Вальборн ходил по комнате. Неприятный осадок, оставшийся внутри после разговора с Магистром, не давал ему покоя. Конечно, не следовало так резко говорить с человеком старшего возраста и, по всей видимости, знатного рода, с человеком, вызывавшим у него безотчетное уважение. Но отступать?!

Вальборн жаждал расплатиться с Каморрой за потерю замка, да и легкая победа на Оранжевом алтаре придавала ему смелости. Он вышел из дома и в который раз окинул взглядом местность, мысленно расставляя войска для обороны храма, затем кликнул воина и велел ему отыскать Лаункара.

— Мне нужен твой совет, — сказал он военачальнику, когда тот явился на приглашение. — Магистр перед отъездом предложил мне отступить без боя. Что ты на это скажешь?

— Он кажется мне человеком, сведущим в военном деле, — сдержанно ответил Лаункар. — Вы помните, как он сказал — если наше присутствие на алтаре задержит наступление войск Каморры, то наша задача может считаться выполненной, а вступать в заведомо безнадежную битву нам совершенно незачем.

— Но почему, но почему я должен отступать?! — вырвалось у Вальборна. — Принимать на себя новый позор?!

— Тревинер вернулся вчера из разведки, — напомнил военачальник. — Весь уттакский лагерь в верховьях Иммы — а это десятки тысяч дикарей — снялся с прежней стоянки и двигается в нашу сторону. Если они нападут все сразу, от нас и костей не останется — вы же знаете их привычки.

— А что предлагаешь ты, Лаункар?

— Если Каморра разобьет нас здесь, мы только облегчим ему дальнейшую задачу. Оранжевый алтарь важен, но не важнее Келанги, поэтому будет лучше, если мы примем участие в обороне Келанги вместе с остальными войсками.

Одну большую армию труднее разбить, чем две малых.

Рассудком Вальборн понимал, что должен принять решение, столь неприятное для себя, но все его чувства сопротивлялись этому.

— Ты считаешь, что может пасть и Келанга? — спросил он военачальника.

— Южные войска не успевают дойти до нее — Берсерен тянул с гонцами до последнего, думая, что справится с Каморрой один. Если Келанга будет взята, Зеленый алтарь тоже останется незащищенным. Я недавно оттуда и знаю это.

— Как это неприятно, Лаункар. — Вальборн досадливо тряхнул головой. — Как я покажусь в Келанге?

— Я должен напомнить вам, что наша ошибка подставит под удар не только нас.

— Хорошо, — решился Вальборн. — Усильте разведку. Мы отступим, но лишь тогда, когда будет ясно, что нападения не избежать.

— Не жалейте о своем решении, ваша светлость! — Во взгляде Лаункара мелькнуло что-то вроде улыбки. — Славен правитель отважный, но мудрый славен вдвое.

Правитель Бетлинка криво улыбнулся в ответ, прожевывая собственную мудрость, как горькую траву от глистов.

Неделю или две все было спокойно. Разведка, выезжавшая каждое утро, докладывала, что движение уттаков прекратилось. Огромная армия дикарей остановилась в полудне пути от алтаря и, казалось, чего-то выжидала. Напряжение в лагере схлынуло, люди все чаще перекидывались шуточками по поводу застрявших в лесу дикарей, как вдруг однажды выехавшие утром разведчики сразу же вернулись назад. Вся многотысячная уттакская толпа на исходе ночи снялась с места и теперь подходила к алтарю, едва не застав врасплох войско Вальборна.

Каморра окружил алтарь и наложил на него перекрывающее силу заклинание, затем выпустил в бой уттаков, но оказалось, что и храм, и поселок пусты. Дикари кинулись шарить по домам и сараям, растаскивая уцелевшее от предыдущего налета имущество. Когда их удалось унять, пускаться в погоню было уже бессмысленно. Маг проглотил досаду, вспомнив, что уж в Келанге-то этот щенок от него не уйдет. И не один он.

Войско Вальборна тем временем спешило назад в Келангу.

Зеленовато-серой толпой шагали пешие воины, поскрипывали на ухабах телеги с войсковым добром, последними ехали конники из Бетлинка, готовые прикрыть остальных в случае погони. Вальборн подозвал к себе скачущего поблизости охотника:

— Тревинер!

— Да, мой правитель! — развернул свою кобылу охотник.

— Есть важное дело.

— Я весь внимание, — оскалился в улыбке Тревинер.

— Ты еще не забыл, что наш молодой приятель Альмарен ушел на Керн?

— Припоминаю.

— Когда, по-твоему, он должен вернуться? Тревинер задумался, вскинув взгляд куда-то к верхушкам деревьев:

— Он не привычен к лесу, мой правитель. Но, если парень еще жив, примерно в эти дни он дошел до вулкана. Недели две — и он будет у Бетлинка.

— Магистр просил встретить его. В лесу полно уттаков.

— О чем речь, мой правитель! Я знаю окрестности замка, как свой походный мешок, — жизнерадостно ответил охотник. — Кстати, о мешке… надо бы наполнить его — я могу там долгонько прооколачиваться.

— Иди в обоз и возьми все, что нужно. И перестань скалиться — это тебе не увеселительная прогулка.

— Лучше меня этого не понимает никто! — еще шире улыбнулся Тревинер и направил свою Чиану к обозу.

По прибытии в Келангу Вальборн разместил войско на большой поляне к западу от города и отправился во дворец. Он знал, что в любом случае не угодит своему дядюшке, и заранее настроился быть терпеливым и сдержанным.

Вальборн чувствовал свою правоту — он не погубил отряд в заведомо проигрышной схватке, а привел в город, где, конечно, понадобятся люди для обороны крепостной стены, — и надеялся, что Берсерен не так глуп, чтобы, прокричавшись, не понять очевидного.

Он подождал, пока стражники разведут узорчатые чугунные створки ворот, оставил коня и пошел вглубь дворцового парка. Посыпанная битым камнем дорожка привела его к двухэтажному зданию, длинной лентой вытянувшемуся посреди невысоких парковых посадок. Вальборн прошел вдоль веранды первого этажа дворца к широкой и низкой лестнице парадного входа. Оказавшись внутри, он сразу же ощутил суету и напряжение, создаваемые многочисленными слугами, снующими по коридору. Из-за двери обеденной комнаты Берсерена раздался гулкий металлический стук упавшего блюда, а вслед за звуком оттуда выскочила перепуганная служанка с серебряным подносом в руке. Берсерен обедал.