– Да уж. Надо было видеть их рожи. Я же говорю – по виду настоящие уголовники.

– Ну вот, пошло-поехало, – сокрушенно вздохнула тетя Мила. – Что это за темы для разговора за столом? То уголовники у вас, то морги. Неужели нельзя выбрать что-то более приятное? Давайте лучше чай пить. На десерт у меня пудинг с вишней, английский рецепт – просто пальчики оближешь.

Ради тетушкиного пудинга действительно стоило сменить тему.

Выпив по чашке ароматного чая и по достоинству оценив очередной шедевр, мы с Аркадием перешли в комнату и продолжили «неприятный» разговор, а две тетушки остались в кухне, чтобы обсудить текущие дела и вспомнить былое.

– Так, значит, ты считаешь, что та встреча возле подъезда была не случайной? – спросила я, возвращаясь к теме.

– Само собой. Они явно поджидали меня, притаившись где-то в укромном месте. Дом, где живет Лика, старой постройки, во дворе много растительности, да и прочего добра хватает. Всякие котельные, гаражи…

– То есть при желании укрыться можно?

– Легко. Когда мы подъехали, двор был абсолютно пустым, только машин было больше чем достаточно – они были припаркованы буквально друг на друге. Я проводил Лику до двери, а стоило мне отойти на пару шагов от подъезда, как откуда ни возьмись появились эти ребята.

– Но почему ты считаешь, что они поджидали именно тебя? Может быть, они изначально ничего такого даже в виду не имели. Просто сидели себе в уголке, пивко посасывали, а потом увидели, что мужик идет один и вокруг никого нет, да и решили на всхожесть, как говорится, пробить.

Похоже, подобная мысль моему собеседнику в голову не приходила. Пару минут он сосредоточенно размышлял о чем-то, потом медленно проговорил:

– Хм… Не знаю. Возможно, я и правда преувеличиваю важность проблемы и все это действительно из области случайностей и совпадений, но… слишком уж часто они происходят, эти совпадения. Я ведь тоже не без причин подумал, что эти ребята явились туда именно по мою душу. Это был вывод из всего предыдущего, причем вполне логичный. Если тебе то и дело бросают что-то под колеса или на голову, если без видимых причин у тебя появляются какие-то непримиримые враги в интернете, если из каждого темного угла тебе навстречу выползают всякие неадекватные личности, тут поневоле задумаешься. И начнешь делать соответствующие выводы. Если бы подобные случайности были повседневным явлением, я бы, возможно, и воспринимал их как нечто само собой разумеющееся. Но раньше ничего подобного не наблюдалось.

– В самом деле? А с какого времени все это началось, не припомнишь?

– Около месяца назад, – снова немного подумав, сказал Аркадий. – Сначала мне на голову стали падать бутылки.

– То есть? – озадаченно спросила я.

– Нет, ни разу, к счастью, не попали, если ты об этом, – усмехнулся он. – Но пролетали эти снаряды в самой непосредственной близости. Рядом с домом, где я живу, стоит семнадцатиэтажка довольно своеобразной конструкции. Там с каждой лестничной площадки имеется выход на балкон. Балконы эти никак не связаны с квартирами, и какова их функция, в общем-то, непонятно. Разве что декоративная. Так вот, путь к парковке, где я ставлю машину, как раз проходит мимо этого дома. Уж не знаю, что там происходит, в этих подъездах и на этих балконах, но, похоже, стеклотары после этого происходящего остается более чем достаточно. По крайней мере, те, кто кидает ее в меня, недостатка в снарядах не испытывают.

– Уверен, что кидают именно в тебя, прицельно?

– Более чем. Я даже пару раз эксперимент ставил. Когда замечал неподалеку от себя еще какого-нибудь пешехода, специально замедлял шаг, чтобы эту опасную зону вместе с ним пройти. И в такие моменты ни разу не случалось, чтобы сверху «бомбы» сыпались. Ну а уж если один…

– Тогда обязательно?

– Не обязательно, конечно, но… как правило. Хожу я там почти всегда в одно и то же время, утром, когда беру машину, и вечером, когда ставлю. Так что при желании подкараулить несложно.

– А маршрут изменить не пробовал?

– Пробовал, конечно. Но дело ведь не в маршруте. Дело в том, что кто-то прямо-таки преследует меня, и я не пойму, кто это и чем я ему так не угодил. Бутылки – это ведь только один из способов. А их масса. Вот аварии эти, например. Ты, кажется, удивилась, когда я так уверенно сказал, что сегодняшний случай подстроен, а это ведь не в первый раз. Есть от чего появиться уверенности.

