Корректор Алёна Безнутрова

Иллюстратор обложки Татьяна Медведева

© Маргарита Лапина, 2019

ISBN 978-5-4485-3067-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

С сегодняшнего дня не придётся управлять целым лагерем в одиночку – Иона долго ждала возможности проснуться с этой мыслью.

Не через пару недель, не через три дня, даже не завтра. Амбер приедет сегодня.

Иона поёрзала в удобном кресле ракта, погладила руль, дверцу и приборную панель. Коснулась кнопки запуска – пусть та не подумает, что про неё забыли, – и отдёрнула палец, чтобы зелёный матовый кругляшок не засалился от прикосновений раньше времени. Замусолить кнопку Иона ещё успеет – работы в поле непочатый край. Первые недели восстановления Даскерии, может, и показались Ионе годами, однако технику не обманешь. Местами в кабине ещё сохранились запахи краски, пластика и металла – запахи завода и первозданной чистоты. И всё же машина и водитель уже успели порядком пообтереться и обменяться друг с другом ароматами. Осталось только набросать на пол обёрток от батончиков, расставить фотографии по углам приборной панели и украсить зеркало снаружи весёлой подвеской, чтобы окончательно стать с рактом закадычными друзьями.

Иона положила голову на руль, потёрлась щекой о выемки под пальцы.

– Держись, дружок, – сказала Иона механическому товарищу. – Потерпи. Вот ещё денёк отработаем, оглянуться не успеем, а вечером уже Амбер приедет. Заживём с тобой тогда. Амбер – она хорошая. Мудрая. Настоящий друг – совсем как ты. Амбер будет нам помогать.

Иона распрямилась, пошарила по карманам отцовской униформы механика. Тёмно-салатовый комбинезон сохранился со времён юности Ивора и в последние пару лет стал Ионе узковат в плечах, но она не вылезала бы из него ни днём, ни ночью, если бы могла. Иона вытащила из заднего кармана тряпочку и протёрла лобовое стекло ракта изнутри.

Скорее бы. Иона не думала, что будет так ждать. Ей, как и каждому командиру, сразу велели взять помощника, а она только посмеялась – что она, работы боится, что ли?

«Будет трудно одной контролировать всю эту толпу. И неумехи-горожане, и вшивый сброд, и нелюди, к которым не знаешь, с какой стороны подъехать, – как одна будешь со всеми справляться? Командирствовать – это тебе не только с умным видом по полю рассекать. Всё время придётся разбираться с проблемами. И при этом успевать следить, чтобы все работники исправно сажали и собирали урожай. Чтобы вообще было, чем сажать, что именно сажать, что есть и чем подтирать зад. Даже нелюди с тебя спросят!»

Глава восстановления Даскерии нудел в таком духе при каждой встрече, а Иона обычно отмахивалась. Месяц и три недели назад она думала, что не существует на свете дел, с которыми обязательно нужно справляться вместе с кем-то. В конце концов, Иона жила на Даскерии с рождения – ни много ни мало двадцать лет – и прекрасно знала, как её нужно восстанавливать.

Однако командирствовать действительно оказалось самую малость труднее, чем она предполагала, и в один прекрасный день обратиться за помощью всё-таки пришлось.

Теперь бремя разборок с разношёрстной толпой работников возьмёт на себя Амбер, а с остальными вопросами Иона сама справится безупречно.

Ещё никто ни разу с неё ничего не «спросил».

А уж если небеса действительно улыбнутся Ионе, то вместе с Амбер приедет Енс. Брата вполне могут удержать в городе по работе, хотя мешать возвращению даскерийцев домой после катастрофы – какая-то разновидность преступления, честное слово. Втроём они отдадут родине все силы и восстановят её после разрушения, шаг за шагом, метр за метром, поступок за поступком. Подумать только, уже вечером у Ионы будет не один-единственный друг, а целых трое!

На часах без пятнадцати семь. Перед спасительным рабочим днём в поле осталось сделать одно тяжёлое командирское дело. Пришлось с неохотой вылезти из ракта и выпрыгнуть на пол. Шум от приземления массивных рабочих ботинок на пол гулко прозвучал под высоким потолком ангара.

