— Да и мне тоже, — согласился Кен. Некоторое время он сидел, задумавшись. Потом сказал:

— И все же здесь что-то не так. Как слуга, Дэйвис оставляет желать лучшего. Посмотри завтра внимательно на участок вокруг дома. Сразу бросается в глаза, что за ним ухаживают не лучшим образом. Я всегда удивлялся, что Мэгги держит его, когда можно найти куда более умелого и добросовестного человека.

Я задумалась. Действительно, учитывая, что Дэйвис жил при доме, приусадебный участок должен был бы выглядеть более ухоженным. Неожиданно мне вспомнился случай с упавшей люстрой. Неужели нельзя было вовремя заменить цепь?

— А если Мэгги не может его уволить? Допустим, он имеет какое-то влияние на нее, достаточное, чтобы не потерять свое место, — осторожно предположила я.

Кен улыбнулся и похлопал меня по руке.

— Все может быть. Но, честно говоря, это напоминает плохой детектив. Мне кажется, здесь вполне уместно замечание Мэгги: мы делаем из мухи слона. Допустим, что Дэйвис — прохвост и бездельник. Но Мэгги стареет и становится не слишком требовательной. Возможно, она никогда и не задумывалась о том, чтобы сменить его. Или, может быть, она довольна его работой. Или просто мало ему платит.

В это время официант принес закуски и мы сменили тему разговора.

— Откровенно говоря, у меня на уме сейчас более важные проблемы, — сказал Кен.

— Какие же? — спросила я.

— Например, как добиться любви одной очаровательной молодой леди, — улыбнулся он.

Я старалась, не показать, как взволновали меня эти слова.

— А если вдруг добьешься? Ты надеешься на легкий роман, или у Вас серьезные намерения, сэр?

— Самые несерьезные, — сказал Кен.

Должно быть, мое удивление было так заметно, что он рассмеялся и добавил:

— Конечно, смотря с какой стороны посмотреть. Мне, например, всегда казалось, что в женитьбе присутствует элемент несерьезности.

Я рассмеялась вместе с ним и подумала, что ему нечего добиваться. Молодая леди, о которой шла речь, уже давно влюблена в него.

Удивительно, как быстро и незаметно изменилось мое отношение к Орлиному Гнезду. Я приехала сюда с чувством радости и восхищения, но прошло совсем немного времени, и это чувство исчезло. Его сменили дурные предчувствия. Я все время ждала чего-то страшного. Казалось, меня окружают сумрачные тени, которые исчезают днем в лучах здравого смысла и возвращаются при наступлении темноты. Я думала о призраках в переносном смысле, призраках из прошлого Мэгги. Но еще не знала, насколько близка к истине. Призраки Орлиного Гнезда существовали не только в воображении тети.

Через несколько дней после нашей с Кеном прогулки произошел еще один странный случай. В то время все происшествия были слишком разрозненными, чтобы увидеть в них закономерную цепочку событий, ведущих к трагедии.

Однажды за полночь я вышла из комнаты. Спать не хотелось, и я решила спуститься на кухню выпить стакан воды. Ночь была светлой, и мне не пришлось включать свет. Я медленно спускалась по широкой винтовой лестнице, когда какое-то движение внизу заставило меня остановиться. Фигура в белом бесшумно скользнула по коридору и исчезла в библиотеке. Я застыла, руки взметнулись к груди, сердце бешено застучало.

Постояв немного и успокоившись, я подумала, что все это глупо. Меня никогда не интересовали разговоры о призраках, и я не верила в них. Это был живой человек — Мэгги или Элиза. Конечно, в темноте невозможно было различить, кто именно, но логика подсказывала, что кто-то из них двоих.

Я начала спускаться дальше, когда фигура выплыла из библиотеки, лишь на мгновение оказавшись в полосе лунного света. Но этого оказалось достаточно. Узнав Мэгги, я хотела окликнуть ее, но что-то остановило меня. С бледным, отрешенным лицом она бесшумно и быстро пересекла холл и вошла в солярий. Казалось, она что-то ищет.

В конце концов это было не мое дело. Тетя имела полное право расхаживать по собственному дому в любое время суток. Я повернулась, чтобы подняться в свою комнату, решив, что мне уже не хочется пить.

— А вот и ты! Я знала, что ты сегодня придешь. Я говорила ей, а она не верила! — раздался вдруг голос Мэгги за моей спиной.

