– Сначала спустимся…

Трое мужчин гуськом проследовали вниз по винтовым ступенькам и выбрались на вольный воздух у подножия водонапорной башни. Шарко сделал большой глоток кислорода, пока Николя вытряхивал сигарету из пачки и предлагал другую Сосею, который жестом отказался. В свою очередь Николя досконально описал все их находки: мизансцену, устроенную убийцей для того, чтобы тело было обнаружено в кратчайшие сроки. Подвал, место преступления, раны, пиявки, связи с сатанизмом. Девица, присутствовавшая в момент преступления и затем испарившаяся.

Шарко в это время задумчиво оглядывал окрестности. Верхушки деревьев раскачивались под ветром, лес словно вглядывался в его нутро большим черным оком. Почему Рамирес выбрал столь необычное место в департаменте Йонна? Почему в ста километрах от своего дома? Держал ли он жертву у себя в подвале перед тем, как привезти сюда? Или он привязал ее к батарее отопления в комнате, посвященной дьяволу?

Капитан Сосей рассудил, что в их общих интересах начать сотрудничество и продвигаться дальше совместными усилиями. Они договорились, что сегодня же к концу дня обменяются частью данных, заручившись согласием начальства. Трое мужчин распрощались и разъехались на шоссе А6: полицейские направились в одну сторону, жандарм в другую.

Возвращаясь в Париж, Шарко пришел к выводу, что его собственная ситуация не так уж катастрофична: полиция разыскивала убийцу, владельца девятимиллиметрового «Хеклер-Кох P30», американского оружия, из которого совершенно омерзительным образом убили Рамиреса и типа в водонапорной башне. И точка. В силу сложившихся обстоятельств этого убийцу никогда не найдут просто потому, что такого не существует.

Но его мозг копа не мог не задаваться вопросом о мотивах Рамиреса. Почему убийство такое варварское? Кем была жертва и что такого сделала, чтобы заслужить подобную кару? Какую роль играла во всем этом Летиция? Николя наверняка задавал себе частично те же вопросы, учитывая, как он смотрел на дорогу, не говоря ни слова. Безусловно, он начал искать дополнительные связи между двумя делами.

В тумане этого безумного расследования только одно в конечном счете доставляло Франку истинное удовлетворение: Люси отправила на тот свет законченную мразь.

Летучка, проведенная где-то в середине дня, оставила почти всех в некоторой растерянности – особенно это касалось пометок, сделанных маркером на большом белом листе, прикрепленном к доске. Два жестоких убийства с промежутком меньше месяца, связанные единственной тоненькой ниточкой: девятимиллиметровые пуля и гильза, вылетевшие из одного и того же оружия, «Хеклер-Кох P30», подразумевали одного и того же убийцу. Предвещало ли это начало серии кровавых убийств? Преследовали ли они убийцу, который нанесет новый удар в ближайшие недели? Вопросы возникали один за другим.

Кончиком фломастера шеф отслеживал свои заметки на листке:

– Если некоторые элементы очевидным образом связывают два дела, другие в эту логику не укладываются. Для начала точки соприкосновения: убийства совершены с варварской жестокостью и обе жертвы – молодые люди. Каждый раз – истязания, наручники, безусловно, поддержание жизни до момента выстрела в упор. Уединенные замкнутые пространства: в одном случае подвал, в другом – водонапорная башня…

– Со спины жертвы из водонапорной башни и его левой ступни была содрана кожа, – добавил Николя. – Без сомнения, там были скарификации и татуировка с крестом, как у Рамиреса, и их постарались убрать.

– А что с этой надписью, «Pray Mev», по-прежнему никаких идей?

– По просьбе Николя я все перерыл, – вступил Робийяр. – Названия группировок, городов, имена людей, я прочесал весь Интернет, в том числе форумы сатанистов. Эти типы молятся всему, что только можно вообразить, кроме неких Мевов. Даже ребята из CAIMADES[23] сели в лужу. Если такая группа и существует, она нигде не засветилась.

