Мэллори бросило в холодный пот, когда Лэнгдон, неожиданно обернувшись, посмотрел ей прямо в глаза и на его лице, кажется, даже успела проскочить тень улыбки, которая не сулила девушке ничего хорошего.
Не задерживаясь больше внизу, новый хозяин направился вверх по парадной лестнице.
— Расходитесь по своим делам, — мрачно сказала мисс Венейбл.
Судя по всему, она рассчитывала на более теплый прием от Лэнгдона и теперь ее настроение стало еще хуже обычного.
Пока экономка не опомнилась, Мэллори самой первой выскользнула в подвал.
========== 2 ==========
Прошло уже две недели с тех пор, как новый хозяин поместья полноправно стал распоряжаться домом. Надо признать, пока что его поведение радовало прислугу. Лэнгдон не впадал в беспричинные истерики, как это любила делать его бабка Констанс, да и вообще вел себя довольно отстраненно и тихо, не вступая в беседы ни с кем из обитателей дома.
Особенно такое поведение выводило из себя мисс Венейбл. Экономке явно хотелось пробиться в доверие к новому хозяину, но тот, по большей части, предпочитал ее игнорировать.
С приездом Лэнгдона, в поместье все чаще стали появляться гости. Прислуга думала, что это были люди, с которыми их хозяин решал какие-то деловые вопросы, так как на друзей они мало походили. Да и сам Лэнгдон не слишком был похож на человека, которому нужны бы были друзья.
После самой первой встречи, Мэллори старалась больше не попадаться хозяину на глаза. Что-то в нем ее сильно смущало и тревожило. Иногда беспокойство становилось настолько сильным, что даже во время молитвы перед сном, девушка словно ощущала рядом с собой его присутствие.
Мэллори бы и дальше продолжала избегать общества Лэнгдона, пока в одно дождливое утро Сара, что все это время обслуживала покои хозяина, не упала с лестницы и не сломала ногу.
На крики девушки сбежалась почти вся прислуга.
— Ох, милая, ну и не повезло ж тебе, — причитала Гренда, помогая Саре подняться с лестницы, — Венейбл, наверное, просто взбесится.
И она была права, когда до экономки дошла новость, что одна из служанок имела наглость сломать ногу, еще и накануне большого приема гостей, та взбеленилась пуще прежнего.
— Можешь проваливать из этого дома, убожество, — прошипела Венейбл в лицо несчастной Саре, — иди и побирайся теперь, где хочешь!
Слуги озадаченно смотрели на рыдающую девушку, но никто ничего не мог возразить. Спорить с мисс Венейбл — себе дороже.
— Теперь ее работу делаешь ты, — жестко сказала экономка, впившись взглядом в Мэллори, — не справишься — вылетишь на улицу вслед за своей подружкой.
Мэллори шумно сглотнула и опустила взгляд в пол.
— Отнеси господину Лэнгдону чай и сгинь с моих глаз, — добавила она, выходя из кухни.
Дрожащими руками, Мэллори взяла серебряный поднос, на котором уже был сервирован набор фамильного фарфора. С часто бьющимся сердцем, она осторожно поднималась по лестнице, стараясь держать равновесие, чтобы ничего не уронить. Комната хозяина находилась на самом верхнем этаже и к нему вела крутая лестница, по которой и без тяжелого подноса подняться было нелегко.
Взобравшись наверх, девушка прислонилась спиной к двери, чтобы ее открыть. Сара успела предупредить ее, что стучаться необязательно, так как чай Лэнгдону всегда приносили строго по часам, и он знал, что к нему зайдут.
Протиснувшись в комнату, Мэллори на секунду подняла взгляд. Лэнгдон сидел в кресле рядом с небольшим столом, на котором ей и нужно было оставить поднос. Он не посмотрел на нее, когда девушка появилась на пороге, его взгляд блуждал по странице газеты, что ему уже успели принести.
С каждым шагом Мэллори приближалась к столу и молилась, чтобы Лэнгдон и дальше продолжал игнорировать ее присутствие. Что произошло дальше — девушка даже себе самой не могла объяснить. Как будто ее ноги столкнулись с невидимой туго натянутой веревкой, из-за которой она споткнулась и тотчас полетела на пол вместе с подносом. Дорогой фарфор со звоном разлетелся на осколки, а горячий чай выплеснулся на лакированное дерево, что покрывало пол.
Мэллори лежала на животе и с ужасом смотрела на белую пыль, что осталась от сервиза. Венейбл за такое с нее кожу живьем снимет. Что странно, Лэнгдон никак не отреагировал на то, что рядом с его креслом распростерлась упавшая девушка. Он продолжал спокойно сидеть, как будто ничего не произошло.
