Оргазм сжал ее в своих крепких объятиях. Но в последние мгновения Розину вдруг охватили сомнения: она не была уверена, что хочет кончить именно в такой позе, прижатой спиной к железному поручню мостков и с пальцем механика Перкинса в своем анусе. Не лучше ли обострить ощущения, прижавшись задом не к перилам, а к ребристому металлу мостков? Ведь именно в таком положении она увидела себя во сне, когда ненадолго задремала, устав от мастурбации. А что, если то было видение, а не сон? Может быть, само провидение привело ее в полночь в чрево корабля, напоминающее преисподнюю?

Перкинс нарушил ход ее размышлений, покрутив пальцем в ее анусе.

Розина взвизгнула и завертела задом.

Механик ухмыльнулся и произнес:

— Следуй за мной! Сейчас ты испытаешь нечто такое, чего не забудешь до конца своих дней.

Он схватил ее за волосы и поволок куда-то по мосткам, не обращая внимания на ее жалобное повизгивание.

Розине вдруг стало страшно. Спасти ее от разъяренного судового механика, в котором она сама же и разбудила зверя, было некому. И сколько бы она ни взывала о помощи, ее воплей и криков все равно никто бы не услышал.

Наконец Перкинс завел ее в сумрачную галерею, где стоял оглушительный шум и пол дрожал от вибрации, исходившей от кожуха громадного гребного винта, тускло блестевшего в полумраке.

Розину охватил ужас.

Злорадно ухмыляясь, механик усадил ее верхом на вибрирующий стальной кожух, похожий на ствол громадного рухнувшего дерева, и Розина поняла, что ей действительно предстоит испытать нечто необыкновенное.

Горячий и гладкий металл жег ее растянутую до предела промежность. Влажные и липкие половые губы начали привариваться к нему. Вибрация вызывала искру в клиторе и, распространяясь вдоль позвоночника, отупляла мозг. В ушах возник ровный гул. Груди стали похожи на дыни. Перкинс вывернул ей за спину руки и гнусно расхохотался.

Он знал наверняка, чего хочет добиться, и крепко сжимал рукой ее запястья. Внезапно он толкнул ее в спину и вытянул ее руки вперед. Розина прижалась грудями к горячему вибрирующему металлу, и от ее отвердевших сосков по всему телу растеклось тепло. Корабль сильно качнуло, и Розина, ударившись о кожух носом, прижалась к нему животом.

Что же еще приготовил для нее Перкинс? Обернуться она не осмеливалась, понимая, что сопротивляться бессмысленно, он все равно осуществит свой дьявольский план. Розина решила расслабиться и наслаждаться.

Однако расслабиться, сидя на громадном стальном вибрирующем пенисе, было непросто. Приходилось сжимать оболочку гребного винта ногами и плотнее прижиматься к нему животом и грудью, чтобы не соскользнуть в неведомую пугающую темноту. На ее оттопыренный зад легла сильная мужская рука, и Розина все-таки обернулась.

Судовой механик Перкинс стоял у нее за спиной абсолютно голый, широко расставив крепкие волосатые ноги и выставив вперед, словно пику, эрегированный пенис. Яички болтались в морщинистом кожаном мешочке из стороны в сторону, словно маятник.

У Розины помутилось в глазах. Рука Перкинса сжала ее горячую ягодицу, ощупала ее выпуклости и вогнутости, и один из пальцев стал совершать круговые движения в ее анусе. Затем он помассировал ей промежность и проник во влагалище. Розина задрала зад, стремясь усилить приятный контакт. Перкинс шлепнул ее ладонью по оттопыренной попке, резко вогнал палец в ее задний проход и расхохотался.

Корабль плавно покачивался на волнах.

Кожух гребного винта вибрировал.

От множества непривычных ощущений Розина покрылась липким потом. Промежность, мокрая от ароматных соков, скользила по поверхности стального кожуха. Палец судового механика ритмично двигался туда-сюда в ее заднице.

Розина чувствовала себя на седьмом небе. Ей еще никогда не доводилось ощущать у себя между ног такую твердую, горячую и вибрирующую штуковину. Но Перкинс не собирался успокаиваться. Он наклонился и крикнул ей в ухо:

— Твои смелые фантазии включали знакомство твоей игривой попки с моим затейником? Ей понравятся его фокусы.

