Перед отъездом национальной команды на майский сбор в Австрию мы проводили в Доме футбола заседание технического комитета РФС, который я возглавляю. Заслушивали тренерский штаб сборной о подготовке к чемпионату мира. И Черчесов, и его помощники провели для нас полнейший анализ всего, что они делают, досконально разобрали все детали и ответили на все вопросы! Это произвело очень приятное впечатление, и именно поэтому я говорю об абсолютно верном подходе к подготовке. В футболе не бывает случайных результатов, все они базируются на колоссальном и тщательно продуманном труде.

Уже после чемпионата мира Черчесов в программе Владимира Соловьева сказал, что наш с ним каждодневный пароль, когда он входил в кабинет, где я сижу, – слово «Only!». По-английски – «Только!» Расскажу, почему.

Как-то раз он ко мне зашел, а я говорю: «Саламыч, знаю, что ты и без меня все понимаешь и сделаешь на этом акцент, но все-таки приведу тебе пример. Мы восемь лет работали в сборной СССР вместе с Валерием Лобановским. И вот однажды при подготовке, если не ошибаюсь, к чемпионату Европы 1988 года мне показалось, что идет слишком интенсивная работа, и ребята из-за переутомления подсели. Говорю Юрию Морозову и Сергею Мосягину, ассистентам: «Вам не кажется, что нагрузки слишком высокие, и надо их сбавить?» – «Никита Палыч, мы тоже так считаем. Но он ведь нас не послушает. Поговорите с ним вы».

Вхожу в 14-ю комнату в Новогорске, где всегда располагался Лобановский. Он стоит лицом к окну, поигрывает пальцами. «Знаю, зачем вы пришли, Никита Палыч». – «Зачем же?» – «Вы сейчас, наверное, скажете: надо снизить нагрузки» – «Василич, да. Конечно, ты – тренер, я не вторгаюсь. Но ребята подсели, подумай».

И тут Лобановский со своим украинским акцентом, а иногда и ударениями, произносит: «Никита Палыч, неужели вы не можете по́нять, что только на базе высокой функциональной, атлетической, а отсюда и волевой подготовки мы можем добиваться каких-либо успехов? Как только мы снизим эти компоненты – нам делать нечего!»

Что мне было ответить? А ведь вы вспомните, какой тогда был состав, какие мастера. Блохин, Заваров, Михайличенко… Но даже с тем подбором игроков Лобановский был прав. А теперь – тем более.

Так вот, когда я рассказал эту историю Саламычу, он всякий раз, заходя, говорил: «Никита Палыч, ТОЛЬКО на базе высокой функциональной…» – и так далее. И со временем мы всю эту фразу сократили до одного слова – «ONLY!». Он говорит его – и мы улыбаемся, понимая, о чем речь.

И в итоге команда у Черчесова была функционально подготовлена, как у Лобановского.

И тактика, которую Черчесов избрал на матч с Испанией, была абсолютно верной. Она лишила соперников с их так называемой тики-такой какой-либо свободы действий. От этой тики-таки можно было уснуть. Потому что у Испании вообще не было проникающих передач. Если бы мы сыграли с испанцами в открытый футбол, то получили бы от них, как на чемпионате Европы 2008 года, четыре и три. Если не больше. Мы действовали, исходя из своих возможностей, – и прошли соперника, и вышли в четвертьфинал! У Саламыча не было другого выхода.

А то, что мы не можем контролировать мяч, – это вопрос начального футбольного образования. Выход в четвертьфинал чемпионата мира, а там проигрыш только в серии пенальти не должны уводить на второй план проблемы детско-юношеского футбола.

Одна из главных проблем – то, что в детском возрасте во главу угла надо поставить обучение технике. А у нас, к сожалению, во имя сиюминутного результата большинство детских тренеров предпочитают более мощного, бегущего парня тому, кто лучше владеет мячом и ориентируется в игровых ситуациях.

И еще есть блат. Состоятельные родители, видя, какие в большом футболе контракты, суют в школы своих детей, платят руководителям и тренерам за это деньги. А дети бедных, будучи способнее, оказываются за бортом. Хотя правильно говорят: «Футбол – игра пролетариев!» Это тоже серьезная проблема.

Но абсолютно не собираюсь принижать заслугу нынешней сборной. Наоборот, она заслуживает всяческой похвалы и благодарности за то, что, может быть, прыгнула выше своих объективных возможностей.