Прерывисто дыша, Мэллори быстро начала собирать мелкие осколки, что разлетелись повсюду. Оторвав взгляд от газеты, Лэнгдон с любопытством взглянул на девушку, что сейчас ползала у него под ногами.
— Не расстраивайся, мне никогда не нравился этот сервиз, — хмыкнул он, разглядывая, как тонкие пальцы Мэллори, сгребают мелкое стекло.
Девушка начала краснеть. Ей уже хотелось поскорее закончить и убежать вниз, но тут она почувствовала, как ее лица коснулась теплая рука, что заставила девушку поднять голову.
Взгляд Лэнгдона с интересом блуждал по ее лицу. Мэллори приходилось смотреть в ответ, так как его пальцы настойчиво удерживали ее подбородок.
— Как тебя зовут? — спросил он, наконец.
На его лице снова виднелась улыбка, которая так напугала девушку в первый раз. Рядом с ним, она чувствовала себя кроликом, которого загнала в угол хищная змея.
— Мэллори, — едва слышно ответила она и заметила, как голубые глаза чуть прищурились.
Большой палец руки, что удерживала ее лицо, медленно скользнул в сторону, мягко очерчивая линию ее губ.
Сердце Мэллори, кажется, пропустило удар, когда она ощутила его прикосновение.
— У тебя красивые губы, Мэллори, — вкрадчиво сказал Лэнгдон с улыбкой.
Девушка испуганно отпрянула назад, когда почувствовала, что мужчина, попытался проникнуть большим пальцем, которым он поглаживал ее губы, к ней в рот.
— Простите, — выдохнула она полушепотом и схватив поднос с осколками фарфора, вылетела из комнаты, как ошпаренная.
Лэнгдон смотрел, как Мэллори скрылась в дверях и расплылся в довольной улыбке.
Никто не знал, кем был Майкл Лэнгдон на самом деле, ходили байки, что он явно принес присягу Сатане, чтобы выбраться из той бедности и позора, в котором ему так долго пришлось прожить. Кто-то считал, что ему просто повезло или же, он смог пробраться на верх, перерезав пару глоток.
Можно сказать, что все были по-своему правы. Когда мальчик лишился семьи, дома и даже права носить фамилию Лэнгдон, он оказался на пороге места столь низкого и грязного, что любой человек, даже самый святой, здесь рано или поздно превращался в отброса.
Беспомощным ребенком, его выбросили на самое дно, надеясь, что не пройдет и трех лет, как он подхватит чахотку, или его кто-нибудь прирежет за лишний кусок хлеба. Однако, мальчик оказался куда более выносливым, чем думала Констанс Лэнгдон.
Майкл сбился со счета, сколько раз он был избит надзирателями работного дома, сколько ночей просидел в холодном карцере, отмораживая ноги, но будто назло всем вокруг — он оставался жив. Оглядываясь назад, мальчишке сложно было поверить, как он смог выжить там в течение невыносимо долгих десяти лет. Все эти годы ему не давали забыть о том, что он грязный выродок, чья жизнь, скорей всего, оборвется где-нибудь на дне канавы. Что ему давно стоило бы сдохнуть от той тяжелой работы, что взваливали на него. Изо дня в день, с того момента, как мальчик хоть немного окреп физически, его заставили таскать уголь. С раннего утра и до поздней ночи он обливался потом и задыхался от копоти в тесном подвале. Его руки почти не отмывались от черноты, а легкие едва справлялись со своей работой, вызывая мучительные приступы кашля. Когда Майклу пошел шестнадцатый год, он почти успел смириться с тем, что здесь и закончится его жизнь. Он был сломан и унижен, а все его достоинство давно успели смешать с грязью, а потому, Майкл уже даже не пытался сбежать.
Однако, все изменилось в один холодный зимний день, который мальчишка запомнил на всю свою жизнь.
В большом зале, как обычно, проходил ранний завтрак для работников. С каждым годом их кормили все более скудно. Еды не хватало и многие люди валились с ног от усталости, за что их позже от души секла охрана. Майкл тихо доедал нечто жидкое и безвкусное, когда на пороге вдруг появился незнакомый человек. Высокий темноволосый мужчина с окладистой бородой и пронзительным взглядом карих глаз. Его одежда явно была пошита из самой дорогой ткани, которую только могли найти в Лондоне. Непонятно, что он вообще мог делать в этом богом забытом месте. Рядом с ним шел мистер Грин, один из руководства работного дома и заискивающе кланялся неизвестному гостю. Они о чем-то негромко переговаривались, но Майкл не мог разобрать слов.
