– Нормально. – Улыбнувшись, мама кивнула на стол. – Кушай и пойдем.

– Может я сама? Все-таки это собирал папа. Тебе может быть неприятно.

– Соф, – рассмеялась мама. – С нашего расставания двадцать лет прошло. Поверь, мне уже все равно.

Ну-ну, как же. Наверное, именно поэтому она с такой любовью украдкой погладила ключ от сарая рукой. Да и пыли на картинах я не увидела. Да, они стояли в самом дальней углу, неудивительно, что мне никогда не приходило в голову туда заглянуть, но запыленными они не были. Их явно кто-то недавно протер. Украдкой взглянув на маму, неожиданно заметила на ее лице тоже изумление, что на моем. Странно, я думала это ее инициатива. Не зря же она рассказала о них именно сейчас после стольких лет молчания.

– Ничего не понимаю. – Несколько растерянно проведя по поверхности ближайшей к нам картины рукой изумленно проговорила мама. – Они же должны быть все в пыли.

– Разве это не ты все тут подготовила? – Честно удивилась я.

– Зачем?

– Ну-у. Раньше ты никогда не рассказывала об этом увлечении папы.

– Так ты и не спрашивала. – Пожав плечами, мама медленно прошлась по сараю, рассматривая картины. – Мне и в голову не могло прийти, что это так уж важно.

– Не важно, странно.

Тоже пройдясь вдоль картин, я вдруг замерла, пораженная тем, что увидела. На одной из картин лежал рисунок. Простенький такой, явно написанный на скорую руку. Вот только от него веяло такой теплотой и любовью, что у меня невольно прервалось дыхание. Мамино изображение было вполне узнаваемым, хоть и несколько расплывчатым. Впрочем, такое впечатление может быть из-за серебристой пыли, что покрывало листок?

– Не надо! – Мамин крик достиг моих ушей слизком поздно, я уже успела стряхнуть пыль с рисунка.

А в следующий момент все вокруг изменилось. Воздух буквально напитался этой странной пыльцой, которая тут же начала оседать на мамину одежду. Толи из-за этого, толи из-за преломления света, но мне показалось, что она тут же начала молодеть. А потом… наступила темнота, от которой я очнулась только спустя пару часов, в больнице.

– Что со мной случилось? – Оглядевшись по сторонам, я изумленно уставилась на врача. Никаких признаков болезни, кроме слабости не чувствовалось. – Где мама?

– С вашей мамой все в порядке, а вот вы нас изрядно попугали. Никогда не видел, чтобы обморок длился так долго.

– Обморок? – Мое изумление достигло границ. Не помню, чтобы у меня когда-нибудь были такие проблемы со здоровьем.

– Да. Это и удивительно. Сейчас вы по всем показателям здоровы, но я бы порекомендовал вам остаться здесь еще на несколько дней. Все-таки двухчасовой обморок – это вам не шутки.

– Знаете, я пожалуй откажусь.

С трудом приподнявшись, покачала головой, когда врач предложил свою помощь. Ну не могу я верить тому, кто понятия не имеет, что со мной. Да и вообще, у меня дома свой личный доктор есть. Кстати, а где она? Словно услышав мои мысли, мама заглянула в палату, после чего увидев, что я уже встала бросила на врача хмурый взгляд.

– Почему вы позволили ей встать?

– С вашей дочерью трудно спорить. Тем более, она уже успела отказаться от госпитализации.

– София???

Ну что София, София? Двадцать лет уже ношу это дурацкое имя. Особенно бесит, когда меня зовут Софой. Я им что диванчик что ли? Да и вообще, нам домой пора. Сделав вид, что абсолютно не понимаю мамину злость, крепко подхватила ее под руку и вывела из палаты. Нам пора домой!

– Мам я все понимаю, но тебе лучше остаться здесь.

– Зачем? – Недоуменно приподняв брови, напряженно посмотрела на маму. – Я себя прекрасно чувствую. К тому же врач сам сказал, это всего лишь обморок.

– Он длился два часа!!! Это не нормально!!!

– Так. Стоп. – Положив руку маме на плечо, заглянула ей прямо в глаза. – Мы едем домой. Точка.

– Хорошо. – Неожиданно легко согласившись, она вдруг резко развернулась и чуть ли не силком потащила меня к входу.

