У меня есть друг. Фамилия его – Васильев. Юрий Иванович Васильев работает в нашем Всероссийском центре глазной и пластической хирургии главным инженером, хотя высшего образования не имеет и, как говорится, институтов не кончал. Но это человек того сорта или пошиба, про которых в народе говорят – русский Левша. Юрий Иванович Васильев английского языка, конечно же, не знает, но удивительно, что он совершенно запросто ориентируется в инструкциях к приборам на английском языке и налаживает их так, что мы, имея огромный комплект сложнейшего импортного медицинского оборудования, за много лет ни разу не вызывали иностранный сервис.

Юрий Иванович Васильев

– Флейш, наверное, барахлит, – бурчит он себе под нос, налаживая прибор и путая произношение английского слова flash (флаш), что означает вспышка.

Юрий Иванович пришел к нам тогда, когда мы были еще никем и ничем, и с тех пор бессменно работает у нас. Юрий Иванович, конечно же, выпивал, но бросил и говорит, что навсегда. Мы с ним большие друзья и на «ты», но меня он всегда называет «шеф».

Мои хирургические инструменты затачивает только Юрий Иванович, нередко матерясь по поводу качества стали.

– Ну что за сталь, что за сталь! Я же им, изготовителям, звоню и говорю, что сталь для глазного инструмента должна быть крепкая, очень крепкая. А они о марках стали говорят, оправдываются, но любой технарь должен чувствовать сталь на ощупь, чувствовать, какая она – крепкая или не крепкая, – нередко причитает Юрий Иванович, затачивая инструмент.

Юрий Иванович Васильев, естественно, в марках стали разбирается хорошо. Но он каким-то седьмым чувством способен определить качество стали и способен делать это безошибочно. Меня всегда удивляла эта его способность, которая казалась странной и необычной.

– Юрий Иванович, скажи, а как ты определяешь качество стали и, собственно, качество заточки инструмента? – помню, спрашивал я его.

– А черт его знает, шеф! Не знаю, чувствую, какая сталь, крепкая или нет. Задним чувством ощущаю. А что тут странного? Говорят, вон, внутри пирамид инструменты сами затачиваются. Потрогаешь инструмент, призадумаешься, внимательно призадумаешься, и чувство такое идет: если хорошее ласковое чувство – сталь хорошая, если плохое чувство – плохая сталь. Крепкая сталь всегда дает хорошее чувство.

Не помню точно, по-моему, в 1989 году, мы втроем – Юрий Иванович Васильев, я и Амир Юсупович Салихов – хирург и заместитель директора нашего центра, поехали в Египет для проведения глазных операций по нашей технологии «Аллоплант». Мы с Салиховым оперировали, а Юрий Иванович помогал нам, настраивая операционные микроскопы. Когда выдался свободный денек, нас повезли к египетским пирамидам на экскурсию.

Пирамиды Гизы, особенно пирамида Хеопса, поразили нас своим величием. Все мы трое невольно замолчали, видимо, погрузившись в такие глубинные чувства, которые, как нам казалось, исходили от самых истоков человеческого бытия. Эти чувства были приятны и в то же время носили необычайно грандиозный характер, связанный с ощущением того, что ты, человек, являешься не просто пылинкой, а представляешь собой достойную частицу мироздания. Эти чувства напоминали грезы, но они имели конкретный исторический оттенок, как бы констатируя величие человека. Амир Салихов сосредоточенно смотрел вниз, а Юрий Иванович теребил мочку уха…

– Сэр, плиз, бай ит (Сэр, пожалуйста, купите это), – раздался голос надоевшего торговца сувенирами, которые, как и таксисты в Москве, атакуют любого иностранца.

– Уходи к черту, уходи, понимаешь, у-хо-ди, – сердито по-русски сказал Юрий Иванович.

– Вери, вери гуд (очень, очень хорошо), – вторил торговец, подсовывая под нос Юрия Ивановича какую-то статуэтку. – Вери чип (очень дешево), вери, вери чип.

– По-английски надо говорить, Юра, скажи «ноу» или «гоу», – порекомендовал Амир Салихов.

– Ноу, я тебе говорю, – наконец произнес Юрий Иванович.

Мы подошли к пирамиде Хеопса. Огромные каменные блоки с высочайшей точностью уложенные друг на друга, простота и монументальность конструкции прежде всего обратили на себя внимание.

Египетские пирамиды

«Кто же ее построил? Люди, что ли?» – думал я, трогая и ощущая почему-то свою собственную тупость. Ощущение тупости было столь явным и неприятным, что я четко акцентировал на нем внимание. В то время я не понимал, что пирамиды выполняют на Земле очень разнообразные функции, одна из которых сводится к контакту земного разума с космическим разумом.

– Амир, Юра, я, почему-то, чувствую себя очень тупым, – сказал я.

Оба удивленно посмотрели на меня, но промолчали.

Юрий Иванович Васильев пощелкал по пирамиде, постучал по ней пальцем, призадумался и сказал:

– Крепкая… крепкая пирамида.

В этот момент мне, несмотря на нахлынувшее ощущение собственной тупости, казалось, что я счастлив оттого, что стою рядом с великой пирамидой, что мне, деревенскому парню, довелось побыть рядом с ней и почувствовать ее величественное влияние. Я чувствовал себя значительным, большим и… в то же время очень тупым. Мне мерещилось, что пирамида смотрит на меня, копается в моих мозгах.

Крепкая пирамида…

Усилием воли прогнав сентиментальные мысли, я спросил:

– Что ты сказал, Юрий Иванович?

– Крепкая пирамида, говорю, очень крепкая.

– А как ты это определяешь? Так же, как и сталь инструмента?

– Не знаю, но чувствую, что она крепкая.

В то время я вряд ли задумывался над тем, что блоки, из которых изготовлена пирамида, были принесены сюда за десятки километров, что современная техника не способна перетащить их и так уложить друг на друга, что в зазор между ними не входит даже лезвие ножа. Я просто об этом не думал, а был поглощен непонятно откуда нахлынувшим чувством собственной тупости. В то время я, естественно, не читал «Тайную Доктрину» Елены Блаватской и не знал, что по ее провидению египетские пирамиды были построены 75–80 тысяч лет тому назад, тогда, когда на острове Платона в Атлантическом океане жили атланты, обладавшие способностью вызывать антигравитационный эффект за счет своей психической энергии. Из популярной литературы я знал, что египетские пирамиды были построены 4–5 тысяч лет тому назад египтянами, которые даже не знали колеса. По понятным причинам, в глубине души, я удивлялся тому, как полудикие рабы под руководством жестоких жрецов смогли сделать эту титаническую и одновременно высокоинтеллектуальную работу, но я тут же прогонял эту крамольную мысль, искренне веря в то, что написано в советской литературе – то правда.

– Пирамида, по-твоему, крепкая как конструкция или крепкий камень, из которого она построена? – задал вопрос Юрию Ивановичу Амир Салихов.

– Камень – он везде одинаков. Крепко она сделана, невероятно крепко! Я поражаюсь технической мысли! Вот возьми, Амир, два одинаковых инструмента; по виду они могут не отличаться, но один сделан талантливо, другой – нет. Это невозможно изменить, невозможно вычислить, это можно только прочувствовать. Вот и здесь, я чувствую, гениально сделана пирамида, крепко, на века, – ответил Юрий Иванович и снова постучал по пирамиде скрюченным пальцем.

Гробница фараона