Перекат в сторону, и я снова на четвереньках ‒ рефлекс. Конечности трясутся от напряжения, но я встаю на ноги. Не осознавая происходящего, не думая, не понимая. Мое сознание словно отключилось, оставив одни лишь инстинкты.

Моб тут же приблизился и замахнулся когтистой рукой. Я сгорбилась, точно зверь и ударила его в живот.

Вы нанесли критический урон 552

Тут же проскользнув у него между ног, я встала сзади. В руках появилась Грань и, озверев, я принялась кромсать тело. Крича, наносила быстрые и мощные удары. Сначала лишила ног, затем рук и принялась исполосовывать безвольно лежащий обрубок.

Вы нанесли урон 6 000

ВЫ нанесли критический урон 12 000

Вы нанесли критический урон 10 000…

Перед глазами всплывали надписи, но я не могла разобрать и слова. Не понимала. Все что мне хотелось ‒ ощущать силу, мощь и вкус крови на языке. Разрывать тела мобов, отсекать кусочек за кусочком, доказывать власть.

Закончив с одним, я тут же ринулась к остальным. Безумие. Дикость. Жажда крови. Жажда убийства. Жажда власти. Все эти инстинкты, заложенные природой, вырвались наружу, превратив холл в кровавый ужас.

Вы получили опыт 400 000

Я даже не поняла, когда все закончилось. Вот я раздираю чье-то тело голыми руками, а в следующий момент едва не снесла голову брату. Тот ошалело переводит взгляд с Грани у его горла на меня, а я падаю во тьму.

Нет, не в ту тьму, где обычно общалась с Демоненком. И не в ту, где встретила покровителя. Эта тьма совершенно отличается. Хотя, казалось бы, чернота она и в Африке чернота, да? Может, для взгляда оно все на одно на другое похоже, вот только ощущения конкретно отличаются.

Там, где Демоненок ‒ уютно, абсолютное ощущение безопасности. Представ перед Богом, чувствуешь страх и трепет. Осознаешь, что каждая неверная мысль может закончится смертью. А здесь… ничего. Абсолютное спокойствие, будто я просто парю в пустоте.

‒ Смерть всегда дарует покой, ‒ раздался спокойный, бархатистый женский голос.

Передо мной появилась черноволосая женщина в черном балахоне, лет тридцати. Красивые черные глаза казались больными из-за синяков под ними. Впалые щеки и чрезмерная худоба придавали ей болезненный вид. Хотя, анорексия ведь и есть болезнь. Во взгляде читалась мудрость прожитых лет, что совершенно не соответствовало внешности.

‒ И что же, я умерла? ‒ я нехотя усмехнулась. Странно, но я бы осталась тут навсегда. Больше нет сражений, крови и боли. Только тишина.

‒ Нет, ‒ женщина мотнула головой. ‒ Я верну тебя обратно.

Вернет? Куда же? И, где я вообще?

Взгляд нехотя зацепился за ник незнакомки. Он горел тусклым, серым светом и не имел уровня.

Смерть

‒ Значит, ты… ‒ не успела договорить, как она перебила.

‒ Я не Богиня, ‒ на лице не дрогнул ни один мускул, но по глазам видно, что это оскорбило ее. ‒ Боги жадны и алчны. Они бьются за власть, разрушая один мир за другим.

Голос Смерти пронесся эхом по пространству, вызывая мурашки по коже.

‒ Я не рабыня Богов, я ‒ источник их силы, ‒ женщина скривилась, точно лимона откусила. ‒ Во всяком случае была.

‒ Пока они не забрали сердце, ‒ ее перебил низкий, но приятный голос.

Внезапно рядом со Смертью появилась еще одна женщина, закутанная в, словно сотканный из черных, дымчатых клубов балахон. Голова покрыта капюшоном, так что лица разглядеть не удалось, но на грудь спадали длинные, иссиня-черные волосы.

Тьма

Воу, дело набирает крутой оборот. Я по-прежнему не чувствую опасности от них, но не зря же дамы меня сюда притащили.

‒ В нем наша сила, ‒ отозвалась Смерть.

‒ Наша власть, ‒продолжила Тьма.

‒ И ваше спасение, ‒ женщины заговорили в один голос. ‒ Служи ему, исполняй все приказы. Если тебе дорог этот мир, ты вернешь нам сердца. Помни, война Богов оставляет после себя лишь хаос.

