Стараясь не обижать брата, Эйлер натянуто улыбался племянникам, когда случалось встретиться с ними в городе, но никогда не переступил порога дома брата. Не сумел бы сдержаться, выдал себя, глядя на его жену, которую ненавидел за то, что посмела войти в их семью. Брат это чувствовал, а потому и не настаивал на визитах, и уже даже не заводил разговоров о расизме, на которые был щедр, когда только начал встречаться с будущей женой.

Эйлер часто говорил, что эта женитьба не спасет брата от очередного погрома, если тот рано или поздно случится. Не станет пропуском в мир людей, почему-то возомнивших себя хозяевами этой земли, не уравняет в правах. И не ошибся, к сожалению, хоть сейчас это не радовало Эйлера совершенно. Иногда ошибаться хорошо. Но только иногда. Теперь права на ошибку у него нет. Он — последний выживший из когда-то большой семьи и должен расплатиться с убийцами.

К счастью, не только Эйлер думал так, не только ему хотелось очистить землю от паразитов и вернуть отнятое. О бригадах скоя’таэлей, продолжающих бороться с dh’oine, Эйлер конечно же знал, и время от времени ощущал острое желание присоединиться к одной из них. Отговаривала мать, каким-то образом умудрявшаяся читать мысли сына. Просила не совершать поступка, который может стоить жизни не только ему самому.

Как люди расправляются с мятежниками — известно. На шибеницу отправляются все члены семьи, независимо от возраста, пола и взглядов на межрасовые отношения. А часто и не только они, но и все жители квартала нелюдей, которым не повезло оказаться соседями белки. Погромы были кошмаром, который нависал над каждым эльфом, краснолюдом или низушком, решившим жить рядом с людьми. Кошмаром, часто становившимся реальностью. Слишком часто.

Тогда Эйлер уступал материнским просьбам, потому что любил её, теперь останавливать и отговаривать было некому, а значит — нужно как можно скорее отыскать бригаду и присоединиться к ней. И наконец-то начать делать то, ради чего стоит жить настоящему Aen Seidhe, не отравленному ядом сказок об ассимиляции и добрососедстве, не поверившему в искренность обещаний и улыбок, щедро раздаваемых людьми, когда им это выгодно.

***

Звонкий беспокойный ручеек вскоре отыскался, и Эйлер, опустившись у воды на колени, долго пил, утоляя жажду. Пил до тех пор, пока зубы не начало ломить, а по телу не побежала дрожь. Но и этого ему показалось мало, пройдя по течению ручья, он вскоре наткнулся на небольшое озеро, вода в котором была такой же чистой и холодной, и вполне подходила для того, чтобы наконец-то смыть с себя пот, грязь и кровь, до сих пор покрывавшие тело.

Жаль, что другой одежды у него нет, всё сгорело вместе с домом, но эльф не видел здесь проблемы. Пока что пойдет и это, а потом он раздобудет все необходимое. Пусть только пересечется его дорога с каким-то dh’oine, на беду решившим прогуляться по лесу. Человек даже не поймет, что его убило, хотя… Бесшумное мгновенное убийство — это слишком милосердно для тех, кого ненавидишь. Такую смерть можно дарить врагу, заслужившему уважение и равному тебе по силе, но не паразиту. Паразитов нужно давить, без малейшего сомнения и жалости. Не достойны.

Именно так Эйлер и думал, стоя нагим в озере, оказавшимся неглубоким — всего-то по пояс эльфу — и быстро омывая тело. К своей радости он обнаружил, что кроме синяков, ссадин и легких ожогов ничего серьезного не получил, а значит — сражаться сможет в полную силу и очень скоро, да и верный лук не подведет, только стрел маловато, но это поправимо.

Искупавшись, эльф быстро натянул одежду на мокрое тело, с отвращением ощущая, как воняет от нее дымом. Избавиться как можно скорее, сжечь, вместе с воспоминаниями, заглушить боль хоть ненадолго. Нельзя позволить ненависти отнять рассудок — это неизбежно приведет к очередной ошибке, которая будет стоить жизни ему самому, а допустить подобного никак нельзя. Слишком рано, счет еще не оплачен.

***

Снабдившего его одеждой и деньгами dh’oine Эйлер сначала услышал, а увидел гораздо позже. Молодой парень шел по лесу и весело насвистывал какую-то мелодию, безбожно фальшивя. Похоже, настроение у человека было отменным, он шел, не глядя по сторонам и ничего не опасаясь, шел, словно хозяин леса и всей этой земли.

