-Да,  я  помню.  У  Михайловича.

-Так  вот,  возьми  какую-то  его  картину  и  повтори.  А  потом  уже  будешь  писать  свое.

        Хома  стал  снова  перелистывать  альбом.  Вдруг  одна  репродукция  привлекла  его  внимание.

-Халимар,  это  же  ты!

-Неужели?  Да,  есть  некоторое  сходство.

-Ты  ему  позировала?

-Конечно!  Я  же  была  его  музой  и  его  джинном.  Только  это  не  я.  У  меня  носки  на  туфлях  длиннее.  И  волосы  у  меня  светлее.  И  наряд  я  такой  никогда  бы  не  надела.  Нет,  это  не  я.  Хотя…

-Может,  он  хотел  тебя  видеть такой?

-Возможно,  ты  прав.  Он  добавил  мне  черты  другой  женщины.  Потому  так  и  получилось:  я  и  не  я.  А  вообще-то  мне  нравится  картина.  Можешь  с  нее  начинать, - позволила  Халимар.

-Тогда  я  изменю  цвет  волос  девушке,  удлиню  носки  ее  туфелек.  Чтобы  придать  ей  большее  сходство  с  тобой!

-Хорошо! – засмеялась  Халимар. – А  парню этому  лицо  срисуй  со  своей  фотографии.  Тогда  это  будем  ты  и  я,  летящие  в  Шотландию  на  ковре-самолете.

-Неплохая  идея.  Тогда  я  нарисую  их  в  золотой  лодке,  и  это  будет  уже  не  репродукция,  а  моя  собственная  картина.

-А  как  же  бабушка  на  гепарде?  Когда  ты  ею  займешься?

-И  бабушка  на гепарде,  и  Халимар  на  бронтозавре – все  будет.  Я  теперь  много  работать  буду.  Я  знаю,  что  мне  нужно!  Я  докажу  тебе,  что  я  чего-то  стою.

«Мне  ты  можешь  ничего  не  доказывать, - подумала  Халимар. – Я  и  так  знаю,  что  ты  лучше  всех».

 -Сначала  себе  докажи,  а  я  подожду, - сказала  вслух.

        С  этой  самой  минуты  Хома  все  свое  свободное  время  отдавал  живописи.  Если  бы  Халимар  не  заставляла  его  есть,  спать  и  ходить  на  работу,  он  бы  и  об  этом  забывал.  На  то  она  и  муза:  все  должна  помнить.

Глава 22-27

ГЛАВА  ДВАДЦАТЬ  ВТОРАЯ:  ПОСЛЕДНЕЕ  ЖЕЛАНИЕ  ХОМЫ

        «Теперь  я  знаю,  что  буду  писать.  Я  видел  Халимар  на  Эване.  Счастливую  и  смеющуюся.  Больше  никто  из  ныне  живущих  людей  не  удостаивался  такого  зрелища.  Я  должен  рассказать  всем,  что  я  видел».

 -А  стоит  ли? – подслушала  мысли  Хомы  Халимар. – Зачем  показывать  это  миру?  У  мира  есть  другие  заботы.

-Что  ты  имеешь  в  виду?

-Ничего  конкретного.  Но,  глядя  на  обилие  разноцветных  лоскутков  на  улицах,  можно  предположить,  что  миру  нет  никакого  дела  до  лох-несского  чуда  и  до  меня,  девушки-джинна!

-Я  не  соглашусь  с  тобой!  Это  все – суета,  а  чудеса  будут  вечно.  Как  и  ты,  Халимар.  Ты – самое  большое  чудо.

-Никакое  я  не  чудо!  Я  самая  обычная  девушка-джинн.

-А  Эван – самый  обычный  бронтозавр.  А  если  вас  объединить,  то  получится  самая  необычная  картина.

-Ты  помнишь,  как  выглядит  Эван?  Может,  слетаем  еще  раз  в  Шотландию?  За  вдохновением!

-Ты  права.  Тебя  я  смогу  нарисовать  в  любой  момент,  пока  ты  здесь.  А  вот  Эвана,  когда  ты  улетишь,  я  больше  не  смогу  увидеть.

-А  если  я  улечу,  и  ты  не  успеешь  закончить  картину?  Кто  же  тогда  будет  тебе  вместо  меня  позировать?

-Никто.  Во-первых,  у  меня  полно  эскизов.  Во-вторых,  у  меня  уже  есть  готовая  картина.  А  в-третьих,  я  вижу  тебя,  даже  когда  закрываю  глаза.

-Но  с  закрытыми  глазами  рисовать  неудобно, - заметила  Халимар.

-Ну,  что  ж,  тогда  я  буду  смотреть  на  картину.

-Чудесная  картина!  Мне  очень  нравится.  И  совсем  не  видно,  что  ты  бессовестно  передрал  сюжет  у  своего  коллеги!

-Ничего  я  не  передрал!  Какой  у  него  сюжет?  У  него  просто  «Ковер-самолет».  А  у  меня – «Хома  и  Халимар  летят  в  Шотландию».