Кто меня поразил из игроков нашей команды? В первую очередь – Сергей Игнашевич. Могу даже сказать, что готов поклониться ему. И забудем об автоголе с Испанией: такое может случиться с каждым. А в целом человек в таком возрасте, в 38 лет, сыграл без ошибок и с огромной отдачей.

Вообще, похвалы заслуживают все. И Дзюба, и Кутепов, и пусть совсем мало сыгравший из-за травмы Дзагоев. Мог ли другой сделать такую выверенную голевую передачу со штрафного в дополнительное время против хорватов, как Алан?

А какие красивые голы забил Денис Черышев! Человека выпустили на замену в первом матче вместо Дзагоева, и он воспользовался шансом, проявил себя в лучшем виде. Браво! Больше него ведь из наших футболистов на чемпионате мира только Олег Саленко забивал. Штрафной Головина с Саудовской Аравией – это тоже была красота, и нельзя об этом не говорить, потому что эстетику в футболе тоже нужно отмечать и поощрять.

Кстати, хочу встать на защиту Федора Смолова. По себе знаю, что у каждого бомбардира бывают спады. С большой симпатией к нему отношусь, как и ко всем людям, которые любят и умеют забивать мячи. И при встрече обязательно ему об этом скажу. А заодно обязательно спрошу, что именно с ним произошло. Потому что понимаю такие вещи…

Осуждаю ли Федю за этот пенальти, пробитый черпаком? Нет. И не считаю, что это было пижонство. Есть выражение: «Не стреляйте в пианиста, он играет, как умеет», так я в этом выражении меняю слово «пианиста» на «пенальтиста». Потому что я сам, часто забивая с игры, всего два раза в жизни бил пенальти. Один раз забил, другой – нет. И больше к одиннадцатиметровой отметке не подходил.

Не могу объяснить почему, но, когда в игре мне предоставлялся голевой момент, был дьявольски уверен, что положу мяч в ворота. А выходил к точке, глядел на трибуны – и что-то внутри происходило. Это особая профессия – пенальтист. Если уж Баджо с Барези в финале чемпионата мира не забивали…

Обидно ли, что в полуфинал не вышли? Есть досада, ведь все было так близко. Даже сказал Черчесову, что мы должны были обыгрывать хорватов – 1:0. Когда повели в счете, на первый план вышла игровая дисциплина, и, к сожалению, не всем хватило концентрации, чтобы в полной мере ее соблюсти.

Тем не менее скажу: и так хорошо. Все-таки хорватская команда – симпатичная. С отличными футболистами – Модричем, Манджукичем. Но справедливо и то, что они оказались вторыми, а не первыми. Франция больше заслуживала стать чемпионом мира.

Во время чемпионата мира мой слух резануло высказывание известного комментатора Константина Генича. Они вели репортаж с Александром Елагиным, и тот сказал: «Вот Никита Палыч играл, защитники его много били. Но он никогда никому не отвечал!» А Генич отреагировал: «Тогда футбол был другой».

Какой – другой? Нас гладили, что ли? Нет, это как раз сейчас ведущие игроки атаки защищены судьями лучше, чем тогда, и тот же Пеле не раз об этом говорил. Ему ли не знать? Костоломы не дали Королю футбола доиграть до конца сразу два чемпионата мира – в 1962 и 1966 годах.

Во время ЧМ-2018 участвовал в вечере, посвященном Ференцу Пушкашу. И люди, туда пришедшие, вытаращили глаза от удивления, когда я перечислил весь состав той сборной Венгрии, в которой он блистал. Кстати, убежден: эта сборная при нынешних методах подготовки в сегодняшнем футболе была бы более чем актуальна и успешна. А смотришь финал ЧМ-74 между ФРГ и Голландией – и те, и другие были бы абсолютно современны и сегодня!

Уверен, что прекрасно адаптировались бы к сегодняшнему футболу Пеле, Марадона, Кройф, Беккенбауэр, Ди Стефано. Настоящий талант в любое время пробьет себе дорогу.

Очень жаль, что на ЧМ-2018 не смог по состоянию здоровья приехать Пеле. Мы с ним очень тепло общались в прошлом году, в дни церемонии жеребьевки финального турнира, которая проходила в Государственном Кремлевском дворце. Правда, он говорил, что я ему во время матча Бразилия – СССР на чемпионате мира-58 нанес травму. Хотя как это могло быть, если оба мы играли в атаке своих сборных?! Я ему это сказал, а Пеле возразил: «В том эпизоде ты прибежал в свою штрафную». Хотя точно помню, что не было такого (смеется).