— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Дэдпул, поняв, что Питер не ответит. — Ты голоден? Мы можем поделиться.

Он размахивает бумажным пакетом.

— Нет, — лжёт Питер. В конце концов, это же Дэдпул, ему нельзя доверять — не после всех историй о нём, которые слышал Питер. А если вы кому-то не доверяете, вы не принимаете от этого кого-то еду, так ведь? — Думаю, мне лучше. Как ты меня нашёл?

— Я видел, как тебя похитили, — отвечает Дэдпул. Питер не может не отметить, что он больше не жуёт свой тако. — Так что я просто, знаешь… следовал за ними, и они привели меня прямо туда, где держали тебя. Серьёзно, склад? Я имею в виду, это то ещё клише, верно?

Питер трёт виски. Его голова всё ещё разрывается от боли, но с каждой минутой она понемногу отступает. Теперь у него начинает чесаться лицо. Вероятно, под маской тоже есть кровь, и теперь она засохла.

— Так что произошло? Я помню, что я пытался помешать грабителям. Куче болванов в лыжных масках. Потом всё смазывается.

— Да, я услышал шум даже через несколько улиц. Пришёл как раз вовремя, чтобы увидеть, как тебя ударили по голове. Потом ты пошатнулся, какой-то парень вонзил в тебя иголку, и следующим, что я увидел, был фургон, в который тебя запихнули. Они просили выкуп, прикинь? Это же странно. Думаю, ограбление банка было просто ловушкой, чтобы выманить вас, но я не позволил парню-лидеру прожить достаточно долго, чтобы убедиться…

— Выкуп? У кого? — испуганно перебивает его Питер. У Тёти Мэй? Но откуда им было знать его настоящую личность…

— У Мстителей, — говорит Дэдпул, взмахивая рукой. — Чертовски глупо, верно? Они хотели разозлить Мстителей. Лидер у них не слишком-то умный. Из тех парней, которые думают, что носить носки с сандалиями — это круто.

— Итак… они передали сообщение Мстителям?

— Думаю, я прикончил их всех раньше, чем они успели бы это сделать.

— Почему? Почему это вообще тебя волнует? — спрашивает Питер с облегчением. Последнее, что ему нужно, — чтобы Мстители думали, что он не может справиться сам. Ему и без того паршиво из-за того, что он проиграл незнакомцам. Они даже не были суперзлодеями. Просто кучка парней с пушками и наркотой — достаточно сильной, чтобы вырубить его. В последнее время он вообще был вне игры: если совмещать школу, работу и деятельность Человека-паука, не останется времени даже на сон.

Дэдпул склоняет голову, как неловкий щенок, хотя Питер уверен, что под маской прячется серьёзный взгляд.

— Они сделали тебе больно, Спайди. За такое нужно платить.

Питер качает головой.

— Я… это не… ты не должен был убивать их.

— Они были плохими парнями. И ранили тебя. Думаю, они отыгрывались на тебе и пока ты был без сознания — когда они поймали тебя, ты был не так сильно избит. Я должен был спасти тебя. И я действительно тебя спас.

— Был другой вариант. Всегда есть другой вариант. Ты не должен…

Дэдпул всё ещё сидит в своём кресле. Он сжимает подлокотник. Очень сильно.

Питер вздыхает.

— Ты спас меня, — медленно говорит он. — И я очень тебе благодарен. Спасибо, Дэдпул.

Дэдпул мгновенно веселеет.

— Всегда готов, Человек-паук!

Питер изо всех сил старается встать на ноги, но стоит ему найти опору, как лодыжку опаляет болью. Но это ничего — с этим он может справиться.

— Уже уходишь? — кричит Дэдпул, наблюдая, как Питер движется к окну. Он тоже стоит, пакет с тако оставлен на кресле.

— Мне нужно домой, — отвечает Питер. Он распахивает окно и оглядывается, силясь понять, где они находятся. Хотя Дэдпул и утверждал, что Питер пробыл в отключке минут двадцать, небо уже темнеет. Но это хорошо — меньше людей увидит, как он покидает эту квартиру. — Сегодня же понедельник, да? По понедельникам всегда крутят Золотых девочек.

Он шутит (по большей части — кто не любит Золотых девочек?), но Дэдпул, застывший позади него, давится вздохом.

— Тебе они нравятся?! Кажется, я влюбился. Выходи за меня, Человек-паук!

Питер закатывает глаза. Когда он оборачивается, он ловит Дэдпула, пялящегося на его задницу и тянущего к ней руки, с поличным.