Я вздрогнула и обернулась. Тетя стояла возле лестницы и смотрела вверх в мою сторону. Потом неожиданно быстро приподняла полы халата и начала подниматься. Я стояла в тени, скрытая высокими перилами, так что она не могла ясно разглядеть, кто это там, наверху.

— Мэгги... — позвала я, испуганная ее странным поведением.

Услышав мой голос, она замерла, потом снова подняла голову и, прищурившись, посмотрела вверх, стараясь разглядеть меня в темноте. Через мгновение тетя поняла, кто стоит, на лестнице. Я увидела, как по ее лицу прошла тень разочарования. Мэгги вздохнула, и ее расправленные плечи снова опустились.

— Мари! Что ты здесь делаешь? Почему не спишь? — спросила она.

— Я вышла, чтобы выпить воды, — только и оставалось ответить мне. Почему-то я испытывала безотчетное чувство вины, как ребенок, застигнутый за шалостью. — Что-нибудь не так, Мэгги?

— Не так? — Она удивленно взглянула на меня, затем устало покачала головой. — Нет, все в порядке. Я теперь часто брожу по ночам, когда не могу заснуть. Это еще один признак старости.

— Может, я... могла бы составить вам компанию? — спросила я.

— Нет, это ни к чему... — внезапно она умолкла и заплакала. Мэгги прикрыла лицо руками, плечи ее вздрагивали от рыданий.

— Тетя! — воскликнула я, бросаясь к ней.

— Нет! — сказала она; качая головой. — Все в порядке. Это сейчас пройдет. Оставь меня, пожалуйста.

Она повернулась, быстро спустилась по лестнице и снова скрылась в библиотеке. В каком-то оцепенении я стояла и слушала ее глухие рыдания. Потом, очнувшись, вернулась в свою комнату, хотя сердце разрывалось от мысли, что оставляю тетю в таком состоянии. У меня не выходили из головы ее слезы и волнение, с которым она окликнула меня на лестнице: «А вот и ты... Я знала, что ты придешь...» Ясно, что Мэгги приняла меня за кого-то другого. Но за кого? За Элизу? Но, насколько мне известно, Элиза в этот вечер никуда не выходила. А если не Элизу, то кого же еще она надеялась встретить ночью в собственном доме? У меня холодок пробежал по спине от мысли, что кто-то неизвестный мог бродить ночью по коридорам. Почему Мэгги была так разочарована, узнав меня? «Я говорила ей, что ты придешь...» Кому она это говорила?

Вопросы роились в моей голове, возвращаясь снова и снова даже во сне, так что, проснувшись утром, я чувствовала себя более уставшей, чем накануне. И ни на шаг не приблизилась к разгадке.

За завтраком Мэгги ни словом не обмолвилась о нашей ночной встрече. Следуя ее примеру, я тоже избегала этой темы. Мне даже показалось, что она обо всем забыла. И тут появилась новая мысль: что, если тетя страдает лунатизмом? Но ведь я ничего не знала об этой болезни, поэтому решила расспросить об этом Кена.

— Если ты сегодня свободна, я хотела бы взять тебя с собой на студию. Думаю, это будет интересней, чем ваши бесконечные поездки по городу. Знаешь, несмотря на годы, они все еще принимают меня как королеву! — бодро сказала Мэгги.

— Но вы и есть королева экрана! — ответила я.

Тетя усмехнулась, хотя я знала, что ей приятна эта лесть.

— Вдовствующая королева. В любом случае ты сможешь посмотреть, как делается настоящее кино.

— С удовольствием! — сказала я. Мне действительно очень хотелось побывать на киностудии, и я давно уже втайне надеялась, что Мэгги сможет повезти меня туда.

— Ты водишь машину? — спросила она. Я кивнула.

— Отлично. Я буду готова через полчаса.

Конечно, через полчаса она не была готова. Мэгги привыкла задерживаться. Но когда она спустилась минут через сорок, это была женщина, которую я никогда не видела раньше. Несмотря на возраст, все в ней подчеркивало величие кинозвезды номер один. На ней было изысканное яркое платье, накидка, отделанная леопардом, и золотистый парик. Умело наложенный грим придал лицу волшебное обаяние. Но что особенно делало ее молодой и красивой, это фигура: тетя все еще была стройна и все еще держала себя с уверенностью первой красавицы.