Книги Кастанеды создали для западного читателя особый образ мексиканского мага. Его герой – одинокий философ-колдун, мистик и социально маргинальный персонаж. Что касается реальных мексиканских шаманов, то они чрезвычайно тесно связаны с общиной и интегрированы в социальную жизнь. Они являются известными (популярными) и уважаемыми в своих сообществах людьми. И они так не похожи на Дона Хуана! Исследовательница латиноамериканских доиспанских культур Г. Г. Ершова пишет: «В начале 70-х годов Кастанеда нарушил „эзотерическое равновесие“, предложив своеобразное „космоцентрическое“ учение, в основе которого стоит самосовершенствующаяся личность, абсолютно не связанная ни с каким религиозным, интеллектуальным или политическим кланом. Я прекрасно понимала, что созданный Кастанедой мир нагуалей если и существует, то в какой-то иной реальности, и, наверное, нет смысла искать его в жаркой и влажной тропической сельве южной части Юкатана»[28].

Так кто же все-таки маг Дон Хуан Кастанеды? Алехандро Ходоровски, знаменитый чилийский режиссер, снявший культовый фильм «Священная гора», с большим уважением отзывается о трудах Кастанеды. Ходоровски встречался с Кастанедой в Мексике. Вначале, как говорит Ходоровски, тот произвел впечатление водителя грузовика. Кастанеда был совершенно обычным человеком, не толстым, но коренастым, невысоким, с курчавыми волосами. Он ничем не отличался от остальных людей на улице. Однако как только он открыл рот, то тут же преобразился в принца. В каждом произнесенном им слове чувствовалась глубокая культура. Он производил впечатление не только мудрого, но невероятно дружелюбного человека. На вопрос, что Ходоровски думает о книгах Кастанеды, он ответил, что на его взгляд эти книги были основаны на реальном опыте, если не считать разработанных и внедренных Кастанедой концепций, почерпнутых им из мировой эзотерической литературы. В его книгах вы найдете дзен, Упанишады, карты Таро, работу со сновидениями. В одном можно быть абсолютно уверенным – он прошел всю Мексику для того, чтобы осуществить свои исследования. Когда Ходоровски спросили, верит ли он в существование Дона Хуана, режиссер ответил отрицательно. Личность Дона Хуана – это плод воображения Кастанеды, который при этом, конечно, встречался с несколькими колдунами из племени яки[29]. Зная об актерской игре и театральном поведении, Ходоровски не считал, что Кастанеда лгал, когда рассказывал ему о Доне Хуане. Может быть, Кастанеда был одновременно сумасшедшим и гениальным? – предположил Ходоровски. Тем не менее Ходоровски признал, что Кастанеда внес огромный вклад и оказал влияние на современников. Кастанеда воскресил образ духовного воина и привел в движение идеи осознанных сновидений, которые были сформулированы Эр-ве де Сен-Дени много лет назад в книге «Сновидения и как ими управлять» (Париж, 1867). Позднее этот феномен был назван осознанными сновидениями, или ясными сновидениями (rкve lucide, lucid dream). И в этой связи, является ли правдой то, что писал Кастанеда, или же это плод его богатого воображения, не имеет большого значения. Если это ловушка – это священная ловушка[30].

Хотя и не был похож маг Кастанеды на классического шамана, тем не менее нельзя недооценивать гениальные произведения писателя и мистика. В конце концов, как говорил сам Кастанеда в «Путешествии в Икстлан» (1972) устами своего учителя Дона Хуана (Хуан Матус, Juan Matus), «воину все равно, правда или вымысел то, с чем он сталкивается, а для обыкновенного человека это очень существенно». Не так важно, что послужило источником вдохновения при написании этой «магической эпопеи». Важно то, что Кастанеда создал образ, который вдохновлял и продолжает вдохновлять миллионы читателей. В предисловии к книге Кастанеды «Учение Дона Хуана: Путь познания индейцев племени яки» Е. А. Торчинов и С. В. Пахомов пишут: «…1968 год стал знаковым не только в политическом отношении. Произошло событие и в сфере духа, имевшее немалые последствия для становления феномена, который позже назовут „Новым веком“ – New Age. Издательство Калифорнийского университета выпустило книгу некоего Кастанеды под интригующим названием „Учение дона Хуана: путь знания индейцев яки“. Успех ее оказался фантастическим: за короткий срок было продано 300 тысяч экземпляров».

Пусть Кастанеда и не описывал в своих произведениях архаический шаманизм и магию, он привлек своими трудами внимание миллионов людей по всему свету к воистину бездонному и насыщенному всеми красками и формами жизни океану архаики. И в этом смысле он не только «крестный отец» движения нью-эйдж, но также «крестный отец» многих серьезных ученых, которые после «увлечения Кастанедой» посвятили свою жизнь исследованию сакрального мира шаманизма.

Задолго до воцарения мировых религий духовная культура бесписьменных народов имела ряд общих черт. Главными чертами архаических верований и представлений можно назвать следующие.

Тотемизм – вера в родство между определенной группой людей (племенем, родом) и тотемами – определенными видами животных, растений, реже – явлениями природы и предметами, которые в современной западноевропейской культуре считаются неодушевленными. Тотем – термин из языка североамериканских индейцев оджибве (ototeman – ‘принадлежащий к клану’, или ototem – ‘его род’). В родоплеменных обществах тотем – это животное или растение, которые считаются начальниками рода. В Африке и Северной Америке в качестве тотема выступают также явления природы (дождь, гром, молния, ветер и т. д.), которые при этом тоже часто символизируются животными.

Как пишет М. Ф. Альбедиль, «тотемизм – необычайно сложное явление, и ученые всего мира до сих пор выясняют, что же это такое. Но нам важно уяснить, что в общих чертах сущность тотемизма заключается в особом взгляде на мир, согласно которому человек вместе со всем своим сообществом – неотъемлемая часть природы. Как считают, например, австралийские аборигены, во „времена сновидений“, которые были до начала всех начал, растения, животные и люди не имели форм, свойственных им сейчас. Они могли принимать любой облик и менять его, так как обладали некоей общей жизненной сущностью, одной и той же у людей, у животных, на которых они охотятся, у деревьев, листву которых они собирают, у звезд, которые сияют на небе. Многие австралийские мифы так и начинаются: „Это было в то время, когда звери были еще людьми…“ Опоссум, например, мог выглядеть как обычный опоссум и как человек, а к тому же еще мог, начав превращаться в человека, остановиться где-нибудь на полпути да так и остаться полузверем-получе-ловеком. Подобное слияние человека, животного и растений в мифологическом прошлом послужило прочной основой для их близости в настоящем. Таким образом, тотемизм связывал первобытных людей с прошлым, с родной землей, со всеми явлениями природы»[31].

Тотем связывает не только определенную родоплеменную группу и какого-то зооморфного духа, но также определенную местность, Место Силы. Это могут быть скалы, озера, пещеры. В этих местах первобытные люди обычно совершали религиозные обряды для укрепления связи с тотемным духом. В этих Местах Силы обычно хранили особые священные тотемические эмблемы, на языке австралийских аборигенов именуемые чуринги.

Анимизм – вера в духов и души, которые обитают среди живых людей в образах животных, людей или растений. В некотором смысле в современном виде анимизм встречается в городской культуре в виде спиритизма. В архаических культурах считалось, что все в природе, включая камни и деревья, наполнено жизнью. Неодушевленных предметов просто не существует. Более того, все в природе проникнуто единой психической силой. Такое представление получило в науке название «аниматизм» (от лат. animates – ‘одушевленный’).