‑ Скатертью дорога, ‑ резко отозвался барон.

Он начал подниматься по ступеням вслед за Ведрисом.

‑ Мне нужно вернуться в рыбацкий посёлок после обеда, ‑ сказала Оаме и Квабену Сэндри. ‑ Встретимся здесь в три?

Они поклонились в сёдлах и забрали поводья её кобылы. Сэндри побежала догонять герцога и Барона Эрдогана. Барон как раз говорил:

‑ …и ваши планы на остаток утра?

Герцог вздохнул.

‑ Я думаю, я полежу до обеда.

Две недели тому назад, когда ему позволили покидать свои покои и спускаться вниз, для него разместили диван в одной из выходивших в фойе гостиных. Тот факт, что он сразу прошёл в ту гостиную на первом этаже и закрыл за собой дверь, красноречиво свидетельствовал о степени усталости герцога.

Эрдоган повернулся к Сэндри, подбоченясь.

‑ Он что, вот так случайно проезжал мимо места преступления? ‑ едко спросил он.

‑ Я ничего не могла поделать, ‑ сообщила ему Сэндри. ‑ Ты же его знаешь.

Эрдоган вздохнул и потёр лысину.

‑ Пришла почта, ‑ сказал он.

Сэндри уже успела выяснить, что извиняться за резкости было не в его натуре.

‑ Честно говоря, я уже не знаю, что отвечать Лорду Фрэнстену.

Сэндри не нравился амбициозный старший сын герцога. Она уже встречалась с ним, и со дня сердечного приступа герцога тон писем Фрэнстена становился всё более самонадеянным — как будто он уже унаследовал титул.

‑ Скажи ему и этой его алчной жене, что Дедушка вычеркнул их из своего завещания.

Дверь гостиной открылась.

‑ Не думайте, что такая мысль не приходила мне в голову, ‑ тихо сказал герцог. Дверь снова закрылась.

‑ Чудесно, ‑ пробормотал Эрдоган, направляясь по коридору в большой кабинет, где он вёл дела в Цитадели Герцога.

Сэндри устало последовала за ним. Ей не хватало её старой жизни, которая была у неё до того, как она стала следить за здоровьем не желавшего ничей опеки человека и разбираться с сотнями слуг, один обидчивее другого. Она мечтательно подумала о коттедже Дисциплине в Спиральном Круге. К тому времени Ларк наверное сидела за своим ткацким станком, работая над своим последним творением. Она даже завидовала Паско, который к этому моменту наверное гулял по рынку с друзьями, ни о чём не заботясь.

‑ Паско! ‑ обитый конец дубинки ударил его по виску достаточно сильно, чтобы заставить покачнуться. ‑ Проклятье, мальчишка, будь внимательнее! Умение обращаться с дубинкой может однажды спасти твою глупую башку в тёмной аллее! ‑ разгневанная на своего младшего сына, Зара Акалон отбросила с лица локон тёмных, волнистых волос.

Она была высокого роста женщиной под сорок, скорее миловидная, чем красивая, с сильными чёрными бровями, тёмными глазами и широким, решительным ртом. Пропитанная потом хлопковая рубаха липла к её спине. Она нетерпеливо оттянула ткань от своей груди, слегка махнув ею, чтобы остудить кожу.

‑ Я сказала тебе один раз, я сказала тебе сотню раз…

‑ Грёзы наяву погубят меня, ‑ произнёс он вместе с ней. ‑ Прости, Мама.

‑ Пас-ко поби-и-ли, Пас-ко поби-и-ли, ‑ злорадно пропела его двоюродная сестра Рэйха́на.

Во дворе собрались все пятеро из Дома Акалон, бывших одного с Паско возраста или немного старше. Там его мать Зара учила их обращению с традиционным оружием Стражи Провоста — посохом, дубинкой, утяжелённой цепью, — а также рукопашному бою.

‑ Я побью тебя, Рэйха, ‑ тихо сказал Паско уголком рта.

Дубинка легко стукнула его подбородок.

‑ Сначала научись защищаться, прежде чем идти самому раздавать тумаков, ‑ посоветовала его мать. ‑ И у вас, всех остальных, тоже не настолько хорошо получается, чтобы вы могли третировать его.

Она со змеиной стремительностью развернулась и нанесла Рэйхе верхний удар дубинкой. Девочка заблокировала её своей дубинкой, почти так же быстро, как и сама Зара. Сосредоточившись на опускавшейся на неё дубинке, Рэйха не заметила, как Зара вытянула обутую в сапог ногу и сделала подножку. Рэйха упала, не забыв однако держать дубинку так, чтобы блокировать любые удары сверху.

‑ Неплохо, ‑ одобрительно сказала Зара. ‑ Смотри на оружие ровно столько, сколько необходимо для определения направления удара. Твоё основное внимание должно было быть сосредоточено на моей груди. Движения моего тела предупредили бы тебя о подножке.

