– И это вы говорите мне? О, я знаю этих господ слишком хорошо. Черт побери! Они воздерживаются от шуток с буканьерами.

– Как и буканьеры с ними, – парировал Буттафуоко. – Нас здесь четверо, и я очень сомневаюсь, что их осталась полная сотня. Сеньор граф, хотите поспать несколько часов? Пока что никакая опасность нам не угрожает.

– Моряки привычны к долгим бодрствованиям, и сейчас мне нисколько не хочется отдыхать, – ответил сеньор ди Вентимилья.

– А я предпочел бы хороший ужин, – сказал Мендоса. – Просто не знаю, куда делись съеденные мной бычий язык и свиное жаркое. Вероятно, после такой бешеной гонки они скопились у меня в пятках.

– Я же их чувствую в пальцах ног, – вторил ему с комической серьезностью гасконец.

– Я голоден не меньше вас, – сказал буканьер, – но вам придется ждать рассвета вместе со мной. Я не могу ловить птиц по ночам, а здесь, кроме птиц, ничего съедобного нет.

– Да и это будет слишком много, – улыбнулся граф.

– В болота Сан-Доминго обычно прилетает очень много птиц, сеньор, и сытного завтрака мы не лишимся, лишь бы испанцы оставили нас в покое.

– Вы думаете, они решатся на новую атаку?

– Теперь, когда у них больше нет собак, которые и составляют истинную силу полусотен, они, пожалуй, и не осмелятся напасть. Но вполне возможно, они послали людей за подкреплениями. Впрочем, это меня мало волнует.

– А если они окружат болота? – спросил сеньор ди Вентимилья.

– О! Да для этого потребовалась бы сотня подобных отрядов, и губернатор Сан-Доминго никогда не наберет такого количества солдат. Я нашел проход; если понадобится, найду и другой. Пока прибудут подкрепления, мы будем уже в Сан-Хосе, в фактории маркизы. Там нам не страшна никакая опасность, насколько я знаю интенданта.

– Это и в самом деле поразительный человек, – сказал Мендоса. – Флибустьерам чрезвычайно повезло. Видно, поэтому испанцы считают нас внуками и правнуками Вельзевула! И это уже кое-что значит.

Буканьер с графом улеглись под пассифлорой и внимательно наблюдали за передвижениями испанцев, абсолютно неагрессивными, потому что они не осмеливались сдвинуться с маленького полуострова, выступавшего из болотных вод.

Буканьер с графом обращали внимание и на воду, в особенности на заросшие водой участки акватории, опасаясь, что кайманы незаметно подберутся к островку и бросятся на беглецов.

А этих безобразных животных могло быть немало в болотной жиже, только они не показывались. Вероятно, они еще не обвыклись с присутствием людей на островке. Когда стало светлеть, буканьер и граф, убедившись, что испанцы все еще находятся на полуострове, вышли на небольшую рекогносцировку островка; они пытались найти проход, который позволил бы им скрыться от наблюдения своих противников. На этом клочке суши в изобилии росли понтедерии, красивейшие кустики со сверкающими зелеными листьями и голубыми цветками, и аристолохии с овальными листьями, мертвенно-бледными цветками в форме сифона, бочкообразным стеблем и могучими корнями, вылезающими из земли, подобно гигантским змеям.

Хватало также растений с высокими стволами. Тут и там высились группы дубов, остроконечных магнолий, отягощенных похожими на огурцы ярко-красными плодами, которые с успехом применяются для лечения перемежающейся лихорадки, а также гигантских размеров черные орехи с очень густыми листьями.

Многочисленные пернатые мелькали перед корсаром и буканьером. Во-первых, здесь были морские вороны величиной побольше петуха, очень свирепые, поскольку они осмеливаются нападать даже на раненых людей, не имеющих возможности защищаться; были также фламинго, зеленые танталы[38], белые ибисы, выпи, высокие, почти двуногие красивейшие птицы с темными полосатыми крыльями, сероватым брюшком, очень острым клювом и серыми, очень нежными глазами.

– Займемся прежде всего проходом, – сказал буканьер графу, который собирался было настрелять дичи на хороший завтрак. – У нас будет время поохотиться на этих пернатых, не очень-то, кажется, обеспокоенных нашим присутствием.

– Вы надеетесь найти проход?

– Эх!.. Здешние саванны труднопроходимые, потому что дно слагают зыбучие пески. Но я все же надеюсь отыскать твердый грунт, который позволит нам оторваться от испанцев. Вы уверены, что ваше судно все еще ждет вас у мыса Тибурон?

– Оно не поднимет паруса без моего приказа, – ответил граф.

– В таком случае мы можем идти в факторию маркизы. Без ее поддержки вам трудновато будет покинуть Сан-Доминго. Теперь все полусотни будут мобилизованы, чтобы поймать вас. Трех знаменитых корсаров до сих пор не могут забыть, и испанцы должны очень испугаться, узнав, что здесь находится четвертый, который еще бороздит волны Мексиканского залива. Теперь они просто не знают, что делать.

– Возможно, именно это их и тревожит, – сказал граф. – Они не знают, зачем я приехал сюда. Разумеется, я пересек Атлантику не ради того, чтобы продолжить дела отца и его братьев.

Буканьер резко обернулся и внимательно вгляделся в лицо сына Красного Корсара.

– Значит, месть? – спросил он.

– Месть будет позже, – ответил сеньор ди Вентимилья. – Сначала мне нужно сделать кое-что другое.

Он остановился и в свою очередь внимательно вгляделся в буканьера.

– Вы были на Дарьене? – внезапно спросил он.

– Да, с ван Хорном, – ответил Буттафуоко.

– Значит, вы хорошо знаете тот край?

– Достаточно хорошо. В тот раз перешеек удалось пройти только с помощью Великого кацика[39], смертельного врага испанцев… А после был штурм Гранады.

– Как звали того кацика?

– Ара.

– У него были дочери, не так ли?

– Да, сеньор граф.

– Их дали в жены знаменитым флибустьерам?

– Об этом я ничего не знаю, – ответил Буттафуоко.

– Это он.

– Кто?

Граф, не отвечая, принялся рассматривать поверхность влажной саванны, расстилавшейся перед ним, покуда видел глаз. Тут и там водную гладь разрывали островки и мелководья, поросшие высоким тростником.

– Нам обязательно надо идти этим путем? – спросил он после долгого молчания.

– Да, сеньор граф, – ответил Буттафуоко. – Назад нам возвращаться нельзя: мы расстанемся с жизнью. Я уверен, что испанцы послали гонцов за подмогой и вновь прибывшие полусотни будут вооружены уже не одними алебардами.

– Когда мы выходим?

– Сегодня вечером, чтобы наш противник не узнал, в каком направлении мы пошли.

– А далеко еще до фактории маркизы?

– Она ближе, чем вы думаете, – ответил Буттафуоко. – Если идти быстро, мы могли бы добраться до нее за пять-шесть часов.

– Тогда позаботимся о завтраке.

– Подождите, сеньор; прежде всего необходимо найти берег, иначе мы не выберемся с этого островка. Я сломаю палку, возьму с собой аркебузу на случай, если придется стрелять в кайманов, и пойду исследовать дно.

Он прошел шагов пятнадцать, и тут же граф увидел, что буканьер возвращается.

– Нам чудесным образом повезло, – сказал он. – Дно отличное, никаких песков нет. Сеньоры испанцы, подождите нас немного, а когда вы отправитесь в путь, то не найдете никого, кроме кайманов… Сеньор граф, теперь займемся завтраком. Это не отнимет много времени. Собьем полдюжины белок – вот и жаркое.

Они продолжили путь, обращая особое внимание на ореховые деревья, и почти сразу же открыли огонь.

Между огромными ветвями взрослых деревьев отчаянно прыгали или, скорее, летали грациозные зверьки размером чуть больше мыши, с серо-жемчужной шерстью на спине и серебристо-белой на животе, маленькими черными глазками, розовой мордочкой и великолепным хвостом, похожим на страусиное перо.

Это были летучие белки; испуганные присутствием двух неизвестных существ, они пытались спастись, словно заранее разгадали пагубные намерения буканьера.

Они немного напоминали европейских белок, но отличались от них шерстистой перегородкой, соединяющей задние лапы с передними, что позволяло зверькам совершать настоящие полеты шагов на пятьдесят и даже больше.