Почему он меня не слышит? Неужели пузыри в его голове взрываются так громко? В панике оглядываюсь. Вижу, как Стас держится за живот, морщится, как Олег безуспешно тянет Диму на себя и кричит. Вижу, как Артем лежит на полу. Обездвижено. И еще вижу его окровавленное лицо, превратившееся в сплошной темно-бардовый ком. И тут во мне что-то стреляет. Это я виновата, я допустила все, что сейчас происходит! Отталкиваю в сторону Лену, вырываюсь вперед и кидаюсь к Диме на спину.

— Хватит! — сначала думаю молотить по ней руками, но потом решаю просто обнять парня за талию. Крепко-крепко. — Пожалуйста, прекрати! Ты убьешь его. Дима! Прошу тебя.

У меня нет сил сжимать его тело, но я сжимаю. Плачу, однако, не размыкаю рук, не сдаюсь.

— Ради меня, прекрати! Дима! Ради Арины!

И тут вдруг происходит нечто невероятное. Парень замирает. Молча, медленно отпускает голову Тёмы вниз, оборачивается и испуганно встречается со мной взглядом.

Я бы все отдала, лишь бы не видеть его глаз. В них больше нет гнева. Нет. В них дикий страх. Дима, словно спрашивает меня: что я натворил? Что наделал? А я не могу ему ответить. Трясусь и плачу, как сломленный, слабый ребенок. Рассматриваю его потное, красное от капель крови лицо, рассматриваю его глаза, и стискиваю себя за талию сильно-сильно, надеясь проснуться, очнуться. Надеясь, вернуться к реальности. Но не выходит. Вот она — реальность: в Диме, в его дрожащих руках, в его испуге и ненависти. Вот она — правда.

Уже через секунду парень срывается с места и убегает.

— Нет, — покачивая головой, протягиваю я и закрываю ладонями мокрое от слез лицо, — не уходи, Дима, не надо. Пожалуйста.

Но я даже не бегу за ним, потому что в глубине души знаю: мне не вернуть его.

— Мира.

— Не трогай меня! — отскакиваю от Лены, как от огня. Подхожу к стене и плача, облокачиваюсь об нее всем телом. Что же мне делать, что делать? Как я без него? Как?

Думаю, мы ждали этого момента с той самой минуты, как решили быть вместе. Каждый из нас знал — кто-то сорвется первым. Один опередит другого. Но боль все равно дикая. Я так хочу повернуть время вспять и, прежде чем он уйдет, закричать — мне плевать. Кажется, я люблю тебя, Дима, люблю! Но теперь поздно. Поздно говорить, думать, мечтать. Я потеряла его на слишком долгий промежуток времени, которого мое сердце может не выдержать. Раскрываю глаза, вижу Артема, стонущего на полу, и медленно подтягиваю к нему свое ватное тело. Касаюсь дрожащими пальцами его избитого лица. Шепчу:

— Извини.

А он не отвечает. Приподнимает руку и накрывает ею мою ладонь. Уверена, вокруг уже носятся ребята, уже собирают вещи, звонят в скорую. Но я не вижу их. Я даже Артема не вижу. Я смотрю перед собой и думаю о том, что не могу бросить Диму. Нет. Не могу оставить его здесь. Медленно поднимаюсь на ноги, все-таки выхожу из здания. Кричу его имя, вырываюсь из рук Олега, пытающегося затащить меня в машину, дерусь. Но в скором времени сдаюсь.

Обещаю себе найти Диму любой ценой позже, отыскать в городе, извиниться, поговорить. С этими мыслями засыпаю, и просыпаюсь уже в совсем другом мире. В мире, где я опять одна и где лимит случайных счастливых совпадений, к сожалению, исчерпан.

Я прихожу в кафе утром. Вспоминаю, как совсем недавно нашла на одном из этих маленьких столиков желтый, бумажных самолетик и сжимаю на груди руки. Небо все такое же серое, ветер играет с моими короткими волосами. Я тяну на себя дверь, перешагиваю через порог и вдруг понимаю, что уже не чувствую былой свободы, былого легкомыслия. Теперь все слишком сложно.

Оглядываюсь. Люди не обращают на меня никакого внимания, собственно, и я не смотрю на них. Подхожу к барной стойке, замечаю лицо знакомой девушки и говорю:

— Вы не могли бы позвать Диму.

Она оборачивается. Вскидывает тонкие, отвратительные брови и удаляется, не сказав мне не слова. Видимо, месть. Обреченно сутулюсь, кладу руки на стол и обессиленно опускаю голову: мне тяжело дышать, мне страшно, мне хочется проснуться. Мама. Мама помоги мне.

— Мира?

Я резко выпрямляюсь и едва не вскрикиваю от счастья. Передо мной один из близнецов: Женя или Сережа. Сейчас это не важно! Я улыбаюсь и вскакиваю, будто ошпаренная.

— Привет! Как я рада тебя видеть.