Розина предпочла промолчать, она вообще не любила распространяться о своих вкусах и склонностях, считая, что женщину должна окружать тайна.

Перкинс гнусно рассмеялся и встал так, что головка его пениса почти касалась ее губ, схватил ее за ухо и велел ей облизать ему яички.

Розина неохотно оторвала свой зачарованный взгляд от его пениса, увитого вздувшимися синими венами, и стала облизывать его морщинистую волосатую мошонку. Затем она начала лизать основание члена и блестящую лиловую головку, слегка солоноватую на вкус. Это привело ее в жуткое возбуждение, у нее свело живот и заломило в заднем проходе. Соки хлынули из лона на стальной кожух гребного винта бурными потоками и зашипели, испаряясь.

Головка члена подрагивала у нее во рту от прикосновений ее шаловливого языка. Розина стала ее жадно сосать, сглатывая обильную слюну, кивая головой и вибрируя вместе с кожухом, на котором она сидела.

Огромный океанский лайнер величественно плыл по темной водной глади, разрезая носом волны. И ни одна живая душа на его борту не подозревала, что на защитной оболочке гребного винта сидит верхом голая пассажирка, путешествующая в каюте первого класса, и делает минет судовому механику.

Перкинс браво подбоченился, выпятил грудь и пошире раздвинул ноги, очевидно для пущей устойчивости. Впрочем, Розина и так не дала бы ему упасть, настолько крепко она сжимала его член в своей оральной полости. Ее зад вызывающе оттопырился, груди болтались над стальной трубой, покачиваясь вместе со всем кораблем, а язык суетливо обхаживал головку пениса, который то входил в ее рот до гортани, то выходил из него почти целиком.

— Ты сосешь, как профессиональная соска, — прорычал Перкинс. — И как это я сразу не распознал в тебе шлюху! Нужно было проводить тебя до каюты, хорошенько оттарабанить и заплатить за твои услуги ровно пять фунтов. Ха-ха-ха! А теперь соси, пока я не велю тебе прекратить, потаскушка!

От этих оскорбительных эпитетов Розина раскрыла рот. Перкинс хлестнул ее по заднице кожаным ремнем и рявкнул:

— Я приказал тебе сосать, пока я не скомандую «отбой»!

Он снова огрел ее ремнем.

Розина лизнула головку, но сосать не стала.

От нового удара ее промежность свело спазмом, а в глазах потемнело. Придя в себя, она укусила его за мошонку. Удары ремнем посыпались на нее градом, и вскоре спина ее сплошь покрылась красными рубцами, срамные губы безобразно распухли, а в анусе возник пожар. Розина была от всего этого в полном восторге.

— Соси, похотливая сучка! — приговаривал судовой механик.

Розина закрыла глаза и зарычала, впадая в неистовство.

— Я превращу твой зад в кровавый фарш, если ты не будешь выполнять мои приказы, драная кошка! — крикнул Перкинс и опять огрел ее ремнем по ягодицам.

По животу Розины расползлась тягостная боль, в промежности заломило, анус сжался, а в матке возникло легкое покалывание. Розина открыла рот еще шире и заглотила пенис. Перкинс удовлетворенно крякнул и застонал, головка члена стала разбухать и пульсировать. Механик стал хлестать ее ремнем по ягодицам так, что из глаз у нее брызнули слезы, а промежность прилипла к горячему стальному кожуху.

Зажмурившись и плотно обхватив пенис губами, Розина легонько прикусила его основание. Перкинс поспешно вытянул член у нее изо рта. Она лизнула его головку, и механик вновь вогнал ей в глотку свой причиндал, схватив для полноты ощущений ее за уши. Тут ее живот задрожал, клитор завибрировал, и она поняла, что приближается оргазм. В последнее время это всегда случалось с ней за несколько мгновений до эякуляции. Она приготовилась насладиться вкусом спермы, но Перкинс неожиданно извлек пенис у нее изо рта, сжал головку пальцами и с диким ржанием племенного жеребца исторг тугую струю семени ей в лицо. Едва не угодив ей в глаз, беловатое желе потекло по ее щекам, губам и подбородку.