— Никогда в жизни! — решает он. — Кроме того, я ужасно выгляжу в свадебном платье.

— Значит, платье надену я! Мои ноги созданы для этого, — Дэдпул замирает в идиотской позе, и Питер, несмотря на неутихающую боль, невольно смеётся. Совсем недолго, потому что рану в боку печёт, но достаточно и того, что Дэдпул слышал это. Он воркует:

— Разве у тебя не самый милый смех на свете? Ты должен больше смеяться, Спайди!

Питер хмурится.

— Я и так много смеюсь, — говорит он. — Просто тебя в такие моменты не бывает рядом.

Как только он произносит это, Питер с ужасом понимает, что эти слова звучали как приглашение. И ему очень хочется взять их обратно. Повисает неловкая пауза — кажется, Дэдпул не может решить, что на это ответить.

К счастью, его хватает лишь на простое и неловкое:

— Как бы то ни было, всем стоит смеяться почаще. Даже паукам-супергероям.

— Я… думаю, так и есть, — признаётся Питер. Он прочищает горло. — Эм… ещё раз спасибо, Дэдпул. Я твой должник.

Он протягивает руку для дружеского рукопожатия. Кажется, так будет правильно.

Дэдпул хмыкает.

— О да, ты мой должник, — отвечает он, пожимая его руку, и Питера изумляет то, насколько ладонь Дэдпула больше его собственной. Конечно, Дэдпул носит плотные перчатки, но всё же…

— Слушай, Спайди, — начинает Дэдпул. Он всё ещё держит Питера за руку. — У меня завтра… одна миссия. Твоя помощь очень пригодилась бы.

— Ох, нет, притормози-ка, — говорит Питер. Он осторожно тянет руку из чужой хватки, и секунду ему кажется, что Дэдпул не намерен позволять ему это, но, когда Питер дёргает руку снова, Дэдпул отпускает. — Я не убиваю людей, Дэдпул. И не собираюсь влезать в дела наёмников.

— Нет-нет-нет! — Дэдпул качает головой. — Никаких наёмников, обещаю! Просто небольшое задание. И если тебе покажется, что это не для тебя, ты можешь уйти! Без обид. Слово скаута!

С одной стороны, не то чтобы Питер горел желанием проводить с Дэдпулом больше времени. С другой — он и впрямь его должник, а Питер ненавидит быть перед кем-то в долгу. Особенно перед полубезумными антигероями.

— Никаких убийств? Никакого воровства? Ничего неоднозначного с точки зрения морали?

— Не-а!

Питер тяжело вздыхает, сдаваясь.

— Хорошо, хорошо. Но мне нужно… — он едва не говорит «в школу», но быстро исправляется. — По делам. Так что я не смогу встретиться с тобой до завтрашнего вечера.

— Вполне подходит! Встретимся здесь?

Питер снова смотрит в окно.

— Да, думаю, я найду дорогу назад.

— Отлично! Увидимся завтра, Спайди! Будь поосторожнее. Больше никаких похищений! Не хотелось бы снова тебя спасать!

Это он кричит уже в окно, вслед уносящемуся на паутине Питеру. Питер закатывает глаза — ничего удивительного, это же Дэдпул, — но и улыбается.

***

— Оу, оу, о-оу, — бормочет Питер, стягивая костюм. Кажется, с каждым дюймом обнажающейся кожи он видит всё больше и больше синяков. Очевидно, схватившие его люди вели вендетту против Человека-паука. Вендетту, которая заключалась в том, чтобы избить его ногами, пока он был без сознания.

Питер стоит перед зеркалом, снимая маску, и почти боится того, что может увидеть под ней. Что ж, он был прав насчёт крови: здесь, на подбородке, где треснула губа, и тут, на щеке, где красуется неглубокий порез. Кроме этого есть пара других синяков, в основном — возле глаз. Синяк на скуле уже выцвел до желтизны, а значит, к утру он исчезнет полностью.

С некоторым трепетом он снимает повязку. Но порез не выглядит так уж плохо — видимо, Дэдпул прочистил и дезинфицировал рану перед тем, как забинтовать её. Питеру стоит поблагодарить его и за это тоже.

Он прищуривается, глядя на своё отражение. Мстители не хотели бы, чтобы он тусовался с кем-то вроде Дэдпула. Он слышал, как Тони жаловался на наёмника, но сегодня Дэдпул спас его. И даже Мстителям придётся согласиться, что за Питером теперь числится должок, верно? Нет ничего плохого в том, чтобы вернуть его, раз уж Дэдпул заверил Питера, что всё будет безобидно.