На поясе юноши Эйлер разглядел меч — топорная поделка, которую ни один уважающий себя Seidhe не взял бы в руки, а за спиной маячили колчан и лук. Эльф скривился, увидев стрелы, годные разве что для стрельбы по бутылкам, потом перевел взгляд на самого юношу, оценивая и сравнивая с собой. Одежда человека была чистой и новой, судя по всему, он собрался в гости к кому-то важному, возможно, к своей невесте.

Нехорошо усмехнувшись, Эйлер бесшумно спрыгнул с дерева, на котором устроил себе наблюдательный пункт, увидел, как испуганно расширились глаза юноши, как послал он руку к поясу, собираясь схватить оружие, и тут же опустил, понимая — слишком поздно. Наконечник стрелы смотрит прямо в лицо, ярко блестит в лучах полуденного солнца и почти слепит.

— Раздевайся, dh’oine, — резко бросил Эйлер.

— Что?.. — переспросил юноша, то ли не понявший, то ли не расслышавший.

— Раздевайся, — повторил громче эльф, — там, куда ты сейчас отправишься, одежда не нужна, так что оставь ее мне.

— Одд-ддежда? — заикаясь, повторил парень. — Тебе нужна моя…

— Быстро, — начиная терять терпение, рявкнул Эйлер, из последних сил сдерживая желание отпустить тетиву.

— Я отдам… всё отдам… только не убивай! — теперь в глазах юноши была мольба — истовая и жалкая. — Одежду, деньги, оружие… всё… забирай всё, оставь только жизнь, — произнося это, он расстегивал рубашку, и эльф видел, как сильно дрожат крупные, привыкшие к работе руки.

— Шевелись, — бросил, даже не думая давать никаких обещаний. Разве обещают что-то вши перед тем, как раздавить? — Я не собираюсь торчать тут до ночи.

Наблюдая за тем, как парень снимает одну вещь за другой, Эйлер продолжал усмехаться. Глупец не понимал, что именно одежда и спасала его пока что от смерти. Эльф не хотел пачкать её кровью — не для того добывал.

— Вот… всё… — пробормотал парень, оставшийся в одних подштанниках, — теперь я могу идти?..

— Да, — изобразил на лице улыбку Эйлер, но, похоже, вышло неудачно, потому что человек побледнел сильнее и залопотал:

— Я отдал все… ничего больше нет… совсем ничего.

— Вижу, — не скрывал насмешки эльф, — поворачивайся и проваливай.

— Можно? — на всякий случай уточнил парень, не осмеливаясь отвести глаз от остроухого бандита.

— Yea, аmadan, — процедил сквозь зубы Эйлер и добавил на всеобщем, видя полное непонимание в глазах человека: — Убирайся, dh’oine.

Это слово парень понял, испуганно втянул голову в плечи, развернулся и быстро пошел туда, откуда появился. Эльф смотрел в спину человека, ожидая, когда же он даст волю страху и побежит. Это случилось быстро, слишком быстро. Понимая, что выжидать дальше не стоит, Эйлер чуть поднял лук и мягко спустил тетиву. Стрела догнала юношу почти на краю поляны, вошла точно под лопатку, пробивая сердце и бросая человека на траву.

— Va faill, dh’oine, — кривя губы, прошептал Эйлер, словно труп мог его услышать, а потом убрал лук за спину и принялся разбирать добычу. В этот момент эльф думал только о том, не ошибся ли в выборе жертвы — если тряпки будут велики, придется потратить ещё одну стрелу, а это в его нынешнем положении непозволительная роскошь. Впрочем, что мешает выдернуть стрелу из тела?

Комментарий к Глава 1

Перевод со Старшей Речи:

D`yeabl - дьявол

dh’oine - люди

bloede dh’oine - чертовы люди

Aen Seidhe - эльфы

Yea, аmadan - да, глупец

Va faill, dh’oine - прощай, человек

========== Глава 2 ==========

Зелёные глаза смотрели пристально и холодно. Эйлеру казалось, что этот взгляд пронизывает насквозь, видит то, что скрыто в сердце, читает его, словно книгу. Утаить что-либо или солгать было попросту невозможно, да и не собирался он этого делать, не для того так долго искал бригаду.