Через задние ворота, шаркая полуоторванными подошвами, вошли револтисты. Почему-то вдвоём, когда бестолковому мальцу Згонду полагалось прийти пораньше одному.

Любопытно то, что они так носятся со своим младшим товарищем – всегда стараются подскочить на защиту, едва Иона приближается. Боятся, она юными револистами утренний чай закусывает, что ли? Какой же пастой потом сдирают грязь с зубов и перебивают вонь изо рта?

Иона глубоко вдохнула и резко выдохнула. Жители клоаки приблизились и принесли на своих лохмотьях ароматы нечистот, которые, кажется, намертво въелись в их одёжку и не поддались даже самому ядрёному химическому порошку. Запах защекотал Ионе ноздри.

Мало что может вонять так отвратительно, как люди.

– Я тебя не звала, Ллойд. Зачем явился? Дуй собираться.

– А я ещё соберусь, ты не переживай.

Высказался! Ещё и уставился ехидненько. Несносные выскочки! Никаких сил не осталось ругаться с револтистами. Вот Амбер мигом приструнит их всех, ей хватит умения и терпения. Проверка приедет всего через пять недель и определит дальнейшую жизнь Ионы. К тому времени восстановление Даскерии продлится три месяца, и первые стабильные цифры и отзывы покажут, с каким успехом действует каждый лагерь. И каждый командир. То, какого он выберет помощника, тоже показательно. Объединив усилия, Иона и Амбер, две честных даскерийки, смогут восстановить главное, что имела родина, пока – в масштабе одного лагеря. Проверяющие ни на секунду не усомнятся и утвердят Иону командиром на долгие месяцы, а потом и годы, и никакие револтисты не смогут выбить её из колеи.

– Помолчи лучше. А ты уже понял, зачем я тебя позвала? – Иона переключилась на Згонда. Рассеянный малец вздрогнул и обхватил себя руками. – Планируешь сегодня снова сеялку забыть? Я не разрешу больше бегать туда-сюда за зерном и сеять из ладошки. Забывчивые люди пойдут пешком обратно в лагерь за сеялкой, а ночью будут отрабатывать то время, что прогуляют. Мне всё равно, как. Хоть с фонарём в зубах. И только попробуй уронить в неположенном месте хоть зёрнышко. Сеялка – твой инструмент, как у меня – ракт. Не уеду же я работать без ракта, так почему ты позволяешь себе такое?

Згонд подпрыгивал на месте от каждого слова – жалкий, нескладный и лопоухий. Не руки-ноги, а одни кости торчат из свободной кофты и мешковатых брюк серо-синей револтистской униформы. Иона и так постоянно смотрела на других свысока из-за своего роста, а над Згондом вообще нависала, как стоэтажная высотка из города. Неужели она просила от него слишком многого? Неужели не забывать один-единственный инструмент, использовать который ты, собственно, и едешь, – такая непосильная задача? Иона не нанималась им в мамочки, они приехали работать. Они должны благодарить каждый кустик на Даскерии, что их вообще взяли. Земля их забери, да они должны стараться и из кожи вон лезть, чтобы им позволили остаться, а этот дурачок уже второй раз забывает проклятую сеялку!

Згонд в ответ, как обычно, только побледнел, потом покраснел и промолчал. Зато Ллойд издал крякающий звук – только так револтисты имели право озвучивать недовольство. Будто Ионе самой счастья привалило ругаться с ними. Но нынче настали времена, когда каждое зерно, которое бросили по дороге и не опустили на достаточную глубину в землю, могло означать потерянную жизнь честного человека. Иона сама вызвалась руководить, а не подчиняться.

– Сочувствующие следом пешочком пойдут, – предупредила она. Морщинистый краснолицый Ллойд посмотрел хмуро, но рта не раскрыл. – Это ещё мягкое наказание за непростительную оплошность. Потерял зерно – накликал голод. Приехали сюда работать – вот и работайте хорошо! Ни у кого из нас нет права ошибаться. Честные люди работают больше вас и лучше! Сосредоточьтесь!