‑ Ага, как же, ‑ пробормотала Рэйха.

Зара злобно осклабилась.

‑ Может быть и нет, ‑ она обвела взглядом свою маленькую группу. ‑ Суть всего этого в том, чтобы вы вернулись со стражи домой живыми. Чтобы добиться этого, вы должны быть внимательными. Жить текущим моментом. Оставаться открытыми для всего вокруг вас — запаху, звуку, видимому…

Её дубинка мелькнула вверх и вбок. На этот раз Паско был готов — он видел, как напряглись обтянутые бриджами мускулы ног Зары. Он заблокировал её своей дубинкой и схватил её запястье свободной рукой. Вывернув его, он потащил её вниз и поперёк себя. Как только она оказалась на полу лицом вниз, он заломил её руку ей за спину. Полуприсев, он прижал позвоночник своей матери коленом.

‑ Я могла бы избежать захвата, мальчик, ‑ сказала она слегка приглушённым кирпичным полом двора голосом.

Паско отпустил её.

‑ Я знаю, Мама.

Когда она начала с трудом подниматься, он протянул ей руку. Зара взяла её, и в следующий миг Паско оказался в воздухе.

Сжавшись в клубок, он развернулся и приземлился на ноги, не долетев до опоясывавшей двор галереи колонн. Встав на цыпочки, он отвесил матери свой слишком низкий «дурашливый» поклон. Выпрямившись, он встал на самые кончики пальцев ног, качнулся вперёд, как если бы потерял равновесие, и кувыркнулся в воздухе, приземлившись на ноги, разнеся руки в стороны.

Зара бросила на него сердитый взгляд.

‑ Это что, попытка очаровать меня, чтобы избежать тумаков? ‑ поинтересовалась она.

Паско склонил голову.

‑ Я живу ради тумаков, ‑ смиренно сказал он.

Мать не могла сердиться на него долго.

‑ Бери дубинку. Все, вставайте в ряд. Будем заниматься комбинациями удар‑и‑блок до обеда.

Паско откинул тёмные волосы с лица, и взял протянутую Рэйхой дубинку.

‑ Мама, а ты когда-нибудь слышала про магические танцы? Ну, про магов, которые танцуют, и их танцы — заклинания?

‑ Курам на смех, ‑ прямо заявила Зара. ‑ Вставай в ряд, сейчас же.

Паско сделал как было велено. Когда мать начала выкрикивать движения комбинаций, он сконцентрировался на них, по крайней мере до тех пор, пока не зазвонил обеденный колокол.

Пока молодые люди мылись перед едой, Хэйдэ́йси, двоюродная сестра Паско, ткнула его локтем.

‑ Когда же ты наконец вырастешь? ‑ потребовала она. ‑ Танцевать магию, Паско, ты спятил? Что дальше? Танцевать богатство в наши карманы?

‑ Да ладно, Хэ́йдэй. Он что угодно скажет, лишь бы семья позволила ему скакать на цыпочках с полуголыми танцоршами, ‑ съязвил один из его двоюродных братьев, Ва́ни. ‑ Это же лучше, чем работать ради пропитания.

‑ Чем раньше ты взглянешь правде в лицо, тем счастливее будешь, ‑ сообщила Рэйха Паско с высоты мудрости своих шестнадцати лет. ‑ Ты — Акалон и Кейс. Твоя жизнь — работа ястребом.

‑ Есть много Акалонов и Кейсов, которые не работают ястребами! ‑ возразил Паско.

Все уставились на него, как бы говоря «не трать впустую наше время».

‑ Если хочешь иметь хоть какой-нибудь вес в семье, станешь ястребом, ‑ сказала ему Хэйдэй, вытирая руки.

‑ Она права, ‑ сказала Рэйха. ‑ Кроме того, ты — единственный сын Макарина и Зары. Ты должен быть ястребом, ‑ она зашла внутрь вслед за Хэйдэй.

‑ Скакун, ‑ подколол Вани.

Он резко хлестнул Паско полотенцем, задев его щёку.

Паско взвизгнул. Прижав руку к оставленной полотенцем ссадине, он злобно глянул на Вани, который неторопливо заходил в дом. Однажды, сказал Паско сам себе, он заставит Вани заплатить за все его хлестания полотенцем.

Герцог вышел из гостиной посвежевшим и присоединился к Сэндри и Барону Эрдогану за ленчем. Затем они посвятили себя делам Цитадели Герцога и его владений. За прошедшие со дня сердечного приступа герцога недели, когда он отдыхал в течение всего послеполуденного периода, Эрдоган и Сэндри привыкли встречаться в находившемся неподалёку кабинете, чтобы разбираться с накопившейся работой. В тихие послеполуденные часы Сэндри с благословения Эрдогана брала на себя придворные финансовые отчёты. Ей это позволяло заниматься чем-то полезным, а ему оставляло меньше работы.