Сплошная стена домов закончилась. Появились отдельно стоящие здания, окружённые высокими заборами, садами и огородами.

– Куда мы идём? – спросил Сесем.

– На постоялый двор. Их довольно много рядом с городскими воротами, но мы идём в тот, где я оставил своего коня.

– И ты не боишься, что его могут украсть?

– Исключено, – заверил Дедал. – Кроме того, что на этой неделе никто не имеет права не только воевать и ссориться, никто не обманывает и не ворует. Об этом специально не договаривались, но так уж повелось. До завтра опасаться нечего.

Сесем кивнул и молча продолжил путь.

Через полчаса подошли к большому трёхэтажному зданию, окружённому небольшим забором, вдоль которого располагались хозяйственные постройки. Во дворе было достаточно много людей, занимавшихся своими делами. Зайдя в ворота, Дедал попросил Сесема немного подождать и пошёл к длинному сараю. Через несколько минут вернулся, довольно потирая руки.

– Проведал коня, – объяснил Дедал. – Мы с ним неразлучны уже четыре года. За это время стали настоящими друзьями, и очень скучаем друг без друга. Да и как может быть иначе в этом жестоком мире, когда ты не знаешь, кто твой друг, а кто враг? – сокрушённо вздохнул мужчина.

– Я приехал сюда вчера утром, – продолжил он. – Мой товар всегда пользуется большим спросом, и раскупается за несколько часов, поэтому нет нужды всю неделю торчать на торжище.

– О чём ты говоришь?

– Я привожу сюда волшебный корень окко, возвращающий человеку здоровье. Растёт он только в наших местах высоко в горах, и найти его очень трудно. Его поиском занимается мой брат, а я отвожу всё, что он находит, сюда. Денег, которые я выручаю, хватает на безбедную жизнь до следующего года. Вот так и живём. Брат собирает, а я продаю.

– А почему он сам не приехал?

– Он сборщик, а я – воин. Конь стоит дорого, и мы не можем потратить столько денег, чтобы купить второго коня. Да и зачем ему конь, если он большую часть своей жизни лазает по скалам? Каждый занимается своим делом, – объяснил Дедал.

Сесем кивнул и опять задумался.

– О чём думаешь? – спросил мужчина.

– Странно как-то чувствую себя, – задумчиво произнёс юноша. – Вроде бы ничего не знаю и не помню, а как только ты начинаешь рассказывать, оказывается, что знаю. Почему?

– Пойдём. Скоро наступит ночь, и надо успеть отдохнуть перед дальней дорогой. Я заплатил за комнату до завтрашнего утра. Там и для тебя найдётся место, – сказал Дедал, не ответив на вопрос, и направился к входной двери. Сесем последовал за ним.

Постоялый двор заметно отличался от тех зданий, которыми был застроен город. Этажей в нём было в два раза больше, чем в городских зданиях такой же высоты. Было очевидно, что он предназначен не для великанов, а для простых людей.

Сесем с Дедалом поднялись на второй этаж, прошли вдоль длинного общего коридора, и вошли в одну из комнат, вся мебель которой состояла из двух стульев, грубо отёсанного деревянного стола и двух тюфяков, лежащих прямо на полу. Сесем растерянно остановился, а Дедал вытащил принесённую еду и разложил на столе.

– Садись, – указал мужчина на один из стульев. – Утолим голод, и ляжем спать.

Юноша сел, и только тогда почувствовал, насколько сильно проголодался. Дедал разломал принесённые лепёшки, разлил вино в глиняные чашки, выпил и принялся за каплуна. Сесем сидел, о чём-то думая, и не притрагивался к еде.

– Почему не ешь? – спросил удивлённо Дедал.

– Я должен сначала что-то сделать, прежде чем приступить к еде. Обязательно. Но не помню, что, – растерянно ответил юноша.

– Может быть помыть руки перед едой? – с улыбкой предположил Дедал.

– Да! – радостно воскликнул Сесем. – Помыть руки. Именно это мне и надо сделать.

– Ну, вот, – рассмеялся Дедал. – Я оказался прав. Ты – необычный.

– С чего ты взял?

– Только необычные моют руки перед едой. На Рее не так много воды, чтобы тратить её на такие пустяки, – объяснил Дедал, обгладывая крылышко каплуна. – В иных местах вода дороже золота. Да что там золота! Дороже жизни! Поэтому мы не можем себе позволить тратить воду попусту. Выпей-ка лучше вина, и ты забудешь об этой глупости, – посоветовал мужчина.