— Что ты здесь делаешь? — он отводит взгляд, и становится ясно: парень все знает. Он в курсе того, что вчера случилось. Изначально меня пугает данная мысль, но затем я вдруг понимаю: если Сережа/Женя знает о том, что произошло, значит с Димой все в порядке, и он благополучно добрался до города!

— Где он? — только и спрашиваю я, выдохнув весь накопленный в легких воздух. Хватаю парня за плечи и с блестящими от надежды глазами повторяю, — где?

— Мира, не надо.

— Что не надо?

— Не надо меня спрашивать.

Женя/Сережа неожиданно отходит в сторону, берет пустой поднос и решительно несется в комнату для персонала. Это сбивает меня с толку. Несколько долгий, вечных секунд я просто не могу пошевелиться, стою, борюсь с прикатившими к глазам слезами, но затем вдруг внезапно злость заставлять отмереть все мое тело. Резко и отчаянно. Я срываюсь с места и оказываюсь перед парнем как раз в тот момент, когда он собирается перешагнуть порог служебного помещения.

— Что с Димой? Ответь.

— Я не могу.

— Почему? Пожалуйста, прошу тебя. Мне нужно поговорить с ним.

— Мира, но он не хочет тебя видеть, — парень тяжело выдыхает, — слышишь? Не хочет.

— Это ложь.

— Серьезно? Ты, правда, так думаешь? А мне кажется, это вполне логичная концовка вашей странной истории.

— Нет, — покачиваю головой, — ты не понимаешь, о чем говоришь! Это не конец, это просто препятствие. Я должна его увидеть! Прошу тебя, просто…, просто скажи мне, где он?

— Это невозможно.

— Почему невозможно?

— Потому что Дима уехал, Мира. Два часа назад. Он уехал, и возвращаться не собирается.

Я замираю. Пальцы обессиленно выпускают металлическую дверь и становятся ледяными. Морщусь, переспрашиваю:

— Уехал?

— Да. К родственникам. — Увидев мою реакцию, Женя/Сережа смягчается. Выдыхает, поддерживая, кладет ладони на мои худые плечи, но мне уже не вернуть былого равновесия. Я испуганно поднимаю взгляд, смотрю на парня и едва сдерживаю слезы. — Мира, это к лучшему.

— Не говори так.

— А что мне тебе сказать?

— Скажи, что ты солгал.

Но он молчит, и тогда я все-таки чувствую непослушные, горячие слезы на ледяных щеках. Отворачиваюсь, нервно вытираю лицо и гордо вскидываю подбородок. Все себе повторяю: это неправда, нет, это неправда! И медленно, последовательно рассыпаюсь на тысячи частей. На ватных ногах плетусь к выходу. Отталкиваю стеклянную дверь, вырываюсь на улицу и втягиваю в легкие воздух с такой силой, что становится дико больно. В панике оглядываюсь. Смотрю на людей, на столики, на машины, дорогу, дома, небо, и осознаю, что слишком громко дышу. Слишком. Что мне теперь делать. Он уехал. Дима бросил меня.

Закрываю руками лицо и горблюсь, словно меня грубо ударили в живот. Плечи трясутся, тело дрожит, шатается, и я отчаянно думаю о том, как бы с легкостью смогла избавиться от боли.

И вот тот самый момент, когда прошлое настигает меня: резко и безжалостно. Сценарий собственной смерти вновь обретает смысл, и мне вдруг больше не страшно, мне вдруг больше не больно, ведь я знаю, как от всего убежать. Как освободиться. Нужно просто покончить с собой.

Слезы послушно перестают обжигать щеки. Я задумчиво выпрямляюсь, поправляю волосы и уверенно иду к себе домой. Сегодня все кончится. Да, возможно, немного позже, чем следовало бы. Но, черт подери, какая разница? Чуть больше страданий, чуть меньше — чепуха. Прибавляю скорость. Несусь. Бегу. Без Димы мне нет смысла бороться за свое существование, нет смысла даже дышать, ведь именно он заставил меня жить, он подарил мне надежду. И он же ее у меня отнял.

Перебегаю через дорогу и уже вижу свой высокий, семиэтажный дом. Не останавливаюсь, пытаюсь сконцентрироваться на том, что сейчас с собой сделаю: лезвие или таблетки? А, может, крыша? Символично, не правда ли? Умереть в полете. В полете в бездну. Чем не женская смерть? Прыгнуть вниз, расколоть свою голову на несколько частей, потерять много крови, превратиться в желеобразный мешок с изломанными, торчащими костями. Отличная перспектива. Отличная! Почему бы и нет? Я ведь хотела умереть совсем недавно. Азарт не пропал, о да, я его чувствую в своей груди. Как завораживающе. Как интригующе. Мне пришлось пережить так много за две эти чертовы недели, мне пришлось столько испытать, столько прочувствовать, что сейчас самое время перечеркнуть весь этот путь и просто сигануть с крыши. Не так ли? Я не вынесла урок, я не поняла, что жить нужно, не смотря на боль и страдания. Я осталась прежней: слабой, эгоистичной, одинокой. И я опять обреку себя на смерть. В очередной раз. Ведь это нормально. Ведь это привычное для меня дело.