Необходимо было скрыться с глаз людей, спрятаться от них хоть на пару мгновений, чтобы успеть открыть новый портал. Такая возможность предоставилась очень быстро — следующий поворот оказался тихим безлюдным тупиком. Но Цири не успела придумать место назначения, ведь мысли кружили вокруг недавнего события, мешая сосредоточиться. И очередной портал выбросил ее… опять на Скеллиге.

Только на этот раз она приземлилась гораздо западнее главного острова. Этот оказался крошечным и очень отдаленным от остальных, напоминал скорее неосторожную каменную кляксу на общей карте архипелага. Ветер здесь свирепствовал с большей силой, так и норовя смести отсюда непрошеную гостью.

Придерживая непослушные пряди волос, Цирилла внимательно оглянулась по сторонам. Ард Скеллиг находился очень далеко — высоченная крепость Ан Крайтов еле виднелась сквозь молочный туман расстояния. В груди теплилась надежда, что хоть здесь ее никто не сможет найти.

Островок выдался абсолютно голый, без единого деревца или кустика, а его площадь едва превышала размером спаленку в храме матушки Нэннеке. Бушующее море билось о скалистый берег, брызги осыпались на камни, отчего кроха-островок оставался вечно мокрым, источающим горячий влажный запах океана под знойным солнцем. Зато рядом ни души. И ни одна лодка не сможет пристать к этой скале — волны попросту разобьют ее на щепки об острые камни. И ни одна лошадь сюда не долетит. Это уж точно!

«Пожалуй, пока можно расслабиться», — промелькнула в голове мысль. Неприступное убежище все больше завоевывало симпатию. Тем не менее, стоило позаботиться и о таких банальных вещах, как голод. Последняя трапеза состояла из кусочка сыра и ломтя черствого хлеба — того, что осталось после обеда в таверне «У черной кошки». Скромные запасы были бережно спрятаны в кожаном мешочке, но к сожалению закончились еще перед тем, как она предалась тревожному сну на сырой земле под кровом дырявой лачуги. После чего проснулась и чудом успела сбежать от погони.

Цирилла присела на каменный выступ и устало уронила голову на колени. Несмотря на теплый ясный день, захотелось обхватить себя руками, защититься от холода, подкравшегося из вчерашнего воспоминания. Она никак не могла согреться, чувствовала ледяной колючий осколок где-то глубоко под сердцем, тот тяжелым комком сидел внутри и мешал дышать полной грудью. И никто не мог утешить, убедить, что страшное уже позади, ведь сама она в это не верила.

Девушка подняла к глазам браслет, красовавшийся на ее худом запястье. Хотелось воспользоваться им, призвать сюда верную Кэльпи — единственное живое существо, способное прийти на помощь и стать на защиту маленькой запутавшейся ведьмачке. Однако тут же пришло понимание, что эта карликовая скала — не место для укрытия с кобылой, и, тяжело сглотнув, спрятала холодную ладошку под тонкий плащ. В животе болезненно заурчало.

Собрав крупицы последних сил, Цири вновь заставила себя подняться на ноги и без надежды осмотреть пустынный остров. Голод и страх быть вновь пойманной, вели жестокую борьбу между собой, мучая слабое тело девушки и не позволяя сдвинуться с места. А поесть — было делом очень важным, вопросом выживания. Она до сих пор не понимала, как Охота выследила ее. Это значило, что Красные всадники могли выйти на ведьмачку в любой момент, и тогда понадобятся абсолютно все ее силы, медленно угасающие в онемевшем теле. Силы для очередного головокружительного побега или же для последний битвы не на жизнь, а на смерть.

Цирилла твердо решила выжить. Любой ценой.

Нетвердым шагом направилась к тому краю острова, что казался более пологим и не таким опасным. Осторожно глянула вниз, где густая морская пена ласкала подножие скалы. Внимание привлекло несколько неглубоких каменных котловин, наполненных водой и пеной. В одной из них плескалась небольшая рыбешка, оказавшаяся замкнутой в природном углублении и отрезанной от вод океана.