Сесем выпил приятную на вкус чуть обжигающую жидкость, и почувствовал, как тепло радостной волной разливается по телу. Через секунду он действительно совершенно забыл о том, что надо мыть руки, и с жадностью принялся за еду. Дедал постоянно наполнял чашки вином, не переставая жевать. Сесем следовал его примеру.

– Слава всевышнему за эту прекрасную трапезу, – произнёс Дедал, проглотив последний кусок.

– Кого ты называешь всевышним? – спросил Сесем, вытирая замасленные руки холстиной, в которую была завёрнута еда.

– Не знаю, – простодушно ответил Дедал. – Все говорят, и я говорю. Может быть, того, кто присылает вас зачем-то сюда. А может, и кого-то другого. Не знаю, да и знать не хочу. Скажи-ка мне лучше, куда ты собираешься идти дальше, если не секрет.

– Не знаю, да и знать не хочу, – повторил юноша слова Дедала и засмеялся.

– В любом случае запомни, что тебе надо завтра до полудня покинуть этот город несмотря на то, что ты – необычный. Наши мудрецы говорят, что лучше избегать неприятностей, чем искать их. У тебя нет коня и тебе придётся путешествовать пешком, поэтому тебе надо как следует отдохнуть, а я уеду ещё до наступления полуночи, так что мы больше не увидимся.

– Почему? – огорчённо спросил Сесем.

– Действие перемирия заканчиваются в полночь, поэтому все воины должны до наступления этого срока покинуть город. Да и не только в этом дело. На меня могут напасть разбойники, и отобрать всю выручку. И вряд ли тогда поможет городская стража. Даже если стражники и застукают грабителей на месте преступления, всё награбленное заберут себе. Я не могу так рисковать, потому что от того, привезу я деньги или нет, зависит не только моя жизнь, но и жизнь брата и всей его семьи, – сказал Дедал, укладываясь на тюфяк.

–А как же остальные? – спросил юноша.

– Остальным даётся время до полудня, чтобы беспрепятственно уйти. Не забудь это! – объяснил Дедал, и повернувшись к стене, тут же захрапел.

Юноша посидел ещё какое-то время, глядя на темнеющее небо и решил последовать совету Дедала.

Глава 3

Утром Сесем проснулся от чувства сильной тревоги, вскочил на ноги и тут же вспомнил вчерашнее предупреждение. Взглянул в окно и понял, что проспал. День давно наступил, но сколько сейчас времени не знал. Выскочил в совершенно пустынный коридор, затем на улицу, и побежал к выходу из города. До открытых ворот оставалось не более двухсот метров, когда раздался звон башенных часов. Интуитивно почувствовал, что наступает полдень, но, увидев, что творится впереди, понял, что проскочить в открытые ворота не успеет. Пытаясь в спешке выбраться за пределы города, перед самыми воротами сцепились колёсами две большие телеги, наглухо загородив проход. Возницы яростно хлестали лошадей, но телеги ещё больше сцеплялись, и надежды на то, что они расцепятся, не было никакой. Проход был полностью перекрыт. По бокам ворот стояли два великана в доспехах с плетьми в руках и злорадно улыбались. Сесем остановился как раз в тот момент, когда раздался последний удар курантов. Теперь и эти торговцы, и он сам, становились добычей великанов. Сесем это помнил, но о себе не думал. Оглянулся вокруг и увидел рядом с воротами довольно много зевак-великанов, собравшихся на последнее в этом году представление. Они знали, что будет с теми, кто не успеет покинуть город, и заключали пари, пытаясь угадать точную судьбу этих несчастных реян: кого из них убьют, кого возьмут в рабство, а кого зажарят. Недолгие наблюдения Сесема прервал отчаянный крик одного из реян-торговцев. Великан-стражник схватил его как котёнка, поднял на вытянутой левой руке и злорадно загоготал. Злобный хохот тут же подхватили собравшиеся сородичи. Они потешались над извивающимся и пытавшемся вырваться пленником, а стражник поворачивался из стороны в сторону, демонстрируя жертву. Возмущение Сесема достигло предела и он, не думая о последствиях, что есть силы закричал: