошептал:
– Я так же, как и сейчас, обниму тебя!
Он дотронулся рукой до её хрупкого тела, и, прижав к себе, начал страстно целовать её губы.
– Все будет хорошо!
– Рома! Я хочу ребенка, – вдруг произнесла Ира и опустила голову.
– Но мы даже не поженились, – Роман застыл как вкопанный.
– А что, для этого нужен штамп в паспорте? Я хочу от тебя ребенка. Что в этом плохого? Ведь ты вернешься ко мне?
– Но сейчас это нереально, пойми. Мы будем еще вместе, у нас будет время.
У неё задрожали губы, и она, не сдерживая слез, бросилась на диван.
– Зачем ждать два года? Это целая вечность. Твой ребенок будет каждый раз напоминать мне о тебе, – смахнув слезу, проговорила она.
Но Роман с присущей ему детской наивностью начал успокаивать подругу.
– Да все будет хорошо, два года пролетят незаметно. Мы будем писать друг другу письма, я приеду в отпуск.
Он поцеловал её заплаканное лицо и присел рядом.
– Подожди минутку, я сейчас.
Рома прошел в свою комнату и через минуты вынес оттуда какой-то холст. Ирина с безразличием посмотрела на полотно, не пытаясь даже понять, что там нарисовано. Это был лишь эскиз.
Она хотела сказать, что устала от этих картин, но вдруг её что-то остановило. На картине была нарисована красивая полуобнаженная девушка.
– Кто это? – спросила Ирина.
– Ты… – усмехнулся Роман. – Я подарю эту картину тебе.
Ира пристально смотрела на холст.
– Странная картина! – вдруг произнесла она и отвернулась. – И что это значит? Девушка, стол и небрежно лежащеё на столе белое платье.
Роман усмехнулся, потом пожал плечами и промолвил:
– А что тут непонятного? Ты стоишь, рядом стол, на котором лежит твое венчальное белое платье. Да. Да. Именно так я и назову картину «Белое платье». Она будет нашим талисманом. Ты будешь хранить её у себя, пока я не вернусь.
Ира неловко улыбнулась. Потом провела пальчиком по губам Романа и прижалась к нему. Вечер постепенно вступал в свои права…
6
Октябрь 1979 года.
Вся эта предармейская суета никак не укладывалась в новую жизнь Романа. Военкомат, медкомиссии, собеседования, нудные и неинтересные лекции о роли Вооруженных Сил в жизни страны. Ему стало казаться, что его готовят совершенно для другого мира, где все не так.
– Ну что, входи! – сказал поседевший майор, увидев стоящего возле двери Романа.
Парень вошел в кабинет, посреди которого стоял большой стол. За ним сидели члены аттестационной призывной комиссии.
– Кушнерёв Роман Владимирович, 1960 года рождения, русский, студент… – монотонно начал читать анкетные данные старший лейтенант. – По заключению медицинской комиссии РВК, признан годным к строевой службе…
Майор посмотрел на Романа, и, перевернув карточку, спросил:
– Куда хотите пойти служить, Роман Владимирович?
Парень опустил глаза. «Только не на флот». В этот момент майор встал и подошел к нему.
– Десантные войска! Не желаете, товарищ Кушнерёв?
Роман пристальным взглядом посмотрел на офицера и пожал плечами.
– Ну и хорошо, на этом и порешим, – не дожидаясь утвердительного ответа, сказал майор. – Парень вы, я смотрю, крепкий, нам такие в ВДВ нужны. Все, можете идти, пригласите следующего.
Роман вышел из военкомата сам не свой. С одной стороны, ему нравились голубые береты и тельняшки, но с другой стороны – он боялся высоты, боялся прыгать с парашютом.
Он подбежал к первой попавшейся телефонной будке и позвонил Сашке. Ему хотелось поделиться с ним этой новостью.
– Все, Санек, загремел в десант, – услышав в трубке голос друга, сказал Роман. – А ты куда попал? В колхозные войска, наверное?
Он пробовал шутить, но у него это не получалось. На душе была какая-то тяжесть.
– Пехота! – кричал Сашка. – С моим-то ростом да и с моим языком…
И он рассказал другу, как его в военкомате чуть не отправили на флот – на три года.
– Еле выкрутился, наплел комиссии черт знает что.
– Сашка, я через неделю уезжаю, – прервал его Роман. – В воскресенье проводы. Приходи с Валей.
Попрощавшись с другом, он повесил трубку и задумчиво пошел в сторону городского парка.