– В самом деле? – с интересом спросила я. – Значит, что-то подобное уже было?

– Увы. Я, честно говоря, и до сих пор не знаю, что там было в действительности, наверное, просто бросили что-то под колеса. Но происходило все поздно вечером, и если ты сама ездишь за рулем, должна знать, что не всегда можно рассмотреть, что там творится на обочинах. Свои фары, встречные фары – очень резкий контраст яркого света на дороге и полной темноты по сторонам, глаз не успевает перестроиться.

– Да, это верно.

– Поэтому я и не рассмотрел. Метнулось что-то прямо под колеса, я подумал – живое. Собака, может быть, или кошка. Ударил по тормозам и автоматически вывернул руль влево.

– А слева по соседней полосе ехал… танк?

– Почти, – невесело усмехнулся Аркадий. – Бетономешалка. Уж не знаю, куда она держала путь в такое время, но под боком оказалась очень вовремя.

– Однако и тут, кажется, особенно глобальных ущербов ты не понес, – проговорила я, вновь пытливо осматривая своего собеседника.

На мой взгляд, столкновение с бетономешалкой неизбежно должно было оставить свой след в виде сломанных рук и ног или хотя бы шрамов и царапин. Но ничего такого у Аркадия не наблюдалось, и мне показалось, что он и впрямь несколько преувеличивает важность проблемы.

Однако сам он, кажется, так не думал.

– Это как сказать, – возразил он. – Летального исхода, конечно, удалось избежать, но авария все-таки случилась, и машину мне пришлось отдавать в ремонт. И могу сказать, тот факт, что обошлось без серьезных последствий, – это тоже всего лишь счастливая случайность. Дорога была четырехполосной – по две полосы в каждую сторону, и на тот момент встречная была свободна. Парень этот, что был за рулем бетономешалки, тоже взял влево, поэтому столкновение произошло по касательной и особенно глобальных последствий за собой не повлекло. Но ведь все могло сложиться и иначе. Встречная могла оказаться занятой, и тогда бетономешалка не смогла бы отклониться от курса и осталась бы на своей полосе, и я впечатался бы в нее, что называется, не по-детски. Причем главный удар пришелся бы именно на водительское место.

– Да, это действительно было бы неприятно, – согласилась я.

– Еще как! Да и бутылки эти. Это ведь оно только со стороны выглядит как дурацкая шутка. А на самом деле, если такой снаряд попадет в человека, думаю, летальный исход гарантирован. Ты только представь, какое ускорение набирает эта бутылка, пролетая аж целых семнадцать этажей. Когда они разбивались в двух шагах от меня, звук был такой, будто взорвалась бомба. Представляешь, что было бы, если бы одна из них действительно угодила мне в голову?

– Понятно, что ничего хорошего не было бы, – согласилась я. – Все эти случаи, конечно, весьма и весьма неприятны. Смущает только одно – твоя непоколебимая уверенность в том, что все это делается целенаправленно. На чем она основана? Ты с кем-то поссорился, у тебя есть тайные недоброжелатели, или, может быть, кто-то стремится осуществить родовую вендетту? В чем причина?

– Если бы я знал! – в сердцах и, кажется, совершенно искренне воскликнул Аркадий. – Но у меня даже предположений нет по этому поводу. На работе у меня со всеми хорошие отношения, а кроме работы я, можно сказать, ничем и не занимаюсь. Даже хобби мое с работой связано.

– А может быть, именно какое-то твое действие по работе и оставило у кого-то негативные впечатления? Ты ведь общаешься не только с коллегами, ты еще берешь интервью у тех, о ком делаешь репортажи. Разные темы, разные люди. У каждого свой характер, свое восприятие. Ты, может быть, и не подразумевал ничего плохого, а человек обиделся. Так бывает. Вот ты, например, упоминал о своем последнем репортаже. Если верить твоим словам, и дом престарелых, и детский приют находятся в плачевном состоянии. А ведь руководству этих учреждений могло и не понравиться то, что их представляют в таком невыгодном свете. Как знать, может, не ты один догадываешься, что причина этого – вовсе не недостаточное финансирование, а избыточное воровство. Припомни, о чем ты делал репортажи месяц назад. Не могло там случиться чего-то подобного?