Девушка облизала пересохшие губы. Рыба в котловине казалась просто невозможным везением, и, в тоже время, была чуть ли не единственным спасением от голодного обморока. Правда, попытка ее достать могла закончиться для ведьмачки свернутой шеей или сломанными конечностями — каменные выступы выглядели ненадежными и слишком крутыми для спуска.

Сильный ветер колотил замершую в нерешительности фигурку. И тогда волна накатила с особой силой, углубление вмиг наполнились водой до самых краев, а рыбе не хватило буквально толики удачи, чтобы выплыть на свободу.

Медлить больше нельзя было.

Осторожно, просчитывая каждое следующее движение, получилось спуститься вниз, и довольно скоро мелкая рыбеха оказалась в ладони. Но тогда возникла другая проблема.

Цири громко отругала себя за нерасторопность. И как она не додумалась взять с собой хотя бы свой кожаный мешочек? Ведь для подъема назад нужны были обе руки. Теперь рыбу некуда деть. Однако, другого выхода не оставалось, и оглушив рыбу о камень, взяла ту в зубы.

Обратный путь не занял много времени. Поднявшись, она с отвращением выпустила изо рта скользкую добычу, теперь нужно подумать и о приготовлении. Наспех собрала материал для костра — обломки и сухие щепки лодок, когда-то заброшенные сюда штормом. В качестве сковороды подошел плоский камень, схожий на пластину, и она разместила его вместе рыбой над костром. Вскоре язычки пламени весело заплясали вокруг будущего ужина, и настроение на йоту улучшилось.

Подгоревшая, плохо прожаренная, костлявая рыбешка показалась вкуснее любого деликатеса. Ведьмачка тщательно обглодала весь хребет, а остатки сока слизала с пальцев. А затем, запив свою трапезу водой из фляги, откинула голову на большой теплый от солнца камень. Ослепляющая голубизна неба тут же поглотила сознание, делая мысли сонными и вялыми.

Цири усердно боролась дремотой — уснуть сейчас было бы крайне непредусмотрительно. Если быть честной, то в свете последних событий она вообще не представляла, когда сможет спать снова. Море лишь создавало иллюзию защиты, ведь, казалось, для Дикой Охоты не существует места — ни в этом, ни в каком-либо другом мире, — куда не смогли бы попасть призрачные Красные всадники. И каждый раз, чуть прикрыв глаза, она тут же их резко распахивала, готовясь увидеть над собой громадный силуэт короля в острозубой короне.

Так протекал час за часом, пока солнце не стало клониться к горизонту. Голова была удивительно пустой, и ни одна годная идея на счет того, как быть дальше, там не мелькнула. К вечеру море начало шуметь все тише, ветер спокойно замер на вздохе. И уже не верилось, что за последние сутки был пережит какой-то кошмар.

Видать, она все же уснула. Потому что всплеск волн утих, а слышен был только треск факелов. Они горели странным белым пламенем, освещая изящные стройные колоны, шелковые полотна, украшающие большой тронный зал в эльфском дворце.

Цирилле раньше не приходилось здесь бывать, но она точно знала, что это за место — ведь она уже была в этом зале во сне. Вчера.

Трон располагался далеко, в конце коридора из колон. И сейчас, как и тогда, он не пустовал. Ведомая странным любопытством, ведьмачка пошла вперед. На троне восседал король — гордый заносчивый Эредин на положенном ему месте. Цирилла вдруг подумала, что эльфу судьбой было предначертано занять этот пост и взять в руки власть над народом Ольх — так хорошо и гармонично смотрелся Глас, высокий и статный на громадном троне.

Цири подходила ближе.

Эредин сидел обнаженный по пояс, эта картина не удивляла девушку, ведь она видела его таким. Однако, все же это вызывало невероятное смущение. Цири, конечно, видела голых мужчин, и чаще всего это было печальное зрелище, чего не скажешь об эльфском короле. Тот был широкоплеч и крепок, обладал сухим рельефным телом и впечатлял не слабее, чем в огромном черном доспехе.

И тут Цирилла заметила, что Эредин находился здесь не в одиночестве. У ног разместилась молодая длинноволосая эльфка.

Ведьмачка резко остановилась, словно налетела на невидимую преграду.