— Мне так жаль. Должен ли я?.. — его голос дрожал.

— Нет. Опусти свою голову вниз, не смотри им в глаза.

Очень медленно Дэйдра дотянулась и подняла ветвь с пола. Держа на своих открытых ладонях, она вознесла ее над своей головой, подобно обряду жертвоприношения. Их глаза уткнулись в пол, они ждали. Проходящие мгновения тянулись медленно. В конце концов, ближайший к ней рэиец выступил вперед. Кожа еле зацепила ее ладонь и, все также бесшумно, рэийцы двинулись дальше в банкетный зал. А Дэйдра вспомнила, что надо дышать.

— Слава Иисусу,— Мишель выпрямился.— Не могу поверить, что я выбил это из его руки.

— Это не ты,— ручной огнемет Фатимы исчез, невозможным способом скрывшись в таком крошечном одеянии.— Это он уронил.

— Ты меня разыгрываешь.

— Это он уронил,— подтвердила Дэйдра, прослеживая глазами за тем, как рэийцы продвигаются по банкетному залу.— Когда ты в последний раз сражался в рукопашном бою, Мишель?

Адъютант бегло провел трясущейся рукой по волосам.

— Не помню.

— Они делают это каждый день. Поверь мне, если бы этот человек не хотел в тебя въехать, ты бы не коснулся его и за миллион лет. Иди спрячься где-нибудь.

— Что?

— Исчезни, тупица,— фыркнула Фатима.— Когда до Роберта дойдет, он выйдет из себя. Дай ему хоть несколько часов, чтобы остыть.

Слова произвели, наконец, воздействие и адъютант убрался по коридору.

Дэйдра нахмурилась:

— Нас проверяли, и я не уверена, что мы прошли проверку. Почему у меня такое ощущение, что это плохо кончится?

— Потому что,— лицо Фатимы было мрачным.— Пошли.

С лучше некуда ожиданиями, но готовые на все, они вошли в банкетный зал.

*** *** ***

Весь покрытый рыжей шерстью вунтийский офицер, находящийся слева от Дэйдры, улыбнулся ей выставленными напоказ пятьдесят двумя острыми зубами, расположенными двумя рядами в его пещеристой пасти. Эффект был достаточным для того, чтобы закаленному ветерану флота остаток жизни показался кошмарным.

— Вы увыгвядите – обаувдеть,— попытался выговорить он, очень сильно смахивая на Террана Скотсмэна с полным ртом набитых за щеки тряпок. Он пронзил ее прямым, немигающим, пристальным взглядом.

«Попытка доминирования. Так до него лучше дойдет»,— решила Дэйдра. И ответила:

— Спасибо,— продемонстрировав ему свои зубы и ослепительный взгляд.

На миг они пристально уставились глаза в глаза, без особого желания уступить. Дэйдра заскрипела зубами. Звук умер в жужжащем гуле банкетного зала, но не до того, как вунтиец услышал его. Шум был скрыт для альф из вунтийского общества, и скрежет зубов возымел эффект на вунтийца, подобный тому, как царапанье гвоздями по стеклу производило на человеческое ухо. Офицер сморщил свою морду и отвел взгляд.

Дэйдра мельком глянула через зал на сидящих тут и там вунтийцев и предалась размышлениям: «Слишком много трепещущих ушей, слишком много вспышек зубов, слишком много оживления в жестах мохнатых рук-лапищ. Как акулы, учуявшие запах крови в воде. Что происходит? Что они знают такого, чего не знаем мы?»

Она посмотрела на Роберта, сидящего за главным столом между послом Вунтии и пожилым лимоннокожим монровианцем с траурными, как на иконе, глазами. Сэр Роберт Сергеевич Сарвини, посол Второй Межгалактической империи в ветвях Рэии, выглядел хоть куда: ровно собранные назад в конский хвост волосы, привлекательное побритое лицо, порядочная фигура, подчеркнутая формальной полуночной синевой дипломатического корпуса. Изысканный, добродушный, красноречивый, достойный каждого дюйма длинного списка титулов, прилагаемых к его имени.

