Пользуясь тем, что детали произошедших тогда событий по прошествии столетий подзабылись, для распространения недовольства осознанно выпячивались или же попросту выдумывались наиболее неблаговидные вещи. Некоторые же из зачинщиков и вовсе прибегали к мифам и суевериям, утверждая, что на всех наследницах королевского рода лежит заклятие ещё с тех пор, когда Милолика родила дочь от заколдованного рыцаря Всебора. Не забывали упоминать и о том, что после того, как королевский дом Белого Королевства породнился с эльфийским, в жилах наследниц престола текла не только эльфийская кровь, но ещё и кровь королевы-ведьмы Драгомиры. Недовольство росло, и где-то через полтора века после Великого Разлома в Белом Королевстве начались первые стычки. Эльфы встали на сторону королевского дома, связанные союзническими обязательствами и кровным родством, и сначала пытались остановить распри дипломатическими путями, однако бунтарей разговоры не интересовали: они для себя уже всё решили. Позже эльфы оказывали и военную помощь, насколько позволяла их собственная война с Чернодольем. К тому же королева Белого Королевства поначалу не хотела слишком полагаться на их помощь, опасаясь, что это только подольёт масла в огонь недовольства, и на сторону бунтовщиков перейдёт еще больше народа. В результате королевство было охвачено гражданской войной, на стороне мятежников оказалась большая часть дворянства, и несмотря на ожесточённые бои и упорство защитников истинного королевского дома, им пришлось отступить на самый север страны. По итогам войны королевство распалось на три части: Белогорье – северную часть, где до сих пор правили потомки королевы Милолики, Срединоземье – среднюю часть и южную часть – Светлолесье.

Во время Великого Разлома произошло ещё одно важное событие – горная гряда на севере, а вернее массивная ледяная стена с редкими каменистыми включениями, которая по легенде была воздвигнута одним из древних драконов, чтобы хатуки – бич с севера – уже никогда не смогли бы вторгнуться в остальной мир, была частично разрушена, открыв проход в страну льдов и гейзеров, населённую расой высоких воинов с голубоватой кожей. Проходы были не слишком широки и небезопасны, поэтому пока хатуки выжидали, наблюдая за тем, как остальные младшие расы ссорились друг с другом, как рушились древние союзы. Когда-то они уже нападали на южан, движимые завистью и обидой на то, как несправедливо, по их мнению, великие драконы распределили земли между народами. Однако тогда они были отброшены назад южными войсками с помощью змиекровных и заперты за Великой Ледяной Стеной одним из великих драконов. Месть – это блюдо, которое лучше всего подавать холодным, а холода у них было предостаточно, как и ненависти – ледяной бушующей ненависти ко всем «теплокровным».

Проходы в стене становились всё шире… Союзы младших рас – всё более хрупкими…

Посланник хатуки ожидал ответа, однако эльфийский король отвечать не торопился. Он смотрел в окно, окидывая взглядом спокойные равнины своего королевства, защищённые высокими горами с практически непроходимыми горными путями. Он ещё помнил те времена, когда его королевство не было ограничено этим затерянным миром, но он помнил и другое.

– Ваше предложение достойно внимания, но в то же время несколько странно… учитывая то, что оно исходит от врага. – Наконец заговорил он, поворачиваясь к северянину и командиру эльфийских разведчиков, который привёл посланника в столицу. – В прошлой войне эльфы сражались вместе с людьми и краснолюдами, чтобы изгнать ваши силы из южных земель… – он подчёркивал каждое слово, пристально наблюдая за реакцией хатуки.

Тот ухмыльнулся.

– Бывшего врага, с Вашего позволения, – сказал он с лёгким поклоном, – та война была более двух тысяч лет тому назад, никто из присутствующих здесь в ней не участвовал. Что же до Ваших союзников, – продолжил он, когда король лишь слегка усмехнулся его словам, – так где же они сейчас? Они грабят и жгут ваши земли, убивают ваших подданных, заперли вас в этой долине… Вы окружены не друзьями, но врагами…

Эльфийский король слегка улыбнулся и вернулся к трону.

– Скажи мне… – произнёс он, садясь обратно на трон, – как же это изменится, когда мы будем окружены вашими владениями? На мой взгляд, было бы не слишком мудро разменять нескольких врагов, нередко сражающихся между собой, на одного… который возьмёт нас в окружение…

– Если Вы присоединитесь к нам, то Вы будете нашими союзниками, – возразил посланник.

– Да, – эльфийский король снова слегка улыбнулся, – но надолго ли? – он наклонил голову, буравя северянина задумчивым взглядом. – Неужели я могу поверить, что завоеватель, желающий захватить все земли по эту сторону Великой Ледяной Стены, оставит одно королевство нетронутым, сдержит своё слово, когда будет иметь абсолютную власть? – хатуки собирался было возразить, но король остановил его лёгким жестом. – А с другой стороны, если вы потерпите поражение, как и в прошлый раз… то последствия для нас могут оказаться катастрофическими. Враг, который нынче разделён, может объединиться и отомстить нам за то, что мы присоединились к вам… И кто знает, удержат ли его окружающие нас горы… – он кивнул в сторону окна, – и даже наши магические башни… Нет, – покачал он головой после недолгой паузы, – мы не станем снова участвовать в чужой войне… Один раз мы уже совершили подобную ошибку и, хоть это было задолго до Великого Разлома, мы до сих пор расплачиваемся за неё…

– И поэтому мы боимся сражаться? – вдруг заговорил Фиах, командир разведчиков, кипевший всё это время. – Поэтому теперь мы должны поджать хвост и молиться, чтобы они не попытались завоевать ещё и Драйахгленн?