-Хома!  Ты  настоящий  художник!  Я  уверена,  что  если  бы  ты  выставил  это  на  продажу,  отбоя  не  было  бы  от  желающих  приобрести.

-Я  ни  за  что  не  соглашусь  с  ней  расстаться! – твердо  сказал  Хома.

-Не  хочешь  продавать – подари  кому-нибудь.  Какому-то  музею,  театру,  кинотеатру,  школе!  Все  равно,  кому!  Главное,  чтобы  люди  видели  это! – настаивала  Халимар.

-Может  быть,  когда-то  я  подарю  ее,  а  может,  даже  и  продам.  Мне  не  нужно  материальное  подтверждение  того,  что  ты  есть  в  моей  жизни.  Но  пока  я  хочу,  чтобы  картина  оставалась  в  этой  комнате.

-А  как  же  слава,  признание?  Ты  хотел  этого.

-Хотел!  Я  хотел,  чтобы  на  меня  не  смотрели,  как  на  неудачника.  Хотел  нравиться  девушкам.  Хотел  иметь  много  денег.

-А  сейчас?

-А  сейчас  мне  все  равно,  кто  обо  мне  что  думает.  Главное,  чтобы  ты  восхищалась  моими  картинами.  Мне  это  приятно.

-Ой,  Хома!  А  мне  как  приятно  это  слышать!  Я  восхищаюсь  твоими  картинами,  не  побоюсь  этого  слова.  А  тобой  я  восхищаюсь  еще  больше!  И  чтобы  полет  в  Шотландию  не  остался  твоим  единственным  шедевром,  полетели  туда  снова!  Эвана  срисовывать  с  натуры.

-Полетели!  Только  не  очень  быстро:  полет  сам  по  себе  приятен,  а  не  только  конечная  его  цель, - вспомнил  Хома  слова  Халимар.

-Наконец-то  ты  это  понял, - обрадовалась  Халимар.

        Туфля  стала  медленно  увеличиваться до  размеров  небольшой  лодки.

-Садись,  Хома!  Пристегни  привязные  ремни! – скомандовала  Халимар.

-Что-то  новенькое!  Раньше  здесь  этого  не  было! – заметил  новшество  Хома.

-А  еще  раньше  и  тебя  не  было.

-Тебя  тоже  когда-то  не было,  хоть  ты  и  будешь  жить  вечно, - напомнил  Хома.

-Это  очень  странно!  Если  я  буду  жить  вечно,  значит,  я  должна  была  бы  быть всегда.  Что-то  не  так.  Где  я  была,  когда  меня  не  было?

-Наверное,  там  же,  где  и  я.  Летали  бестелесными  во  Вселенной  и  ни  разу  не  столкнулись…

-Лбами, - подсказала  Халимар.

-Лбами, - повторил  Хома. – У  нас  тогда  просто  лбов  не  было,  а  так  бы обязательно  столкнулись.  Не  может  быть,  чтобы  мы  с  тобой  раньше  не  встречались.  Мне  кажется,  я  знаю  тебя  давно,  еще  до  того,  как  родился, - задумчиво  сказал  Хома. – Халимар!

-Что,  Хома? – с  надеждой  спросила  девушка.

-Только  никакого  воровства!  Высади  меня  где-то  у  супермаркета,  я  куплю  нам  что-то  поесть  в  дорогу.

-Ах,  оставь!  Я  тебя  сама  накормлю.  У  тебя  осталось  только  четыре  желания.  Не  буду  же  я  их  забирать  у  тебя  из-за  какого-то  угощения  в  лодке!

-Но  забирала  же! – напомнил  Хома.

-Тогда  я  это  делала  специально,  чтобы  заставить  тебя  действовать  решительно.  А  сейчас…  Я  хочу,  чтобы  ты  приберег  желания  для  чего-то  важного, - сказала  Халимар.

-Так  я  уже  стал  художником, - вспомнил  Хома. – Мое  желание  исполнилось.

-Исполнилось,  исполнилось,  сообразительный  господин  мой.

        Лодка  стремительно  мчалась  в  Шотландию.  Сегодня  учебник  географии  не  понадобился.  Хома  уже  запомнил,  как называется  ее  столица.  А больше  ему  и  не  надо  знать:  все,  что  будет интересно,  можно  спросить  у Халимар.  Она  все  равно  болтает  без  умолку.

-Не  болтает,  а  разговаривает.  Наслаждаюсь  речевой  деятельностью.  Скоро  я  вернусь  в  Страну  Свободных  Джиннов,  там  не  очень-то  поговоришь.  Им  лень  рот  открыть,  только  думают.  Я  понимаю,  что  потребность  в  языке  отпадает,  когда  твои  мысли  читают.  Но  иногда  так  приятно  слышать  звуки!

-Так  говори  и  там!  Кто  может  тебе  запретить?  У  вас  же  свободная  страна, - подсказала Халимар.

-Да!  Как  я  сразу  до  этого  не  додумалась?  У  нас  же  свободная страна!  Захочу – и  буду говорить.  А  еще  я  петь  там  буду!  «Девушка  Прасковья  из  Приднестровья…»