Это было настолько неожиданно, что я споткнулась на ровном месте. Надо же, шнурок развязался. Нагнувшись, чтобы его завязать, кожей почувствовала, как на меня кто-то смотрит. Повернувшись в ту сторону, изумленно вскрикнула. Рядом с врачом стояла та самая старуха, что виделась мне во снах. Причем ее губы шевелились, отчего мне стало не по себе. А уж мама и вовсе побледнела почти до синевы. Нет, надо срочно что-то с этим делать. Так больше продолжаться не может. Резко развернувшись, я решительно пошла в сторону старухи. Хватит ей нас пугать.

– Что вы тут делаете? – Чуть ли не бегом подойдя к старухе, на всякий случай схватила ее за рукав. Это не прошло незамеченным, бабка вся съежилась, словно ожидая удара. А вот врача мое поведение взбесило.

– Оставьте ее в покое!!! Как вы смеете!!! Я вызову охрану!!! – Попытавшись встать между нами, доктор вдруг был остановлен самой старухой.

– Не надо. Она ничего не знает. – Покачав головой, бабка неожиданно ласково кивнула мне на стоящие вдоль стен стулья. – Присядем?

– Хорошо.

Покорно позволив довести себя до стульев, отметила про себя, что мама осталась стоять на своем месте. Однако, при этом ее лицо искажала дикая гримаса ужаса. Это немного нервировало, но мне очень сильно хотелось понять, что происходит.

– Кто вы? – Еще раз взглянув на старуху, спросила я.

– Предсказательница. – Проговорив, бабка внимательно посмотрела на меня, явно наблюдая за реакцией. Заметив же на моем лице недоверие, она громко рассмеялась. – А впрочем, тебе то нечего бояться, умеющие оживлять вещи защищены от любого проклятия.

– Что делать?

– Оживлять вещи.

– Я пожалуй пойду. – Еще раз убедившись в том, что передо мной сумасшедшая, встала и направилась к маме. Вслед мне полетел громкий, безумный смех.

– А-а-а. Ты еще и не знаешь ничего.

Осмелев, бабка попыталась схватить меня за руку, но в следующий момент резко отпрянула, буквально за секунду посерев до невозможности. Оглянувшись, я заметила за своей спиной маму. Причем, первое впечатление было правильным – ей не просто стало лучше, она действительно стала выглядеть моложе. А в купе с угрюмым выражением лица еще и внушительней. Честно, я бы тоже на месте старухи испугалась б…

– Знаешь, – когда мы зашли домой проговорила мама. – Я думаю, ты права, не стоит обращать внимания на каких-то сумасшедших старух. Завтра же пойду в больницу и пройду обследование.

– Вот и правильно. – Улыбнулась я. – Ты даже не представляешь, что она мне сказала.

– ???

– Будто я умею оживлять вещи.

Мне кажется, или эти слова вызвали у мамы страх? Нет, вроде бы все нормально. Показалось. Посмеявшись, мы надолго забыли о происшествии, к тому же обследование дало однозначный ответ – рака нет. Еще бы кошмары не мучили – все было б просто великолепно.

Столбики, столбики, столбики… Крючок так и мелькает в моих пальцах. Я буквально вижу, как создается узор. Словно сотканный из серебристых нитей, он похож на живой, дышащий и стоит мне щелкнуть пальцами, как он обретет свой собственный характер. Красивый? Очень. Вот только все это всего лишь сон, из которого мне так трудно «выплыть» в реальность. Окончательно очнувшись, я еще долго смотрю в потолок, пытаясь удержать то всепоглощающее чувство счастья, что преследовало меня во сне. Как раз в этот момент звонит телефон и мне резко становится не до сна. Дашка. Блин. Стыдно признаться, но в последние дни я забросила панно в дальний угол, так и не решаясь к нему прикоснуться. А ведь послезавтра 20. Гадость. Выдохнув, взяла трубку.

– Алло.

– Привет, как дела? Мария Петровна сказала, что ты приболела.

– Ну-у, не то чтобы…

Замявшись, мысленно выругалась. Ну и зачем, спрашивается, было рассказывать все Дашке? Она, конечно, моя подруга, но есть же какие-то грани личного пространства. Тем более сейчас, когда практически стала моим работодателем.

– Соф, да не переживай ты так насчет панно, время еще есть, я уверена ты успеешь.