Король повернулся к нему, его брови взлетели в изумлении от подобной дерзости, его зелёные глаза на мгновение загорелись яростью – едва уловимое напоминание о его не совсем эльфийском происхождении: в его жилах текла кровь королевы-ведьмы Чёрного Королевства – Драгомиры. Он смерил молодого эльфа холодным взглядом и ответил:

– Мне не нужен стратегический совет командира разведчиков, – насмешливо сказал он, – или вообще какой-либо совет в присутствии нашего уважаемого гостя…

Хатуки подавил улыбку при этом проявлении недовольства королём. Это было понятно: ни одному правителю не понравится, когда его авторитет ставится под сомнение перед возможным врагом. Вождь хатуки скорее всего убил бы осмелившегося на подобную дерзость на месте.

– А кроме того, ты слишком молод и не понимаешь всех хитросплетений политики…

– Мне сорок лет! – яростно выпалил Фиах.

Даже северянин, знавший о долголетии эльфов, не смог удержать смешка. Эльфийский король, только что разменявший двадцать пятый десяток, лишь устало усмехнулся в ответ. Командир разведчиков вспыхнул, осознав свою оплошность, но затем упрямо сжал губы и продолжил:

– Я, может, и не столь великовозрастен и мудр, как правитель нашего народа, – сказал он с лёгким поклоном, – но я вижу смерть каждый день! – продолжил он с плохо скрываемой злостью. – Ласчатхэр, Город Огней, конечно, безопасен, чист и спокоен, но что насчёт поселений на границах? Или тех городов, что мы потеряли в войне с людьми? Что насчёт тех, кто теперь вынужден жить под правлением людей, и чья жизнь постоянно находится под угрозой? А что…

К тому времени командир разведчиков уже кричал. Посланник хатуки наблюдал за ним с интересом и некоторым удивлением: подобная вспышка эмоций была необычна для эльфа. Он не выглядел полукровкой, да и вряд ли это было возможно, учитывая его явно выраженную ненависть к людям. Ни посланник, ни король не знали, что родители Фиаха были в числе тех эльфов, которые поначалу остались на землях, которые Эльфийское Королевство было вынуждено уступить людям, надеясь на то, что новые правители дадут им жить в мире. Но они ошибались. Фиах был ещё ребёнком, когда однажды случилось то, что они не могли себе представить даже в худших кошмарах. Их поселение было окружено вооружёнными отрядами людей, глава общины был обвинён в распространении повстанческих настроений, в попытках повернуть ход истории вспять и вернуть области эльфийскому королевству. Он был казнён без суда и следствия на базарной площади. Однако этим новые власти не ограничились: вслед за ним казнили и членов его семьи, а также его ближайших соратников и их семьи, включая малолетних детей. Даже теперь, более тридцати лет спустя, Фиах помнил, как его обуял ужас от этого зрелища. Эльфы никак не могли поверить в случившееся, они не могли поверить в то, что люди зайдут так далеко, чтобы «замирить» эльфов и гарантировать, что у тех не будет больше бунтарских мыслей. Они просто-напросто не могли даже представить себе, что их ожидает впереди. После этого псевдо-законного фарса с наказанием «предателей» и «врагов королевства», воины поначалу остались в поселении, дабы «отпраздновать» это событие. Они пили до потери сознания в местной корчме и заставляли пить за «здоровье короля» и «за смерть предателей» всех, кого им удавалось поймать. Они намеревались «отпраздновать» и с местными женщинами, ловили и лапали попадавшихся им на улицах, а когда одна из них влепила обидчику смачную пощёчину, начался кромешный ад. Началась беспощадная резня. Лишь годы спустя Фиах осознал, что это было предопределено с самого начала, с того самого момента, когда вооружённый отряд людей пришёл в их поселение. Было совсем не важно, кто и что сделал: если бы не было повода для нападения, то они бы выдумали его сами. Они с самого начала пришли за их жизнями и владениями. Мужчин попросту вырезали. Некоторые из них пытались сопротивляться, но это был в основном торговый город, лишь немногие владели мечом. Те, кто сопротивлялся, всего лишь погибли чуть позже, и их ужасно изуродованные тела были выставлены на обозрение разозлёнными солдатами. Женщин сначала насиловали и унижали, а потом тоже резали. Они не делали различий между взрослыми и детьми. Лишь немногие спаслись тогда, и Фиах до сих пор не мог понять, как им это вообще удалось. Некоторые из его воспоминаний были будто бы полностью смазаны, мозг просто напросто отказывался вспоминать об этом ужасе. Они бежали в Эльфийского Королевство: никто в здравом уме не мог больше верить людям. Его самого вырастила добрая женщина, взявшая его и ещё несколько сирот к себе, и он ни на минуту не забывал, кто его враг.