Маньен с недовольной гримасой, которую и не пытался скрыть, ткнул в кипу бумаг:

– Ладно, тут для каждого по экземпляру основных материалов по делу в водонапорной башне, присланных жандармами, их только что распечатали. Данные вскрытия, баллистики, токсикологии… Я включил в рассылку Шене и нашего баллистика, им не помешает быть в курсе убийства в Йонне, пусть посмотрят. Я также начал закидывать удочки жандармам по поводу нашего дела. Завтра я буду на собрании в Дижоне вместе с ними, посмотрим, как лучше действовать, кто чем рулит в этом дерьме. Так, после точек соприкосновения перейдем к различиям. Их тоже немало.

Он пронумеровал детали на доске:

– Рамирес убит у себя дома в отличие от анонима, которого прикончили в уединенном месте. В случае Рамиреса – сознательное намерение сделать так, чтобы мы обнаружили труп, тогда как тело в Йонне, скорее, старались скрыть и оставили гнить. Опознание одного постарались сделать невозможным, но не другого. Различный способ действий, гм… промежуток между двумя убийствами… Что еще?

– Прослеживается что-то вроде эволюции в поведении убийцы, – заметил Шарко. – Сначала Джек прячет жертву и превращает ее в анонима. Тремя неделями позже, в ста пятидесяти километрах оттуда, он словно подносит нам труп на блюдечке. Каковы его мотивы? Месть? Может, он пошел путем крови? Известно, что Рамирес не был святым. Может, Джек хотел заставить его заплатить за давнее преступление? Была ли анонимная жертва того же поля ягодой, что и Рамирес? Может, Джек сделал ее неузнаваемой, потому что обе жертвы были слишком очевидно связаны с ним самим? С его собственным прошлым? Принадлежит ли и он тоже к «Pray Mev», или он совершенно не имеет к этому отношения?

– Он оставляет девятимиллиметровые пулю и гильзу на местах преступлений, – добавила Люси. – Несмотря ни на что, можно предположить, что он хочет, чтобы связь между двумя делами была установлена. Боюсь, на этом он не остановится. Как сказал Франк, он идет своим путем.

Люси сама удивилась своей способности нести чепуху.

– Наша задача взять его до того, как он снова примется за свое, – заметил Маньен, глянув на часы. – Еще что-нибудь?

Жак поднял руку:

– К вопросу о Рамиресе: мы не нашли телефона, зарегистрированного на его имя, однако у него был мобильник, номер которого я получил от одного из его клиентов. Он пользовался предоплаченной картой. Тут пусто.

– Еще раз напоминаю об осторожности.

– Мне удалось связаться с девушкой, которую он пытался изнасиловать, – добавил Паскаль Робийяр. – Она живет в Марселе и была в Испании в деловой командировке, когда его убили. Я долго говорил с ней, и она упомянула кое-какие интересные детали. Во время процесса над Рамиресом суд вызвал в качестве свидетелей нескольких экспертов-психиатров. До нападения обвиняемый провел некоторое время в психиатрической клинике. Больше она ничего не могла рассказать. Но я пошлю запрос в окружной суд Бобиньи, где слушалось дело, чтобы получить копию стенограммы процесса.

– Отлично.

– А что до счета в банке, то нет ничего особенного. Он хорошо зарабатывал, наверняка принимал левые заказы и подписал кредит на «ауди» и мотоцикл. Так что с этой стороны все вроде бы чисто. Да, и последний момент: у него был абонемент на Интернет, но он расторг контракт три года назад. Больше он не подключался. Это соответствует тому, о чем ты говорил, – похоже, этот тип был крайне осторожен и не хотел оставлять никаких следов.

Маньен одобрительно кивнул:

– О’кей. Вы просмотрите все бумаги жандармов, дальше будете работать по своей линии, раскопаете психиатрическое и тюремное прошлое Рамиреса и будете пинать научников, чтобы они не тянули с результатами. Мы только что закончили крупное дело, но каникулы откладываются. Вы мне нужны на все сто процентов. Берите столько полицейских, сколько понадобится, чтобы оказать вам поддержку, все за счет заведения.

– Экое раздолье, – пробормотал Николя сквозь зубы.