На тарелке Роберта пища лежала нетронутой. Официально банкет был устроен в честь успешного ведения переговоров по трениям между монровианцами и халифатом Вунтия, для которых империя, в лице Роберта, предоставила нейтральное место встречи. Неофициально, Роберт хотел угодить Рэии. К сожалению, он был за главным столом зажат, как сэндвич, между двумя договаривающимися партнерами.

Их пристальные взгляды соединились, и в его глазах Дэйдра прочитала подтверждение: «Да, что-то не так. Нет, мы не знаем что. И ничего поделать с этим не можем. Только можем сидеть в тесноте и ждать».

Дэйдра вздохнула. Здесь было четыре партнера для этого танца: халифат Вунтия, республика Монровия, империя и Рэия. Каждый чего-то хотел и был не прочь растерзать всех остальных когтями до крови, чтобы получить это. Все, что она хотела – предотвратить резню.

Дэйдра посмотрела на стол для почетных гостей, где рэийский лорд Наград сидел с Ниной на одной стороне и белошерстным сановником из Вунтии на другой. Остальные рэийцы сформировали линию позади стола. Никто, кроме лорда, не предпочел сесть. Никто не ел, не пил. Строка из рэийского кодекса всплыла в ее голове: «Не буду пищу потреблять я в доме моего врага…»

Испещренное шрамами лицо Награда было мрачным. Будь он из внутреннего мира империи, то Дэйдра дала бы ему восемьдесят или девяносто лет. Ее старательное исследование поставило его поближе к шестидесяти. Единственный лорд Рэии в истории своего народа, который принял идею кооперации. Его жена была мертва. Вся семья лорда состояла из его сына. И вунтийские налетчики очень его боялись.

Вунтийский чиновник сверкнул лорду Награду зубастой улыбкой и что-то сказал. Нина вмешалась, сглаживая ситуацию и захватывая всеобщее внимание, подобно золотому ангелу на черном фоне. Дэйдра ощутила удар ревности прямо в солнечное сплетение. Совершенная фигура Нины, ростом в шесть футов с одним дюймом, была обернута в платье без лямок с кружевом цвета шампанского, которое акцентировалось сложными водоворотами золотой нити. Одеяние сжимало ее в объятиях, словно перчатка. А его цвет прекрасно дополнился легким бронзовым оттенком лица и светлыми волосами блондинки.

— Почему мы не могли бы иметь ее работу? — справа пробормотала Фатима себе под нос.

— Потому что мы проигрываем со счетом 8:13 по шкале пропорций,— сказала Дэйдра.— И потому что мы не обучались эскорт-услугам, и у нас совершенно нет призвания к этому.

— Знаешь,— высказалась Фатима,— ты могла бы делать то дерьмо, что делает она, с закрытыми глазами. Ты являешься чудесным атташе по культуре. Ты знаешь о рэийцах больше, чем все мы вместе взятые. Тебе следует ковыряться в мозгах рэийского лорда, а не ей.

— Она знает, что делает. Моя работа – компилировать и анализировать информацию. Ее работа – удерживать объект в состоянии восхищения от ее внимания.

«И это должно быть невероятно трудная задача, принимая во внимание строгость рэийских правил поведения. Ничего вызывающе цветного. Ни намека, ни шутки, ни даже мысли непристойной. Никаких упоминаний о сексе, религии или политике»,— подумала Дэйдра и с улыбкой произнесла:

— Я совершенно счастлива ей советовать со стороны.

Фатима усмехнулась:

— У тебя нет амбиций. В следующей жизни, ты возродишься металлическим чайником.

Нина дотянулась до маленькой закуски и ловко предложила ее рэийскому лорду. Он принял малюсенький витой пуфик из теста и вгрызся в него. Нина продолжила разговор. Она обладала способностью полного захвата инициативы в беседе, так что обращение к ней собеседника само по себе оказывалось наградой.

Рэийский лорд доел пуфик. Нервный тик резко передернул его лицо раз, второй. В гримасе исказились черты его лица, обнажая зубы. Он согнул дугой свою спину, заглатывая от нехватки воздух. Его руки стали молотить, разбивая бокалы и тарелки. Спазм охватил его тело. Он содрогнулся, застыл и упал навзничь с места своего сидения, со скользящей из его губ вниз по подбородку пеной.

Через мгновение абсолютная тишина установилась в зале. А потом разразился полный хаос.

*** *** ***