Случаи тяжелых психических заболеваний отмечены и у представителей некоторых других сект. Алма-атинская баптистка П. Т. слыла активисткой в своей общине, несмотря на то, что в течение многих лет она вела разгульный образ жизни. Безнравственность руководство секты не ставило ей в вину — ведь она сумела завербовать в общину пять человек. Но нас интересует другое: у этой верующей периодически случались тяжелые приступы депрессии. Ее младшую сестру В. Т., врача по профессии, это мало беспокоило, поскольку и сама она была верующей и все свое свободное время тратила на молитвенные собрания, спевки хора и т. д. А той порой старшая сестра дошла до полного духовного и морального краха и покончила жизнь самоубийством. Младшая также заболела тяжелым психическим расстройством и через некоторое время оказалась в психиатрической больнице.

Подобные случаи нисколько не беспокоят руководителей религиозных общин. Более того, нередки случаи, когда они сознательно доводят верующих до нервных срывов. Это наглядно показывает трагическая история Нины Н., бывшей работницы одной из московских фабрик. В ноябре 1959 года она покончила жизнь самоубийством, бросившись под электропоезд. Как установила судебно-психиатрическая экспертиза во главе с профессором Д. Лунцем, Нина стала жертвой запугивания пятидесятников. Когда у нее появились сомнения в вере, двум наиболее опытным сектантам было поручено «спасти» ее. Не отходя от нее ни на шаг, они постоянно угрожали ей «карой божьей». Являясь к ней ночью, запугивали предстоящим возмездием за «отступничество». Через некоторое время у Нины возник истерический психоз с наплывом ярких галлюцинаций религиозного содержания. Стоя во весь рост на кровати, она смотрела перед собой широко раскрытыми от страха глазами, как будто бы наблюдая за чем-то, проплывающим перед ее взором по воздуху. Потом лицо ее искажалось гримасой боли и отчаяния, и она в ужасе повторяла: «Бог!.. бог!.. бог!..». В конечном итоге — самоубийство.

Необходимо учитывать, что большинство душевнобольных верующих крайне неохотно прибегает к помощи психиатров, поэтому причины, характер и проявления их психических расстройств часто остаются клинически недоступными и неизвестными общественности, а иногда и самим больным. А если и сами родственники больного (как в истории сестер-баптисток) являются фанатично религиозными людьми, то становится понятным, почему факты, описанные нами, не могут считаться единичными.

Среди расстройств мышления особое место занимает бред. С этим словом в житейском представлении обычно связывается лихорадящий больной, выкрикивающий несуразные обрывки фраз. Он кого-то зовет или гонит, чего-то пугается или к чему-то стремится, видит и слышит то, чего нет на самом деле, иначе говоря, галлюцинирует. Так понимала бред научная психиатрия еще в прошлом веке. В наше время такое расстройство психики именуют делирием и отличают от истинного бреда.

Делирий — острое расстройство психики. Внезапно начавшись, он также быстро заканчивается. Основные причины делирия — тяжелые инфекционные заболевания, чрезмерное употребление алкоголя. В последнем случае делирий именуют «белой горячкой».

Истинный бред — это ложная идея или система идей, тесно связанная с личностными переживаниями больного и не поддающаяся разубеждению в обычных условиях. Такое определение позволяет отличить бредовые идеи от ложных или ошибочных суждений, а также от суеверий. Ошибочные суждения с большей или меньшей трудностью поддаются разубеждению. Суеверия носят, так сказать, общий характер и не связаны с данной конкретной личностью. Например, распространенное суеверие о черной кошке относится ко многим людям вообще, тогда как содержание бреда касается именно данного человека. Впрочем, та же черная кошка, перебежав дорогу перед суеверным больным, может явиться каким-то дополнительным фактором, ускоряющим формирование бреда преследования или отношения у этого больного, хотя никогда не будет основной причиной его заболевания.

Вообще значение непосредственного повода болезни (предшествовавшего душевного потрясения, тяжелого телесного заболевания и т. д.) остается во многих случаях не вполне ясным: что это — действительная причина психоза или только толчок, ускоривший развитие болезни, медленно развивавшейся ранее?

Содержание бреда бывает самым различным. При бреде величия, например, больной воображает себя гениальным писателем, великим изобретателем, самым могущественным человеком и т. д. Этот бред иногда достигает колоссальных размеров. Один больной с прогрессивным параличом утверждал, что он «полководец всех времен и народов», «трижды герой мира», другой с этим же заболеванием заверял окружающих в том, что у него бриллиантовые и золотые дворцы на всех планетах, третий считал себя «верховным правителем вселенной».

При бреде преследования и воздействия больные убеждены в том, что все происходящее в мире имеет к ним непосредственное отношение. Они жалуются, что их преследуют какие-то лица, хотят убить, отравить или отдать под суд; на них действуют лучами на расстоянии, гипнотизируют, «намагничивают» и пр.

Среди психических заболеваний, которые сопровождаются бредом, на первом месте стоит шизофрения. Характерной чертой шизофренического бреда является его нелепость, вычурность, непонятность. Такой бред обычно развивается на фоне ясного сознания: больной как-будто правильно понимает происходящее, полностью ориентирован в месте и времени и ведет себя почти так же, как раньше. Вместе с тем начинает высказывать странные идеи или рассказывать о таких своих ощущениях, которые поражают окружающих нелепостью и несуразностью.

У верующих шизофренический бред имеет, как правило, религиозное содержание, на первый план выступает стремление больного видеть какой-то особый, таинственный, символический смысл в случайных совпадениях, а обыденные поступки и слова окружающих людей он истолковывает как «наставление бога», «приказание святого духа». Верующие люди расценивают такие проявления болезни как «знамение свыше», потому некоторые высказывания душевнобольного человека могут оказать на них весьма опасное влияние.

После шизофрении эпилепсия — наиболее частое психическое заболевание. Свидетели эпилептического припадка запоминают его навсегда. Душераздирающий крик исторгается из груди человека, и больной как подкошенный падает. Изо рта у него появляется пена, а все тело сводят судороги, которые затем сотрясают его сильными толчками. Сознание полностью отсутствует. Все это производит устрашающее впечатление на окружающих. Эпилепсия с давних времен считалась «таинственной», даже «священной» болезнью. Вместе с тем знание о благополучных исходах припадка широко использовалось многими представителями религиозных и мистических учений, «наглядно показывающими», как путем заклинаний и других процедур можно «вырвать человека из лап дьявола». Через несколько минут после окончания припадка «дьявол» действительно «покидал» больного.

Чем чаще припадки, тем сильнее это отражается на личности больного. Мышление становится крайне обстоятельным, вязким. Человек тщательно вспоминает мельчайшие детали, события, о которых говорит, не может отбросить малозначительное и остановиться на существенном, с трудом переключается на другую тему. Характер эпилептиков отличает сочетание злобности, жестокости, мстительности со слащавой ласковостью и ханжеским самоуничижением. Другой их особенностью является чрезмерная педантичность и мелочная аккуратность во всех действиях.

Верующим больным нередко свойственна фанатичная религиозность. Она является основой их бреда. Они могут считать себя исключительными личностями, которым доступно «божье откровение», и с большой активностью и деспотичностью насаждать религиозные идеи. А если такая личность обладает еще и незаурядной волей и достаточно зрелым интеллектом, то при соответствующих условиях может стать трибуном религиозных масс и даже основоположником новой религии.