Резкая боль в затылке и женщины исчезли, возвращая меня в сознание. Вот я была во тьме, а теперь корчусь от разливающейся по телу тупой боли на залитом кровью полу. Ощущение, что каждая мышца напряжена до предела.

‒ Все нормально, ‒ рядом прошептал Ник. ‒ Ты била мобов, пока бодрость не ушла в ноль, погоди немного и снова сможешь двигаться.

Поглоти вас Бездна, как же больно! Значит, если бодрость или мана в нуле, тело обездвиживается, что, собственно, означает смерть для одиночки.

Вы получили благословление Смерти

Можете выбрать три любых классовых навыка, не тратя очки репутации и религии.

Вы получили благословление Тьмы

Можете улучшить классовые навыки три раза, не тратя очки репутации и религии.

Та-ак, уже легче. Вот пройдет боль, встану, отряхнусь и разберусь с навыками. Давно пора, а то с тем, что есть особо не повоюешь, слишком большая разница с физическим уроном.

Не знаю, сколько прошло времени, пока боль не угасла до состояния «терпимо». Я постоянно старалась отвлечься на какие-то мысли или брата, чтобы время текло быстрее и ожидание было не таким невыносимым.

Сначала я смогла говорить, а потом и потихоньку двигаться, правда вяло и неповоротливо. Вот представьте, что в первый день в спортзале вы переусердствовали с нагрузкой. Уже завтра слабые мышцы будут нещадно ныть при каждой попытке двинуться, превращая этим в пародию на неповоротливого робота. Вот и у меня сейчас те же ощущения, только ярче.

Заметив, что начала оживать, Ник взял меня на руки. Я немного скривилась от тягучей боли, но была благодарна за заботу. Парень отнес меня в кабинет. Похоже, дверь открылась, когда мы зачистили зону. Повсюду наставлены столы и шкафы, заполненные книгами ‒ библиотека. Брат усадил меня на один из стульев и подстраховал, когда я пошатнулась.

‒ Ты как? ‒ Ник прикусил нижнюю губу, осматривая мою несчастную тушку.

‒ Относительно лучше, ‒ я попыталась улыбнуться, но получилось как-то фальшиво.

‒ Тебе стоит отдохнуть, пока не восстановится бодрость. Долго, но ничего не поделаешь.

‒ Не думаю, ‒ я мотнула головой и кинула брату приглашение в личную комнату.

Помнится, в ней бодрость хилится куда быстрее, да и чувствую себя там в куда большей безопасности, чем здесь. Хотя бы на немного смогу расслабиться.

Стоило пожелать, и мир закружился, сменяя пространства. Как только переместились, меня тут же окутало тепло, успокаивая боль.

‒ Я же просил предупреждать, ‒ побледневший и слегка позеленевший Ник, зажал рот ладонью.

‒ Прости, я сейчас немного не соображаю, ‒ я блаженно легла на пол, чувствуя, как легко мне находиться здесь. ‒ Может расскажешь, что произошло.

‒ Ты озверела, ‒ парень пожал плечами. ‒ Не знаю, что творится у тебя в голове, но думаю, там далеко не все в порядке. Знаешь, ты двигалась как всегда, с той же скоростью и силой, но было в этом что-то… дикое.

Некр сел рядом и уложил мою голову себе на ногу.

‒ Иногда ты уклонялась, даже не увидев атаку, будто на сплошных инстинктах, или может просто услышала ее. Но знаешь, в конце, когда Грань едва не перерезала мне глотку ты смотрела на меня в упор и не узнавала. Однако, я точно видел в твоем взгляде раненого и трясущегося от страха зверька.

Вау, здравствуйте, приехали. Эй, Демоненок, я могу смириться с тобой в моей голове, но еще один подселенец ‒ перебор!

«Его нет» ‒ тут же отозвалась девушка. «Это была ты. Такое бывает в безысходных ситуациях, когда разум больше не может воспринимать информацию как должно. Если говорить проще, ты отключила человечность. Можно назвать это разновидностью психического отклонения»

Шикарно, теперь я псих? Хотя, при нынешней жизни трудно оставаться нормальной.

‒ Прости, ‒ я нервно взглянула на Ника.

‒ Ты была не в себе, ничего, ‒ он погладил меня по голове, успокаивая. ‒ Пока ты была в отключке, я обследовал библиотеку и облутал трупы.

‒ И каков наш улов?

‒ Немного ингредиентов для тебя и коллекционные цацки. Пять кристаллов и четыре записки. Думаю, скоро соберем весь набор.